— И какие мои поступки убедили вас в том, что я леди? — несмелый вопрос, отчего-то полный надежды.
— Откровенно говоря, пока я о таких не слышал и не заметил, — также серьезно, без тени издевки, признал Гавейн, но тут же тепло улыбнулся. — Но я уверен, что у вас есть потенциал.
— Благодарю вас, — еле слышно, чувствуя разочарование и легкую горечь.
Впрочем, стоило ли грустить и таить обиды? Рыцарь был прав. С момента появления в Камелоте она вела себя, как вздорная девчонка.
Какой, наверное, и была.
Но если в 21 веке это называли сложными подростками и молодежью, то по меркам Логреса она была уже взрослой женщиной, которой следовало бы лучше знать жизнь и правила поведения.
Хотя незнание последних рыцари и король, конечно, списывали на то, что, согласно легенде Мерлина, она росла в деревне.
Остаток вечера они с сэром Гавейном говорили о турнире, прибывших гостях и делали прогнозы погоды на завтра. Беседа, на удивление, протекала довольно спокойно и мило. Рыцарь рассказывал ей о наиболее значимых персонах, которые сидели за соседними столами, и истории, связанные с ними.
— Сэр Агравейн, — указал он, — один из учителей Артура. Сейчас живет в крепости на окраине Логреса и, несмотря на почтенный возраст, все еще верно служит королю.
— А это? — Трина указала на высокого темноволосого мужчину в синем костюме, голову которого венчал тонкий золотой обруч.
Гавейн вздохнул. Немного устало, как показалось.
— А это мой отец.
Трина округлила глаза, одновременно чувствуя изумление и неловкость.
— Но почему вы… не рядом с ним?
— Мне положено находиться за столом моего короля, — ровно ответил Гавейн.
— Но как же…
— Это очень долгая история, леди Трина, и я не хотел бы ее рассказывать, — резко оборвал и тут же поспешил исправить грубость. — Во всяком случае, не сегодня.
Трина понимающе кивнула. Тем более, что она заметила другую, еще более интригующую, фигуру.
— А что вы знаете об этом сэре? — легко кивнула в сторону юноши в зеленом.
— О сэре Мордреде? — слегка удивленно. — Это молодой, подающий надежды рыцарь. Он считается одним из основных претендентов на вхождение в круг Артура.
Трина сглотнула. Заметив ее волнение, Гавейн спросил, садясь вполоборота к ней:
— А почему он вас так интересует?
Она должна была взять себя в руки, если не хочет, чтобы рыцарь заподозрил неладное.
— Скажем, что он претендент и на то, чтобы стать моим фаворитом.
Судя по виду Гавейна, ей снова удалось поразить его.
— Я бы сказал, что у вас хороший вкус, леди Трина, но все же с фаворитом вы немного ошиблись.
— Почему это? — вздернула бровь. — Он искусный боец.
— О, да, — подтвердил Гавейн. — Я почти уверен, что он дойдет до финала.
— Так почему же я ошиблась?
— Потому что турнир все равно выиграю я, — еще одна широкая улыбка, которой он одарил ее. А вот это уже был хорошо знакомый ей задиристый и самоуверенный Гавейн.
Трина фыркнула.
— Мне только начинало казаться, что сэра Гавейна подменили, но нет. Он все еще здесь и по-прежнему необычайно скромен.
Бархатистый смех стал ей ответом.
— В таком случае я предложу вам убедиться собственными глазами. Буду ждать вас послезавтра, на трибуне.
— Для этого вам нужно победить завтра.
Его улыбка была похожа на солнце.
— Непременно.
***
Завтра наступило слишком быстро. Трине казалось, что она только положила голову на подушку, как раздался стук в дверь, а голос Джудит возвестил, что пора вставать.
Накануне в спальню Трина вернулась уже глубоко за полночь. До дверей ее, как обычно, проводил Гавейн. В тот вечер он был менее суров и более разговорчив, чем обычно. Она даже осмелилась спросить его про помощь слугам и признаться, что хотела бы вложить часть своего жалования в благотворительность. Если он и был удивлен этим, то не подал виду. С явной охотой он рассказал о том, как можно помочь, но о своей помощи умолчал. Трина не стала говорить, что знает о его делах и поступках. Перед тем, как попрощаться, она даже пожелала ему удачи в следующем поединке, на что он в привычной самоуверенной манере ответил, что та ему не понадобится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сейчас, при свете утренних солнечных лучей, вчерашний разговор казался чем-то, похожим на сон. Неужели они и правда начали находить общий язык с сэром Гавейном?
