так гладко. Целеустремленность девушки распространялась, как оказалось, не столько на ребенка, сколько на его отца, имевшего неосторожность подсаживать девушку к себе в машину прямо за углом дома. Но от Клавдии Петровны – владелицы угловой квартиры, им было не спрятаться.
Рассекретив заговорщиков, благодарности она, против ожидания, не получила. В результате грянувшего скандала папа съехал из квартиры вместе с машиной и няней. Мама же, оставшаяся с алиментами вместо мужа, третью няню себе позволить уже не могла. С Клавдией Петровной она отныне не здоровалась, и та чувствовала себя оскорбленной. Она ведь хотела как лучше.
Пенсионерка искренне восхищалась главой семейства из 54-ой квартиры, который неизменно возвращался каждый вечер домой с полными пакетами продуктов из Ашана. И не было там, Господи упаси, никаких чипсов, пива и газировки. Клавдия Петровна специально поджидала его у подъезда, чтобы заглянуть в пакеты, несмотря на то, что Ленечка уже давно сделал свои делишки и поджал хвост от холода. Из пакетов торчали бутылки с молоком и кефиром, выпирал круглым боком кочан капусты, перекатывались мандарины. Исключительно положительный человек! И ничего, что иногда он приползает домой на бровях, бросая машину как попало. Ничего страшного. Может себе позволить с устатку. Добытчик. А вот эта новая черная машина наверняка его новая, кто еще в их пятиэтажке такой дом на колесах купит.
Про Машу Лаврову Клавдия Петровна, разумеется, знала все и за перипетиями ее судьбы наблюдала с интересом. И не напрасно. Появление нового мужчины в жизни соседки она не прозевала. Затаив дыхание любопытная Варвара наблюдала с улицы через окошко, как мужчина с коротко стриженной макушкой шарит по кухонным шкафчикам. Сразу видно, хозяйственный, готовит что-то на Машиной кухне, пока той нет дома. Ну кто бы мог подумать? Мать-одиночка с двумя детьми, а гляди-ка – новый кавалер! Прыткая какая особа!
***
В жизни всегда есть место подвигу.
Подвиги бывают разные. Кто-то бросается грудью на амбразуру, идет на таран вражеского бомбардировщика, добывает миллион тонн угля или выплавляет миллион тонн чугуна. А кто-то мужественно отказывается от шестой конфеты, оставляя ее скучать в вазочке. И, поверьте, силы воли для этого нужно ничуть не меньше.
Наташка фигней не страдала. Конфеты кончились еще вчера. Сегодня утром она методично и планомерно прикончила четыре йогурта, упаковку шоколадного печенья, половинку батона с маслом и вареной сгущенкой, догрызла завалявшийся пакет семечек и со вздохом стала собираться в магазин. Вкусняшки кончились. У Натальи был стресс, и она его заедала. Занятия йогой были заброшены, напольные весы покрывались пылью, сыновья безнаказанно резались в игрушки на компьютерах до двух часов ночи, а сама Наташка спала до обеда, нимало, впрочем, не заботясь о том, чтобы его приготовить. Нужно было искать работу, разгребать срач дома, отросшие корни волос покрасить, в конце концов. Но делать не хотелось ничего. Идти в магазин тоже было лень. Хотелось завернуться в теплое одеяло и тупо валяться весь день, пялясь на экран смартфона. Серии туповатого ситкома сменяли одна другую, за сюжетом Наташка не следила.
На дверной звонок она поначалу не отреагировала. У всех домашних есть ключи. А остальные пусть идут лесом. Но непрошенный гость был настойчив. Наталья выползла из-под одеяла, пригладила пятерней всклокоченные волосы и пошлепала открывать дверь.
«Ты?» – изумилась она вместо приветствия.
«Я,» – решительно заявила Нателла. – «Надо поговорить. Можно зайти? Ты одна?»
«Слишком много вопросов, аж голова заболела. Откуда ты адрес узнала?»– отступила назад Наталья, приглашая гостью.
«У Вагифа в документах подсмотрела. Так ты одна?»
«Да. Проходи. Только у меня не убрано.»
«Вижу,» – недипломатично заметила Нателла, остановившись посреди комнаты, напоминавшей скорее хлев. В центре журнального столика между двумя креслами высился 2-х литровый пакет сока, обставленный со всех сторон тарелками с мандариновыми шкурками и обертками от мишек Барни, пустыми пачками из-под чипсов и грязными кружками с засохшими чайными пакетиками. Семейство прозябало на подножном корме. Кресла были завалены одежками, оставленными здесь по принципу: где снял, там и бросил. Пол был густо усеян разнокалиберными грязными носками. Пыль клоками лежала по углам, где не ступала нога человека.
«Ну ладно. Посиди тут пока, я хоть зубы пойду почищу,» – Наташка сгребла с кресла кучу мальчишеских одежек, закинула их, не глядя, в детскую и предложила Нателле присесть.
«Ты что, только встала? Полдень скоро.»
«А мне пофигу,» – спокойно поставила гостью в известность хозяйка и ушла.
Вернулась через десять минут, плюхнулась в другое кресло и предложила: «Ну давай, вещай. Не стесняйся. Чем обязана?»
«Чем обязана?» – неожиданно взорвалась невозмутимая прежде на вид Нателла. – «Всем обязана. Я знаю, что это вы с нашей квартирной хозяйкой что-то подстроили. Врет она все. Она не просто мимо проходила. Вы вместе это спланировали. Красавчика наняли. Что ты хотела ему тогда объяснить? Что должно было быть по-другому? Если бы она не запретила тебе говорить, ты бы тогда сказала. Разлучить меня с мужем хотели? Сама глаз на него положила что-ли? Или Лаврова решила приличного папочку своим детям подыскать? Ничего не вышло? Сразу было понятно, что не выйдет. Армянские мужья не разводятся. Убить могут, развестись нет.»
«Ну не убил же? Живите дальше, да радуйтесь,» – пожала плечами Наташка.
«Да какая теперь жизнь? Хуже собачьей. Вагиф со мной не разговаривает. Не смотрит на меня даже. А ведь я и шагу в сторону не сделала. Я ни в чем не виновата. Это все вы, оговорили, оболгали, подлые сучки.»
Наталья оскорбление проглотила молча. А ведь и правда, подгадили они Нателле. Как бы ни была Наталья зла и раздосадована, она не могла не признать, гостья дело говорит. Она ни в чем не виновата. Неожиданно всхлипнув та продолжила: «Что я вам такого сделала? Почему я?»
«Ты его видела? Антона?»
«Издеваешься?» – зло спросила Нателла. – «На что он мне сдался твой Антон? Хорошо хоть перестал у дома торчать, а то Вагиф бы его прибил.»
Потом помолчала и добавила: «Значит так. Это вы все устроили, вы и должны исправить.»
«Это как же?» – усмехнулась Наташка.
«Не знаю. Придумаете. Иначе скажу мужу, что бы он тебя уволил.»
«Испугала ежа голой задницей. Он уже уволил. Опоздала ты маленько со своими угрозами. Да и не послушал бы он тебя, судя по всему,» – совсем развеселилась Наташка.
Нателла насупилась. Пугать Наталью было больше нечем. Аргументы кончились.
«Если он меня выгонит – это позор. Вы просто не представляете себе, какой это позор. Вы, русские, по сто раз можете замуж выходить или не выходить, а вообще просто так с мужиками. Даже детей рожаете