Волчица обернулась ко мне, и лишь теперь и я почувствовала всю торжественность момента. Она взяла меня за руку и вывела в центр комнаты. Волки обратились ко мне. Они еще пока что не обращались назад в людей, но я видела, что готовятся к этому. Эстер выбрала подходящие слова, чтобы успокоить их сердца и разум. Я знала что волки в своем большинстве против меня — потому что я уничтожила многих из них, но теперь, слушая Эстер и глядя на меня, они об этом забыли. Власть и желание Волчицы стали для них приоритетными.
Как она была умна. Всего лишь несколько правильных слов и волки были готовы идти за ней. Они были готовы простить мне все — ведь я та, кто им может помочь. Все они помнили, как скрывались, как боялись Легальной Своры, им не хотелось всю жизнь жить в этом страхе.
— Ты станешь одной из нас, — ее тихий шепот пронесся по комнате, и я тоже была почти готова поверить в свою судьбу, но вид Бет, затравленной, потерянной, почти больной от давления зова, отрезвил меня. Мне нужно было играть и сопротивляться. Но не здесь. Пока волки такие счастливые я могла бы перехватить власть у Волчицы над ними.
Сколько раз я чувствовала о подобном чувстве и читала, видела в фильмах, но не помню, чтобы со мной случалось что-либо подобное в реале. Когда секунда внезапно растягивается на один долгий век, и ты видишь это со стороны. Даже больше, словно успеваешь побывать на несколько минут вперед в будущем, и уже знаешь, что сейчас должно произойти, но твое тело по-прежнему находится в этой секунде. И в это время всю меня охватывает огонь адреналина, пронизывая всю, без остатка, насквозь, заставляя чувствовать момент глубже, чище, значительней.
Втягиваю упрямый воздух, но контроль над ситуацией оставляю в своих руках. А может мне так только кажется. Иллюзия этой вечной секунды обманывает меня — нет никого контроля, и я просто должна ожидать того, что сейчас может произойти.
Но вдруг мое сердце встрепенулось. По незаметному знаку Эстер, Бет забрал один из волков в обличии человека и повел прочь. А Волчица обернулась ко мне, и тихо произнесла, чтобы не слышали остальные.
— Пока что она будет с моим человеком. Он прекрасно умеет пытать и мучить ментально, но лишь волков. Так что в твоих интересах быть покорной.
Бет обратилась. Ей это стоило огромных усилий и мне тоже, потому что я помогала ей, о чем даже не догадывалась Волчица. Лицо Бет было мокрым от слез, когда она пошла на повелительный жест Волчицы. Она шла покорно, и все ее движения были какими-то замедленными сонливыми, будто бы она пыталась противостоять велению Волчицы. Так оно и было, но я сказала ей не сопротивляться. Так легче и моих сил расходуется меньше, да и сама Бет не так быстро будет изматываться. А мне, возможно, еще понадобиться ее сила. Возможно. Только если Калеб и мои родные не успеют сделать то, о чем я их просила.
Во мне кипела ярость, когда я слушала ее. Но время для того чтобы излить всю эту ярость и гнев не наступило, я должна была ждать свою семью — иначе, если я сделаю что-либо Волчице, ее Свора истерзает меня, как Теренс зайца во время прилива адреналина. Мне стоило укрепить свою позицию, сделать так, чтобы Волчица расслабилась, поверила, что я беззащитная и слабая, и никто не придет мне на помощь. И все же трудно было держать себя в руках, овладевать ненавистью и страхом — я боялась, что Бет теперь может мучиться в умелых руках палача Волчицы. Я точно знала, что она намеревалась сделать с моей подругой, только я соглашусь и стану подобной им. Но этому не бывать. И почему такие, как Волчица, всегда недооценивают других. Особенно когда эти другие выглядят такими жалкими и безопасными, как я.
Я безвольно кивнула, стараясь подавить отвращение и злость к Эстер. Просто потерпи, приказывала я себе, и это немного срабатывало. Пока что мы обе с Бет живы, и слова Эстер ничего не значат. Тебя не тронут, и Бет, я очень надеялась, тоже.
Она также улавливала исходящие от меня флюиды страха и отчаяние, но это была лишь половина того что в действительности ощущала я, была еще ненависть, боль, сила и жажда — но не такая как ее или членов моей семьи, нет, жажда намного хуже этой. Жажда убивать просто потому, что я могу и потому что, это хорошо выходит. Было и благородное объяснение моей жажды и ненависти — волки перешли границы, напав на мою семью, забрав моего друга, выкрав меня, и чуть не попытавшись выкрасть детей! Но теперь стоило показаться слабой. Показать ей свой страх.
Не обращая внимания на свою стаю, пребывающую в экстазе, она повела меня прочь. Я шла за ней по незнакомым коридорам, таким протертым и запыленным, что я даже чихнула. Эти ряды комнат и старые потертые ковры с намеком на бывшую когда-то роскошь сказали мне точно, где я нахожусь. Был возле Лутона старый отель, такой древний, что все горожане ждали, как он со дня на день развалится, но на самом деле я понимала, что это были просто слухи распущенные волками, чтобы иметь достаточно огражденное от любопытных глаз место. Хороший выбор.
Монотонные двери коридора, навевали тоску, и страх, но податься ему я не могла. Одно дело выказывать его перед Естер и другое чувствовать по-настоящему. Если я буду бояться, то проиграю, а мне нужно продержаться. Остается всего лишь этот день, и тогда когда взойдет луна, меня могут обратить. А я этого не хотела. Нет, никогда в жизни.
Калеб, где же ты? Если ты меня чувствуешь, не тяни!
Я время от времени посылала подобные сообщение в никуда, надеясь почувствовать ответ или знакомое сознание, но мой разум молчал. В любом случае я знала, что они не будут медлить.
А Волчица все двигалась по коридорам, то спускаясь то, заходя в лифты, что я уже полностью было, потерялась, в какой части дома нахожусь. Пока не заметила знакомую, пробитую чьим-то кулаком дверь. Ее я видела уже раз в третий, значит она просто водила меня кругами. Все-таки она была не так глупа, видимо догадываясь, что я не сдамся так быстро. А может Аерас что-то ей рассказал? Вполне возможно. А что он мне должен кроме обещания, так как я ничего не прошу, то и он ничего не делает. Но я знала, что время просьбы не пришло.
Пока что мне не угрожала опасность. Да и Бет, наверное, тоже нет.
— Ну, вот мы и пришли. Не устала еще? Тогда может, перестанешь пользоваться своим даром?!
Я улыбнулась. Она не знала, делаю я это или нет.
— Ты ведь меня блокируешь, как мне это удастся, — я и глазом не моргнув солгала ей, сыграв на самолюбии Волчицы — главном проклятье волков. Они становились до того наивными, когда поешь им дифирамбы. Не удивительно, почему их не пускали править семьями. Продали бы всех на свете за то, чтобы люди узнали какие они красивые и особенные.