почему–то прижимаясь ко мне.
Мягко отстранившись от меня, колдунья Ильварета первой пошла вниз. Мы с Альфонсо тут же увязались за ней. Через три пролета Дельторо, сняв со спины Резец, застопорился у балюстрады.
– Ушки поджал, заяц? – насмешливо сощурился я.
– А–то! Отсюда я смогу проследить, чтобы и ваши ушки не были поджаты.
– Прикрой уж, если что, – сказал я, хлопнул Альфонсо по плечу.
– Мои стрелы не только свистят.
Я и Настурция дошли до декоративного мостика. Перед ним юлил огонь, а за ним, бесята придавали свою жертву бесконечной пытке. На нас никто внимания не обращал.
– Как снять эту завесу? – протянул я, бегло осматривая жгучие и беспристрастные огненные канаты–переливы, трещащие у моего носа.
– Льдом, – откликнулась Настурция.
– Им, но с какой–нибудь специфической затравочкой. Как тебе идея?
– Хоть куда. Подмешаем в заклинание того сего и устроим «бабах–тарабах–бабах».
– Помнишь, ты помнишь, ту нашу градацию мощи творимого заклинания! – возликовал я так, как будто бы вновь обрел давно утраченного друга.
– Естественно, ведь я сама ее и придумала, – улыбнулась Настурция. – Заряжаем!
Клюква и Лик Эбенового Ужаса засветились магической энергией. Элементарное колдовство – это моя стезя. Опираясь на свой многолетний опыт мистерий, а также на повсюду витающие флюиды Предвечного Хаоса, я смог извлечь из пустоты и насадить на навершие Лика Эбенового Ужаса мощнейшую глобулу Оледенения, приправленную темным искусством. Настурция проделала с Клюквой примерно то же самое. Наши глаза пересеклись. Изумрудные очи моргнули… Пора! Два посоха, два мага, два приятеля, объединили свой потенциал для разрушения заслона. Взрыв… И ничего! Напалм лишь на мгновение сбросил свою мандариновую штору жара, а затем продолжил бушевать, как ни в чем не бывало!
– Невообразимо! – ошеломленно выдохнула колдунья Ильварета. – Против такой атаки не выстояли бы и стены Гельха!
Я почесал макушку.
– Мы с твоей сестрой недавно проделывали точно такой же фокус, чтобы закрыть червоточину у границы Плавеня, но тогда все получилось!
– Как же быть?
– Видимо вся соль в том, что огонь под орхестрой подпитывается неким неиссякаемым источником темнейшего энтузиазма.
– Давай проведем анализ спиритических струн. Если мы найдем его ядро, то развяжем…
Настурцию прервал мелодичный женский голос, исполненный тягости, юмора и безысходности.
– Я польщена, что кому–то есть до меня дело! На моей памяти это впервые! А-а-а-а-а!
– Кто это говорит? – всколыхнулась Настурция, отступая на шаг назад.
– Я Сол’Фимитриэль! Но друзья зовут меня Софи!
– Где ты? – крикнул я.
– Так как, где? Там на камне за огнем – это я! А-а-а-а! Эти мелкие… а-а-а-а! Очень досаждают мне! Если можете, спасите меня!
– Кто заточил тебя сюда? – с подозрением осведомилась Настурция.
– Ты как будто бы в моих ушах! Как ты разговариваешь с нами? Ты– ведьма? – вторил я колдунье Ильварета.
– Погодите! Столько вопросов! Я прямо–таки чувствую себя важной персоной! А-а-а-а! Как же больно, мамочки мои! Нет! Я не ведьма! Я суккуб! А наказала меня Плайма Осквернительница – Госпожа моих Сестер и Братьев! Аррррх!
Сол’Фимитриэль, разделяющая беседу на вопли и слова, живо напомнила мне диалог с Канахесом Илькой, состоявшегося на костре святой инквизиции. Разница была лишь в том, что префект Канцелярии Правосудия, живорез, запекся, как картошка в мундире, а вот суккуб, так статься, была обречена лишь терпеть бремя терзаний.
