Читать интересную книгу Золото мистера Дауна - Валерий Смирнов

Эту самую зелень и подсчитывали мистеры Алекс Кей, Денис Порт и Лео Берг, а потом огорчились. Наварили всего пять лимонов долларов, это же не Фонтан. Работать дальше подобными темпами, так очень скоро вылетишь в трубу раньше той ведьмы на метелке инкорпорейтед.

Бывший майор Вася вместо того, чтобы утешить американцев, стал поганить им настроение прямо в офисе. При его заявлении компаньоны выкинули шнифты на лбы быстрее пациентов академика Филатова. Наглый Вася предлагал им немножко бесплатно поработать! Ну как после такой борзости с ума не двинуться мозгами, и не пошел бы их посетитель по такому поводу мимо Архипелаг ГУЛАГ вдоль по Бруклину до самого факаного Гарлема, где ему место.

В ответ на такое доброе предложение, капитан Немо поудобнее расположился в кресле и тихим голосом сказал:

— А что, если я вместо Гарлема прогуляюсь к налоговому управлению?

— Ты кого берешь на понт? — вызверился на посетителя мистер Кей с помощью негосударственного языка международного общения.

— Какие еще будут мнения? — не обратил внимания на вопрос мистера Кея отставной майор.

Лео Берг и Денис Порт были самыми настоящими партнерами Алекса и деловыми людьми, потому что наперебой стали уверять непрошеного гостя: когда ему надоели собственные яйца, так он должен сказать за это прямым текстом.

Гость заметил: если кому-то и грозит такое хирургическое вмешательство, так только тем, кто кидает российских фраеров. Но не потому, что уважаемые мистеры обули тех, кого сам Бог велел немножко подраздеть, а оттого, что отмывали деньги в родной Америке, которая таких стирок отчего-то переносит с большим трудом. И вообще, пускай мистеры хипешатся на полтона ниже, оттого как матушка Россия не отказалась от излюбленной манеры сорить трупами по лицу всей планеты. Или мистеры не подозревают за последствия русского бизнеса, нехай успели позабыть за свое героическое прошлое по поводу «Связьинформа»?

Такие мемуары не добавили настроения американским компаньонам. Больше того, в них сыграло чувство патриотизма. Мистеры вспомнили, как сравнительно недавно они назывались Яшей Портным, Леней Бергманом и Сашей Ключевым, а потому согласились выслушать деловое предложение посланца России. При этом американцы с ходу предупредили гостя — несмотря на его информированность, они не привыкли бегать без нужды даже в ватерклозеты. И если их просить работать бесплатно, кроме лажи, все равно ничего не выйдет.

Заокеанский гость понял, что требуется. Он вытащил из кармана доллар.

— Будем считать это авансом, — буркнул мистер Кей.

Мистеры Порт и Берг молча кивнули головами в знак согласия.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился Вася. — В случае успеха операции ваша доля составит тридцать процентов.

— За такие копейки мне лишний раз неохота шевелиться, — как положено истинному бизнесмену брякнул мистер Лео. — Но вы не сказали главного — кто приглашает нас в дело? Сами понимаете, времена тяжелые. Этот малохольный Таран так навонял в нашей родной Америке, что теперь нужно быть чересчур осмотрительным. Мы же солидные люди и с кем попало не вяжемся. Так что, дорогой сэр, или высказывайтесь прямо, или убеждайтесь: мы тоже кое-что умеем.

— Вас приглашает в долю Барон, — тихо сказал Вася.

— Зачем тогда нужны были эти дешевые выбрыки? — пожал плечами мистер Берг.

— Вот именно, — поддержал его мистер Порт. — С Бароном мы будем работать. Только пусть он сам нам скажет за это.

— Барон сейчас на дне, — отрезал посланец российского бизнеса. — Но просил передать — в призах свыше двадцати миллионов долларов. Причем, вам даже не нужно покидать пределы родной страны. Вот почему я напомнил вам о «Связьинформе» и покойной фирме «Ньютел». Какая из ваших фирм готова официально заключить договор с нашей?

— А какая надо?

— Такая, о которой никто пока не слышал, — отрезал гость.

— Леня, позвони Шурке Крамеру, — заметил мистер Алекс.

— Не нужно, — скомандовал гость. — Я уже был у него. Приобрел две фирмы.

— Вы растете прямо на наших глазах, — ухмыльнулся мистер Берг. — Все-таки интересно, как теперь будет называться совместное предприятие?

— «Парацельс», — посмотрел в уставные документы заокеанский гость.

— Чем предстоит торговать, кроме воздуха? — полюбопытствовал мистер Порт.

