— Проходи, — предложил Перси. В отличие от Гарри, он не был сбит с толку и, очевидно, не чувствовал никакой неловкости за то, что так долго не желал принять героя, заслужившего честь вступить в Орден, как никто другой. Теперь, зная, кто Кардинал, Гарри даже полагал, что заслужил это больше него, но казалось неразумным начинать разговор с претензий.
— Я хочу вступить в Орден, — в итоге сказал Гарри вместо приветствия. Он приблизился к столу и встал напротив.
— Разумеется, — нетерпеливо бросил Перси. — За этим ты и пришел, не так ли? Ты можешь вступить туда сегодня. Для этого тебе надо будет придти на собрание. Если захочешь, — Перси говорил совсем как староста, инструктирующий новичка. Гарри все еще не мог поверить, что перед ним — Серый Кардинал, когда Перси поднял голову и встретился с ним взглядом.
— Ты допускаешь, что я не захочу? — усмехнулся Гарри.
— Да, допускаю, — кивнул Перси. — Потому что прежде тебе нужно узнать факты, которые, возможно, изменят твое решение. Знаю, ты долго ждал этого, нет нужды убеждать меня, Гарри, — отмахнулся он.
— Я столько времени потерял из-за каких-то твоих соображений, — высказался Гарри. — И вообще, я… я думал, Шизоглаз возглавляет Орден, а он, оказывается…
Перси загадочно и грустно улыбнулся.
— Я думаю, ты провел это время наилучшим образом из всех возможных. Пусть ты сделал не так много, как рассчитывал, зато научился терпению. Это окажет неоценимую помощь, когда ты будешь допущен к действию. Недурно было бы тебе еще понять, что такое осторожность, Гарри, но я понимаю, не все сразу. И потом, я ведь когда-нибудь расскажу родителям правду. А если я стал бы рисковать тобой, маму бы это очень огорчило.
Такое признание обескураживало. А Перси вновь посерьезнел.
— Что касается Аластора Хмури… Да, боюсь, что, как ни дико, а Шизоглазу предстоит умереть не в сражении, а в своей постели, — казалось, Перси это искренне расстраивает.
— А твои родители? — потребовал Гарри. — Они что, совсем не знают?
— Нет, конечно, — отрезал Перси. Вспышка была такой внезапной, что Гарри попятился. — И я запрещаю тебе даже намекать им, слышишь? Не представляешь, какой опасности подвергаются родственники главы Ордена, — постепенно Перси успокаивался, но было совершенно очевидно, что к этому вопросу он относится самым трепетным образом.
— Значит, предпочитаешь быть предателем и неблагодарным сыном? — съязвил Гарри.
Перси развел руками, демонстрируя бесконечное терпение.
— Гермиона была со мной более деликатна, — сказал он. — Впрочем, я тебя понимаю. Знаешь… — он замялся, а когда их взгляды встретились, Гарри с удивлением обнаружил, что это чем-то похоже на Дамблдора. — Я должен рассказать тебе еще одно открытие Дамблдора, то, в чем он сам тебе открыться так и не решился. Дамблдор разгадал, как так получилось, что ты не погиб от прямого попадания Авады Кедавры.
Чувствовалось, что разговор принимает серьезный оборот. Кардинал умолк, и Гарри не посчитал нужным заговорить, спросить. Странно, но эта тема никогда по-настоящему не волновала его, пусть даже кому-то было странно, что он выжил. Гарри жил, и, пожалуй, его это устраивало, но лицо Перси было столь серьезно, даже трагично, что он невольно проникся тем, что ему сейчас откроют непростую тайну.
— Я постараюсь быть кратким и обойтись без лишних предисловий, хотя, право же, это нелегко, — Перси отрывисто указал на диван перед собой и приказал: — присядь, Гарри.
Было в нем нечто такое, отчего Гарри не подумал не послушаться.
— Лорд Волдеморт намеревался, конечно же, убить тебя. Но перед этим он совершил два убийства, и его палочка сработала иначе. В результате, вместо того, чтобы убить и тебя, он создал новый живой хоркрукс.
Гарри потребовалось немного времени. Пару секунд он спокойно анализировал, рассуждал, что называется, логически: если не убил, значит… Странно, но, когда он понял, поначалу это вызвало приятное чувство, какое возникает после решения трудной задачи. Внезапно Гарри так вздрогнул, что даже подскочил.
— Ты хочешь сказать… это я?! — запинаясь, выкрикнул он.
— Вне всякого сомнения, — вздохнул Перси. — Да ты присядь, — попросил он, как будто этот совет, и сама дружественность его заботы могли помочь Гарри справиться с потрясением.
Юноша между тем уже был вновь способен думать, и прежде всего его мысль заработала в направлении отрицания. Только это помогло ему не провалиться в состояние ужаса. Если это чудовищное предположение — правда, и жизнь в нем удержала часть души Волдеморта, сможет ли он после этого сам к себе прикоснуться?
— Дамблдор узнал об этом давно? — быстро переспросил Гарри. — Еще до того, как я приехал в «Хогвартс»?
Перси кивнул, словно это само собой подразумевалось.
— Он предупредил меня, — сказал он. — Он считал, что это делает тебя уязвимым для проникновения зла, и даже когда убеждался, что ты сильнее, чем он ожидал, все равно старался тебя и дальше оберегать. Между нами, он восхищался тобой, Гарри. И он в тебя верил, хотя и с оглядкой. Я не вижу смысла относиться к тебе так, Гарри. Если ты хочешь вступить в Орден, ты и сам должен быть полностью уверен.
— Кто-нибудь еще в Ордене знает об этом? — спросил Гарри. Глупо, но его это волновало.
— Нет, — отчеканил Серый Кардинал. — Только я, и мне мыслится, этого достаточно, чтобы удерживать тебя от крайнего безрассудства. Кажется, ты пытался стать анимагом и подвиг на это моего брата Рональда?
Суровый взгляд Кардинала яснее ясного говорил о том, что он категорически это не одобряет.
— Когда я узнал об этом, то поверить не мог! Теперь, я думаю, тебе ясно, что с этой, скажем так, добавкой твоя природа не способна трансформироваться до такой степени? — спросил Перси.
Как ни странно, этот вопрос доставил Гарри непонятную радость. Сознание того, что он непригоден стать анимагом не сам по себе, а по другой причине, пусть столь кошмарной, здорово утешило его. Теперь он мог снова верить, что на самом деле наследственность его предрасполагает к анимагическим превращениям. И Гарри спросил:
— У меня есть шанс стать нормальным человеком?
— Думаю, да, — кивнул Перси. — Не сомневайся, я не стал бы напрасно тебя обнадеживать. Конечно, твой случай нельзя назвать типичным, но профессор Снейп считает, что любой процесс допускает и обратную реакцию.
Придется, вдобавок, еще и зависеть от научных познаний профессора Снейпа! Однако Гарри уже достаточно пришел в себя, чтобы не говорить этого Перси. Он не надеялся найти понимание. А Перси заговорил снова.
— На твоем месте, Гарри, я бы лучше относился к Министерству. Оно, конечно, есть болото, но ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать: ничего другого не дано.