От воспоминаний о ночи Трину отвлек голос служанки.
— Еще одно платье от лорда Мерлина, леди Трина.
Трина вздохнула. Что ж, посмотрим, что на этот раз приготовил маг.
На бархатной подушке лежало одеяние желтого цвета с длинными рукавами, по краю которых тонким узором вилась красная вышивка. Ну, конечно. Куда же в Камелоте без красного.
По сравнению с платьем первого дня, сегодняшнее было довольно простым, хоть и ярким. Тот же целомудренный вырез на груди, пояс на бедрах, тоже желтый. И уже знакомая вуаль, которая поразила Трину своим цветом.
— Черный?! Он что, отправляет меня на похороны?
Она тут же спохватилась, моля Верховных, чтобы сказанные сгоряча слова были пустыми, а не пророческими.
Джудит смутилась.
— Миледи, у меня приказ… Я должна помочь вам одеться именно в это.
Трина в очередной раз была вынуждена согласиться. Ей не нравилось чувствовать себя куклой, которую наряжают, но ссориться с Мерлином никак нельзя было, пусть порой и очень хотелось. В конце концов, он желал ей добра, всячески помогал и пытался спасти ее жизнь тоже. С самого начала пребывания в Камелоте.
С помощью Джудит Трина оделась и заплела волосы в толстую косу, которая тянулась с правой стороны головы наискось и падала на левое плечо. Девушка придирчиво оглядела свое отражение — сегодня оно было не таким прекрасным как вчера, а из-за цвета платья и вовсе казалось вызывающим. «Как канарейка», — пронеслось в голове непрошено.
— Вы прекрасно выглядите, миледи, — между тем, уверила Джудит.
Поблагодарив, Трина направилась к двери, но служанка окликнула ее.
— Миледи!
Трина обернулась, вопросительно изогнув бровь.
— Что такое, Джудит?
— Вы забыли кое-что, — в руках служанка сжимала купленный Триной на рынке платок. — Я надеюсь, вы не разозлитесь… Я взяла его и сделала вышивку с вашими инициалами. Уверена, что кто-то из рыцарей вам все же приглянулся, и вы могли бы…
Окончательно смутившись, Джудит замолкла.
Трина была тронута ее заботой, пусть и по-прежнему не собиралась отдавать никому платок. Она тепло взглянула на Джудит и искренне произнесла, забирая изумрудный лоскуток ткани, на котором золотом была вышита красивая буква “Т”:
— Благодарю тебя за заботу.
Еще больше румянца на щеках помощницы.
— К сожалению, я не знала вашей фамилии и…
— Он прекрасен, правда, — еще раз сказала Трина, аккуратно трогая рукой плечо Джудит. — Пойдем.
Когда они добрались до трибун, Трине показалось, что со вчерашнего дня мало что изменилось. Все те же шумные люди, разодетые леди и лорды, блеск щитов рыцарей и вкрапления ярких шатров. Проходя мимо последних, она украдкой бросила взгляд на третий справа шатер, задумываясь, волнуется ли хоть немного Гавейн перед сегодняшним поединком. Может быть, после теплого вчерашнего разговора стоило зайти и пожелать ему удачи?
«Удача мне не нужна», — вспомнила самоуверенную улыбку и хитрый взгляд.
Нет уж. Это будет уже слишком. Ей не хотелось превращаться в леди Бриенну, которая иногда казалась тенью рыцаря. Вздохнув, Трина двинулась дальше, к королевскому помосту, где уже собрались остальные гости.
— Ты опоздала, — ворчливо пожурил Мерлин, неодобрительно глядя.
— Пыталась смириться с твоим выбором моего наряда, — парировала, на что он только недовольно поморщился.
Второй день турнира был не менее интересным, чем первый. Поединок шел за поединком, кандидатов на финал оставалось все меньше. Зрители даже увидели несколько ранений, которые заставили Трину зажмуриться и отвести глаза. Она не понимала, как тупая сталь может оставлять такие следы на теле. И не хотела понимать.