Читать интересную книгу Аналогичный мир - 4 (СИ) - Татьяна Зубачева

— На Рождество я туда поеду. Ну, и святки там проведу.

— Один поедешь?

Бурлаков вздохнул.

— Да. Он… он помнит… и вообще… считает… ну, что я тебе говорю. У тебя же та же проблема была.

Теперь вздохнул Михаил Аркадьевич.

— К сожалению, и была, и есть.

— Так и не поладили?

— Аня с Маринкой? Нет, — покачал головой Михаил Аркадьевич. — Правда, Маринка теперь хоть заходит. Всё вежливо, культурно, как в лучших домах Лондона и Парижу.

— И то хоть что-то, — утешил его Бурлаков. — Время всё лечит.

— Только глупость неизлечима, — закончил старинное присловье Михаил Аркадьевич.

Бурлаков критически оглядел бутылку и решительно разлил по рюмкам остатки коньяка.

— Слушай, Мишка, есть у меня к тебе… — и запнулся, подбирая слово.

— Дело? — подсказал Михаил Аркадьевич.

— Нет, — решительно мотнул головой Бурлаков. — Нет, Миша, просьба.

— Даже так? — улыбнулся Михаил Аркадьевич.

— Даже и очень. Проверь по своим каналам одного человека.

Михаил Аркадьевич стал серьёзным.

— Давай координаты.

— Фёдор Мороз. Возраст… предположительно от сорока и старше.

— И всё?

— Всё.

— Негусто. Зачем он тебе?

— Серёжа назвался Андреем Фёдоровичем Морозом. Сам понимаешь, от балды такого не делают. Так, кто он, Миша? — Михаил Аркадьевич слушал очень внимательно, и Бурлаков продолжил: — Если он там как-то прикрыл Серёжу, помог ему… я хочу о нём знать. Вряд ли он жив, Серёжа бы его пригласил, он собирал близких, а… если он взял его фамилию, а его имя своим отчеством, понимаешь…

— Понимаю, Гоша, — остановил его Михаил Аркадьевич. — Скоро не обещаю, слишком мало данных, но пошарю. Мороз… может быть и кличкой.

— Всё может быть, Миша. Спрашивать Серёжу я не хочу, а, если честно, боюсь.

— И не спрашивай, — согласился Михаил Аркадьевич и повторил: — Пошарю.

Незаметно, почти неощутимо темнел, наливался синевой воздух за окном и в кухне. А они сидели и молчали.

* * *

Суматошный послепраздничный день заканчивался обыденной вечерней рутиной.

Женя сидела у трюмо, расчёсывая на ночь волосы, а Эркин лежал в кровати, закинув руки за голову, и любовался сразу и ею, и её отражениями в зеркальном коридоре.

— Ты завтра как в школе? — спросила, не оборачиваясь, Женя.

— С утра, — вздрогнув, ответил Эркин. — Андрей же во вторую работает.

— Да, конечно, — Женя положила щётку и тряхнула головой, рассыпая волосы по плечам и спине. — Устал, милый?

— Не-а! — ответил Эркин с таким недвусмысленным энтузиазмом, что Женя рассмеялась.

Эркин ответно засмеялся и приглашающе потянулся, заставив одеяло сползти с себя.

Смеясь, Женя подошла к кровати и наклонилась над ним.

— Значит, та-ак?

— Ага, — согласился Эркин, обнимая её и мягко привлекая к себе.

Они немного побарахтались, перекатываясь по кровати, так что одеяло оказалось на полу, а Женя без рубашки.

— Ах, та-ак?!

— И даже этак, — смеялся Эркин.

Вчера они как легли, так сразу заснули, даже обняться не успели, зато сегодня… конечно, тоже суматоха, гости, беспорядок, но со вчерашним не сравнить. И они будто впервые, да нет, без будто, в самом деле впервые одни, и завтра не надо на работу, а школа… ну, это же не к семи на смену, успеем выспаться. Пальцы и губы Жени на его теле, её запах вокруг… Эркин дышал им, хватая его жадно открытым ртом, приникал губами к коже Жени. Волна несла его, то закручивая до хруста в позвонках, то ровным быстрым потоком. И, прижимая к себе Женю, он не понимал, а чувствовал, что она не просто рядом, а в той же горячей, обжигающе ледяной волне.

Наконец волна отхлынула, оставив их лежащими рядом, в поту и с бешено колотящимися сердцами. Эркин кожей чувствовал, как бьётся сердце Жени, и, мягко изогнувшись, он поцеловал её в грудь, прямо в сердце. Женя засмеялась, взъерошила ему волосы на затылке.

— Ох, Эркин…

— Ага, — согласился Эркин, снова целуя её уже в ложбинку между грудями. — Какая ты сладкая, Женя.

— Так бы и съел, да? — смеялась Женя, прижимая к себе его голову. — Пойдём, поедим…

— Ты голодная? — сразу встревожился Эркин.

— Да ну тебя, — Женя даже рассердилась. — Ты что, шуток не понимаешь?

Эркин виновато вздохнул.