– Пойдем отсюда. Дрязги Мира Тьмы уж точно не наши заботы, – прошептала мне колдунья Ильварета. – Пусть себе там и чахнет…
– А-а-а-а! Настурция! Цветочек! Кто дал тебе это чудесное имя? Мама или папа? Я бы поступила один в один, как ты! А-а-а-а! Но Калеб-то, Калеб, он у нас–то не такой, верно? А-а-а-а-и! Отстань от меня отстань, поганый бес! А-а-а-а! Калеб вызволит меня! – проорала Софи.
– С чего ты решила, что я это сделаю? – насупился я.
– С того, что тебе нужен Бингс Флаерс! И я знаю, как его найти!
Я сжал челюсти до хруста. Тот самый маг, которого я должен пырнуть Гадюкой – спицей обворованного тролля. Как только Бингс Флаерс получит «привет» из Анонимного Дельца, Безымянный примется дергать свои ниточки–информаторы, наводить справки об осколках Светочи, которую надо собрать для восстановления красоты Эмилии.
– Ты упоминал этого Бингса Флаераса. Он необходим Безымянному, – промолвила Настурция.
– Да, без него шансы обнаружить всю Светочь почти равны нулю.
– Значит, будем действовать.
– Поподробнее, пожалуйста! – внутренне напрягаясь, потребовал я у Софи.
– Перебей всех бесов, тогда поговорим! А-а-а-а!
– Тогда подскажи, как мне преодолеть стену огня!
– И-и-и-и-и! А-а-а-а! Ты хоть помнишь, что ты таскаешь в своей сумке помимо книг?! А-а-а-а! А? Поройся в ней!
Ну да, ну да! В спешке уезжая из Ильварета, я захватил с собой несколько зелий, сваренных замечательным мастером–алхимиком Ирен Пипией! У меня с собой были пузырьки: противоядие, «сращиватель костей», «камнекожа», болеутоляющее, очиститель воды, «для силы духа» и «элементарная защита»! Последнее – то, что вот сейчас к месту!
– Ух, сколько их у тебя! – отметила Настурция.
– Возьми парочку. А то вдруг я упаду, и они все разобьются, – откликнулся я, отдавая сестре Эмилии «сращиватель костей», очиститель воды и «камнекожу».
– Будет жалко, – согласилась Настурция.
Я откупорил крышку «элементарной защиты от огня» и проглотил его жидкость. По моим внутренностям словно бы пронесся ледяной вихрь. Он выбрался через кожу и обволок меня светящейся белой мембраной.
– Только осторожно! – предупредила Настурция, накаливая Клюкву силой воли.
– Как войдешь… А-а-а-а! Дерни рычаг! Он отключит пламя под орхестрой, и твои друзья смогут прийти к тебе, к нам, на помощь!
– Ты готова?
– Да, – утвердила Настурция. – А ты?
– Всегда, – улыбнулся я, пересекая горящую завесу.
Мне доводилось пользоваться эликсирами «элементарной защиты», поэтому я знал, какие ощущения они приносят, соприкасаясь с «мощью–антагонистом». Когда я наступил на плитку за огнем, чтобы перенести свое тело, на меня будто бы обрушилось само солнце. Оно прильнуло ко мне смертоносными лучами, но не достало ими меня. Всего секунду длился мой переход к орхестре и через эту секунду аура–протектор, надежно укрывшая меня от испепеляющего шторма, испарилась, выполнив свой долг. Естественно, я и сам умею накладывать чары «элементарного надзора», но в таких случаях как этот, более благоразумно положиться на зелье, приготовленное не абы кем, а Ирен Пипией! Ирен Пипия известна среди алхимиков новейшего времени так же, как Серэнити знаменита в Инквизиции. Иначе говоря, ей довериться можно!
Итак! Я с Ликом Эбенового Ужаса и оголенным Альдбригом стою в песочном кругу. В его центре, на продолговатом тривиальном алтаре распята суккуб – привлекательная девушка, при кожаных крыльях, рожках и длинном хвосте – все при ней, все как полагается. По бокам от Софи, у головы, у рук и ног чадили неугасимые жаровни. Мелкие, чуть меньше пивной бочки, бесята, не ведая усталости, с чувством, с толком, с расстановкой корпели над заданием Плаймы Осквернительницы – «втолковывали» Софи каково это – стать «неугодной» в Мире Тьмы. По очереди они доводили тавро докрасна, а затем прикладывали его к бедрам, щекам или животу Софи. Та страшно кричала и плевалась в своих истязателей. Раны суккуба