Когда в очередной раз победу одержал рыцарь Камелота, Трина, не выдержав, повернулась к магу, стараясь говорить как можно тише и скрыть свое негодование:
— Разве победитель турнира не должен войти в число рыцарей Круглого стола? Какой тогда смысл участвовать воинам Артура? Тем более, что побеждают именно они.
— Не совсем так, — учительским голосом произнес Мерлин. — Победитель войдет в число рыцарей Артура, только если еще не будет им являться. Это стимул для молодых доблестных воинов биться лучше. Но ты права. Обычно в турнире одерживает победу кто-то из тех, кто уже является членом Круглого стола. Это еще один способ показать величие короля, непобедимость его армии и ее доблесть. Впрочем, даже если кому-то из прибывших на турнир юношей удается попасть в финал, они все равно удостаиваются чести войти в свиту Артура. Ведь дойти до конца совсем не просто, как ты заметила.
Нотка сарказма в голосе.
Трина взглянула на арену, на которой в этот момент сражался сэр Мордред. Он выигрывал свой поединок, сражаясь против Борса.
— Ты думаешь, у этого юноши есть шансы? — спросила, стараясь звучать так, будто интерес вызван не чем иным, как красотой Мордреда.
Мерлин изучающе разглядывал ее несколько мгновений, а затем все так же саркастически протянул:
— Кто-то выбрал себе фаворита?
Она предпочла промолчать.
— Что ж, — продолжил маг, — насколько я слышал, рыцари Артура обсуждают этого молодого человека, как одного из самых вероятных новичков их круга.
Трине стало не по себе. Если Мордред и правда дойдет до финала, она должна была выяснить о нем все. Если не все, то самое главное: был ли он тем самым предателем, которому суждено убить Артура? Ей вовсе не хотелось, чтобы великого короля, за помощью которого она пришла, убили на ее глазах. И вообще убили. Она решила сделать все возможное, чтобы это предотвратить.
А пока все, что она могла, — смотреть на поле и молить Верховных, чтобы сэр Мордред проиграл.
Но увы.
Он одержал победу и в первом поединке, и во втором, а значит точно проходил в финал. Трине пришлось признать, что Гавейн был прав, когда считал юного Мордреда своим главным соперником.
Впрочем, в последнем поединке турнира должны были встретиться трое рыцарей. И только один из них мог выиграть. Был ли прав Гавейн и в том, что станет победителем?
Он уже выиграл первый бой. Трина не призналась бы себе, но, когда он вышел на арену второй раз, она искренне желала, чтобы предсказание Гавейна сбылось. Тем более, что в соперники ему достался Персиваль, с которым было совсем не просто.
Их сражение было самым длинным за этот день. Наблюдая за ним, Трина по-настоящему испугалась. Драка, которую она наблюдала во второй день пребывания в Камелоте не шла ни в какое сравнение с тем, что было сейчас. Громкий лязг мечей, разящие удары, которые жалили и ранили, оставляли синяки. Несмотря на то, что оружие, как она уже знала, было тупым, на доспехах каждого из сражающихся уже блестели красные брызги крови.
Трина в ужасе обратилась к Мерлину:
— Они убьют друг друга!
Лицо мага было непроницаемым. Ни страха, ни волнения. Казалось, что он просто смотрит боевик в кинотеатре. Даром что, при дворе Артура еще не знали о кино и попкорне, который отлично смотрелся бы в руках мага сейчас, дополняя картину.
— Почему никого это не волнует?! — Трина чувствовала смесь испуга и злости на такую безмятежность. — Артур что, хочет лишиться двух прекрасных рыцарей? — прошипела змеей.
— Не паникуй, — спокойно процедил Мерлин. — Оружие не заточено. Они не причинят друг другу сильного вреда.
Трина округлила глаза. То есть все эти раны не считались особым вредом? Хвала Верховным, что она не видела иного.
Она перевела взгляд на леди Бриенну, светлая кожа которой стала пепельной. Бедняжка, должно быть, сходила с ума от переживаний. Трине хотелось посочувствовать сестре Персиваля, но сегодня она сидела чуть дальше, чем накануне, и было не дотянуться.
