их наполнил собой утро, голубое, как горный лед. Фиридел распахнул крылья – вестники смерти. И сгинул в небе.
И все кончилось.
98
Юг
Небо над Нзеной затянул дым. Город был каменный, но змеи нашли что поджечь: соломенные крыши на окраинах, склады, сады и платяные ряды, священные рощи, пальмы на широких улицах. Все горело ярким пламенем.
Гашан не ошиблась. Огромному Дедалагану непросто было проскользнуть между Господними Клинками, как это делали верткие виверны. Его широкие крылья затмили весь город. Он снова и снова закрывал собой солнце.
Тунува защищала храмовый квартал. Протыкая клинком гигантскую змею, она вдыхала кедровый дым горящего дома Эдины и видела, как две садовницы выносят корзину с редкими семенами. Временами в багровом от песка и кирпичной пыли дыму мелькал знакомый плащ. Вздрогнула земля – это серые крылья сбили статую Гедани.
Эсбар она потеряла из виду. Какое-то время они обороняли убежище, куда забились несколько знатных горожан. Они вместе рубили все, что приближалось, пока их не разделила рухнувшая наземь виверна с гарпуном в брюхе.
Малые змеи разнесли часть городской стены, впустив на улицы поток зверья. Теперь твари свирепствовали по всей Нзене. Тунува прорубила себе дорогу к бастиону, обращенному к горе Диндару. Ворота еще стояли, но во всей стене они были самым слабым местом. Она чувствовала колебания силы – одна из сестер накрывала улицу или площадь щитом сторожка.
Пусть потом Кедико говорит, что с них не было проку, – если его станут слушать. Тунува в том искренне сомневалась.
Поперек дорожки перед ней повалилось горящее дерево. Она задохнулась пеплом, перед глазами замелькали горящие угольки. Вбросив в ножны окровавленный меч, Тунува разложила копье, проткнула им зверя и отпихнула его от воина со вспоротым животом.
Гашан по правую руку от нее орудовала своим копьем так, будто сроду не выпускала его из рук.
Клеолинда жила в Юкале, а им довелось отстаивать Нзену. Мать всю Лазию любила как родную, и ради лежащей в гробу женщины Тунува готова была защищать всех южан.
Кровь из успевших закрыться ран испятнала ей рубаху. Тунува утерла лоб, трудно вздохнула и пригляделась, не блеснет ли где золотой волос или холодная белизна лица. Они схоронили Канту, а все же…
Все же.
Заревели боевые рога. Тунува распласталась по стене, пропуская грохочущую конницу с мечами и полумесяцами секир. Лучники обстреливали метавшихся над городом крылатых змеев, стрелы в солнечных лучах светились тусклым золотом.
Высоко на склонах холма скрипуче стонали катапульты, выбрасывая в воздух огромные плиты песчаника. На верхнюю машину упали три виверны – в щепки разбили длинный рычаг, подожгли обломки.
– Смотрите! – прогремел мужской голос.
Тунува сквозь осыпающий улицы щебень взглянула вверх. На гору Диндару опустился Дедалаган.
– Выходи, Кедико Онйеню, – прокатился по городу его голос, пробудив темное эхо земли. – Выходи, сведем счеты, кровь победителя!
Гашан занималась спрингалдами. Взяв великого змея на прицел, стрелки осыпали его болтами. Катапульты тоже делали свое дело. Каменные плиты разбивались о склон под змеем, с грохотом рассыпались на тысячи осколков, вызывая крики ужаса далеко внизу. Дедалаган развернул крылья.
Враг был ужасен. Не так велик, как Фиридел, зато каждая чешуя его, каждая жила сулила хаос и гибель мира. Густой черный дым валил из пасти и из ноздрей.
– Тува!
Она обернулась. Эсбар, вся в крови, пробивалась к ней сквозь толпу.
– Ты видела? – крикнула она. – Мулсуб так и торчит у него в груди. Видела, как блестит?