— Не всегда.

Женя успокаивающе погладила его по голове, и Эркин, поддаваясь этому ласковому нажиму, потёрся лицом о её грудь. Потом мягко отделился от неё и встал.

— Сейчас одеяло подниму.

— Ага, — согласилась Женя. — Уже очень поздно?

— Наверное, — пожал плечами Эркин, укрывая Женю и подныривая под одеяло со своей стороны. — Тебе удобно?

— Да, — Женя потянулась, проверяя, укрыл ли он спину, погладила по спине. — Спим, да?

— Да, — Эркин мягко потёрся о неё всем телом, укладывая её так, чтобы ей было удобно и легко обнимать его.

Женя уже спала, и время за полночь перевалило. Эркин снова потёрся о Женю и закрыл глаза. Удивительно, как всё хорошо получилось: и праздник настоящий, и профессор довольный уехал, и Андрей остался. Андрей — молодец, и продумал всё, и сделал по-задуманному…

Еле слышно стукнула входная дверь, и Эркин, не открывая глаз, улыбнулся: Андрей пришёл. Ну, теперь-то точно всё в порядке.

Перед школой Андрей всегда ночевал у Эркина. Как-то успокаивает. И портфель с тетрадями и книгами у него здесь.

Братнина квартира встретила его сонной тёплой тишиной. Он бесшумно разделся и, не зажигая света, чтобы даже щелчком выключателя не нарушить тишину, пробрался к себе. Вышло удачно: ни на что не налетел.

В его комнате уже ничего не напоминало о празднике, всё, как обычно. Даже — он распахнул дверцы шкафа и удовлетворённо кивнул — да, даже в шкафу все его вещи разложены и развешаны как раньше. Будто и не было… профессора.

Андрей быстро приготовил всё на завтра, постелил себе бельё Женя тоже сменила — и пошёл в ванную.

Как всегда, чисто, убрано и еле заметно пахнет лосьоном Эркина. Андрей быстро, стараясь не шуметь, вымылся в душе и перед тем, как одеться, оглядел себя в зеркале. И чего профессор тогда психанул? Нормально всё, а вот поглядел ба как оно то1 зимой было, так что? В обморок бы грохнулся? Не иначе! Андрей запахнул Халат, подмигнул своему отражению и вышел из ванной, щёлкнув выключателем.

Не зажигая света, прошёл к себе, сбросил на стул халат и лёг. Блаженно потянулся под одеялом. До чего же хорошо. Всё хорошо! И на работе, и… и везде! Что хотел, то и сделал, получилось не совсем по-задуманному, а может и совсем не то, но здоровско вышло. Теперь всё, со всех сторон он прикрыт, не голым на ветру и не в шеренге. И им он… ну, если и не подмога, то никак не помеха, это уж точно. А Томка — ничего девчонка. Правда, вот так, пор-скорому, не отходя от пульта, даже наушников не сняла, во даёт, не впервой, видно, ей так, но зато без претензий и последствий… Мысли путались, уплывали, и Андрей, не стараясь удержаться на кромке сна и бодрствования, позволил себе расслабиться и уснуть. Не о чем ему теперь беспокоиться.

Спал Андрей крепко и без снов, так что Эркину пришлось его потрясти и пообещать облить холодной водой, чтобы проснулся. Андрей наконец разлепил глаза и сел на диване.

— Чего, утро уже?

— В школу опоздаешь, — ответил Эркин, отодвигая штору.

Андрей шумно, с подвывом зевнул и окончательно проснулся.

— Понял, брат. Женя встала уже?

— Чай делает, — Эркин улыбнулся, прислушиваясь. — Пошла Алиску будить.

Андрей ещё раз зевнул и встал.

— Всё, готов.

Эркин кивнул и ушёл.

Обычное, уже будничное утро. Обычные и такие приятные своей обыденностью хлопоты. И вот всё убрано, собрано, готово, и Женя целует, выставляя за дверь, Эркина и Андрея.

— Сейчас и мы пойдём.

— Ага, — без особого энтузиазма согласилась с неизбежностью Алиса.

Женя рассмеялась, быстро заматывая платок и проверяя сумку и сумочку — всё ли на месте.

На улице уже заметно посветлело, но до дня ещё далеко. Андрей шумно, всей грудью вдохнул и выдохнул холодный воздух. Эркин покосился на него и улыбнулся.

— Доволен?

— Ещё бы, брат. Скажи, как всё здоровско получилось.

Эркин согласно кивнул. Кое-какие сомнения у него были, но он даже самому себе не признавался в них. Он ещё не понял, в чём дело, что мешает ему полностью согласиться с Андреем, а пока сам не понял, никому другому ни знать, ни догадываться не стоит. Это его проблема, ему и решать.

— Интересно, сколько нас будет?

— Тим, вроде, во вторую сегодня, — Андрей нахмурился, соображая. — чёрт, у него график непостоянный теперь. Олег… тоже в первую, точно. Остальные…

— А Манефа? — невинным тоном спросил Эркин.

Андрей самодовольно хохотнул.