Прошло минут двадцать, а может быть, сорок, а Персиваль и Гавейн все продолжали сражаться. Трина в волнении сжимала руки, скручивала пальцы. И продолжала молить Верховных, только теперь о том, чтобы все быстрее закончилось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сколько прошло времени, прежде чем все действительно закончилось, Трина не знала. Она могла лишь ощущать усталость и облегчение, когда Гавейну удалось уронить Персиваля так, как в тот день, когда они были на тренировочном поле, и упереть кончик меча в горло. Только на этот раз клинок не был деревянным, и от этого было страшнее. Сколько она ни пыталась за этот день, но не смогла побороть страх.
Впрочем, он почти мгновенно рассеялся, когда Гавейн убрал меч, протянул другу руку и тот принял ее. Они обнялись и вместе подошли к помосту, отвесив Артуру поклон.
Король, свита и зрители на трибунах аплодировали, и Трина с радостью присоединилась к ним.
Еще один турнирный день был завершен.
Еще один день в Камелоте был потерян.
***
Утром следующего дня, дня финала турнира, Трина проснулась очень рано. Солнце только начало рисовать розовые блики на небе, которое было синим. Трина ворочалась в кровати, понимая, что может позволить себе полежать еще немного и подумать. Она провела в Камелоте уже полторы недели, но к решению своей главной задачи так и не приблизилась. Она не смогла подружиться с Артуром и вообще толком не общалась с королем, кроме общих встреч за ужином. Чувства вины и бесполезности постепенно поднимали голову. Интересно, что сейчас происходило в Шотландии, в поселении? Какой выход нашли бабушка и мама? И нашли ли?
На душе расползалось черное пятно грусти и отчаяния.
Трина вздохнула и зажмурилась, изо всей силы ударяя кулаком по одеялу. Она должна была найти выход и наладить общение с королем. Она должна была убедить Мерлина помочь ей и сказать, где Грааль, а еще… Должна найти злую ведьму и победить ее, иначе все усилия будут напрасны. Да только той магии, что она успела изучить, совсем мало для этой победы. Поиск, лечение, несколько заклинаний жриц… А еще — история жизни Морганы, сведения о последних местах, где ее видели, о сильных сторонах. Сплошная теория, которая, по ее мнению, мало помогала, но Мерлин считал иначе.
С тяжелым сердцем она встала и, совершая привычный утренний ритуал, подошла к окну, чтобы взглянуть на сердце королевства Артура Пендрагона — Камелот. Тренировочное поле под окнами окрасилось в золотисто-розовый, пятнами легший на зеленую траву. Сейчас оно было непривычно пустым и тихим. Не единой фигуры рыцарей, лишь тени от мишеней, стоящих по кромке. Чуть поодаль, за стенами замка, просыпался город. Знакомые завитки печного дыма, редкие фигуры, казавшиеся совсем крошечными с такого расстояния, которые пока еще не спеша передвигались по улицам. А позади города — позолоченная шапка густого леса и снежные вершины гор вдали.
Трина втянула свежий утренний воздух полной грудью. Он отдавал далекими запахами свежеиспеченного хлеба и жареного мяса, которое королевские повара готовили для рыцарей и гостей.
Один медленный вдох и выдох. Два. Три. Десять. На душе стало немного спокойнее, тревога улеглась. Она обязательно найдет способ спасти ковен и ее мир. Она справится. Не зря Верховные позволили ей добраться до Логреса и войти в свиту короля былого и грядущего. Такое просто не могло произойти без некоего замысла свыше. Ей должно быть предначертано найти в Камелоте то, за чем она пришла. Должно быть.
Немного приободрившись, Трина подошла к шкафу, чтобы достать платье, которое предназначалось для вечернего пира. То самое, купленное несколькими днями ранее на рынке. Интересно, позволит ли ей Мерлин надеть его или снова пришлет продуманный им до мелочей туалет?
Пока она аккуратно расправляла складки наряда на постели, в дверь негромко постучала Джудит. Когда служанка вошла, Трина заметила в ее руках уже знакомую бархатную подушку, а на ней — аккуратно сложенные слои насыщенно-синей плотной ткани.
Интересно. Сегодня Мерлин прислал ей не шелк, а нечто иное.