— Нам предстоит не просто торговать, но приносить людям пользу, — впервые позволил себе улыбнуться капитан Немо. — Вам необходимо создать фирму и подвести под нее материально-техническую базу.

— За тридцать процентов могу только подвезти вас до аэропорта, — отрезал Алекс. — Я уже сказал: мы готовы работать почти бесплатно. Но не за тридцать вонючих процентов, что просто оскорбительно.

— Вот именно, — активно поддержал партнера мистер Берг, — тридцать процентов? Передайте Барону любимую поговорку моего дедушки против такого дешевого понта. За дурные предложения пускай даже Барон берет в руки собственный член и чистит им свои зубы… Мне прямо-таки воспитание не позволяет варить вашу кашу за меньше, чем из половины.

— Тем более, мы хаваем, какой по натуре навар бывает с таких каш, — рассудительно поддержал беседу мистер Порт. — Дарить людям радость — это всегда пожалуйста. Но за тридцать процентов — вряд ли получится. Совсем другое дело — честная половина. Тогда, отвечаю, ваши клиенты поимеют на себе донельзя счастливый вид, нажрутся до упора и не попросят добавки. Я отвечаю: после нашей кухни, за опять-таки честную долю фраера, с радостью на мордах станут малевать плакаты: «От супа и каши полны наши параши».

Майор едва сдержал улыбку. Он мог гарантировать этому шоблу даже девяносто девять процентов, однако такое безалаберное предложение поставило бы операцию под угрозу срыва.

— Тридцать процентов, — повторил русский гость. — И полная блокировка угрозы со стороны фирм, которые вы кинули. Сами понимаете, покойникам бабки без особой надобности. Простите за откровенность. Но в России кое-кто сильно на вас обижается. Тем более, что ваша работа займет от силы неделю, а все затраты, как вы уже успели убедиться, ложатся на нас.

— Мы готовы выслушать ваше предложение, — сказал мистер Порт.

— Но чтобы убедиться в серьезности предложения, — быстро добавил мистер Берг, — на счет нашей фирмы должно лечь хотя бы полмиллиона.

— Тем более, вы говорили о материально-технической базе, — напомнил мистер Кей.

Вася пожал могучими плечами и заметил:

— Завтра на счету вашей фирмы будет лежать миллион. Быть может, мы продолжим беседу после этого?

— Не стоит, — отрезал Алекс, — чего стоит бизнес без доверия?

— Особенно, если речь идет за Барона, — поддержал компаньона Лео.

— После перевода всей суммы, пропустите ее через несколько транзитных счетов… — заметил гость из России, однако мистер Порт тут же вставил свое веское слово:

— Не учите нас жить… Особенно, когда не сильно хотите помогать материально.

Капитан Немо сухо заметил:

— Просто хотел предупредить, один из счетов должен принадлежать благотворительному фонду имени мистера Дауна.

Американцы дружно улыбнулись, но серьезность бизнеса взяла верх над чувством юмора.

— За ваши бабки, — сказал мистер Берг, — этот фонд может носить имя даже товарища Паркинсона.

Глава десятая

В отличие от многих сверстников, Барон родился не в обычной советской семье. С юных лет вместо улицы его воспитывала какая-то бонна, иногда обзываемая нецензурным словом флиберичка. Его папаша профессор Моршанский вместо того, чтобы регулярно заявляться домой в истинно пролетарском виде, только успевал шляться по каким-то симпозиумам, а мама уделяла куда больше внимания своей деревянной виолончели и Оперному театру, чем единственному наследнику.

Чтобы быть ближе до народа, за тяжкую судьбу которого Моршанские, — продолжая традиции русской интеллигенции, иногда тихим шепотом стеная под двуспальным одеялом, нарекли сына Ванечкой.

Чего с них было взять, кроме анализов, с этих не ясно почему недобитых буржуев? По предварительному диагнозу любого нормального человека видно, какие они на всю голову интеллигенты. Народ активно строит коммунизм, и его распрекрасной жизни поголовно завидует вся остальная планета, а эти за него почему-то переживают. Малохольные они, и ходят с очками на носу, чтоб доказать свою начитанность.

Ванечке несказанно повезло, что он родился безо всяких намеков на музыкальный слух, иначе эта недоделанная профессорская прослойка не дала бы ребенку вместе с другими детками пропагандировать стихи «За наше счастливое детство спасибо, родная страна!»

Какой будущий строитель самой справедливой жизни на земле выдавил бы из себя эти благодарности, когда его привязали бы канатом до аккордеона или цепкой к пьендросу? Даже если бы он пошел ушами в папу с мамой, так вряд ли юный музыкант обзывал их совсем другими словами вместе с той родиной и пианиной.