Тунува вытянула шею, прищурилась против солнца, И, когда Дедалаган шевельнулся на своем насесте, увидела отблеск. Копье засело в нем, как заноза.
– Что ты придумала?
– Им можно поддеть чешую. – Эсбар обнажила нож и зарезала зверя, в котором еще угадывался козел. – Так мать победила Безымянного. Аскалон проделал брешь в его броне, и она добралась до тела. Если бы заставить Дедалагана спуститься…
– Осадные машины его не достают. Что мы можем?
Йеда оторвала голову крылатому льву. Нинуру, державшаяся с ней рядом, так измазалась в крови, что стала совсем красной.
– Камень, – сквозь грохот прокричала Эсбар. – Он пахнет Кантой, взывает к ее магии – той, что в Карментуме отогнала Дедалагана. Ты не можешь обратить его против змея?
Тунува нащупала камень.
– Он говорит с водой, – сказала она. – Если заманить его к озеру Йодиго…
– Попробуем.
Они бросились вслед за воинами, ихневмоны бежали рядом.
Эта стена из сырцового кирпича была в Нзене самой толстой. За ней кровожадно вопили твари, когтили ворота, бились в них телами. Сотни людей подпирали створки изнутри. Ряд стражи готовился убивать прорвавшихся. Тунува проскользнула между воинами и по трапу взобралась на гребень, откуда пускали горящие стрелы лучники. Другие метали камни и копья, сыпали из больших кувшинов раскаленный песок. Мост через ров снесли, но чудовища лезли и так.
В глаза ей бросился красный плащ. Елени Янудин лежала мертвая, кровь жизни добавила краски ее плащу.
За спиной лучников с убийственной грацией плясала Сию. Ее враг мордой и лапами походил на дикого кота, отрастившего змеиное тело. Увернувшись от когтистой лапы, Сию вбила копье в пасть и, когда он впился в древко зубами, эрсирским ножом, каким вскрывали доспехи, проткнула ему горло. Брызнула кровь. Зверь, корчась, повалился к ее ногам.
Дедалаган издал устрашающий рев. Отсюда высоко сидящего зверя не было видно, он превратился в один лишь звук. Тунува отметила, что он оставил солнце за спиной, мешая лучникам взять прицел.
Сию шагнула от трупа зверя. Когда Тунува подоспела к ней, она уже упала на колени над телом сестры.
– Сию, мы похороним ее в долине, обещаю тебе. – Тунува крепко пожала девушке плечо. – Держите последнюю стену. Мы с Эсбар должны пройти сквозь это стадо.
– Нет! – Сию схватила ее за руку. – Тува, не уходи…
– Мы только до озера, убьем Дедалагана.
– Как?
– Я, кажется, знаю способ.
Обе подняли глаза к вершине, откуда змей трубил победу, повергая в трепет накрытый его тенью город.
– Возьми меня. – Сию рукавом вытерла лицо. – Дедалаган убил Лалхар. Я отомщу.
Некогда было спорить, Тунува кивнула. Эсбар, слетев со стены, врезалась в гущу уродливых тварей. Они втроем добежали до рва и спрыгнули в него. Сию, так и не выпустившая скользкого от крови ножа, очутилась рядом с Тунувой.
Они прорезали тысячную орду. Мир сжался до бликов на стали. Клыки, блестящие когти, ляжки, головы, острые клювы, рвущие им плащи. Тунува не раз замечала человеческие тела, переплавленные в чешую и железо, и, как в Ираньяме, ловила молящие взгляды. Она не допускала их до сознания.
Впереди действовала двумя мечами Эсбар, своим огнем прожигая им дорогу. К ее ударам Тунува добавляла свои, а Сию добивала оставшихся. Виверна, пролетев над их головами, обдала стену огнем. Вторая тоже накрыла ее жаром, и раскалившиеся кирпичи пошли трещинами.
Третья виверна летела ниже. Она с воплем врезалась в стену, пробив головой ее и то, что еще оставалось