Как романтично.
А теперь он готовил для меня. В пустой кухне, рассказывая что-то о пряностях, объясняя, как придумал то или иное блюдо. Это было интересно, я слушала и удивлялась — насколько ярко и объемно он видел этот мир. Его вдохновение было во всем — в региональных блюдах, в запахе земляники в сосновом бору, в овечьем сыре, который он попробовал в какой-то захудалой итальянской траттории… Казалось, в этом человеке собрались все вкусы, ощущения и запахи планеты. И он был по-настоящему увлечен своим делом.
Сколько опасного очарования было в этих вечерних часах, и я с сожалением ждала воскресенья, понимая, что все это закончится через неделю.
В субботу, когда я пришла в кухню, Петар, заменивший Милана на должности су-шефа, объявил, что сегодня у меня выходной.
Выходной… Я вышла в коридор, размышляя над таким удивительным подарком, но тут увидела шефа. Он спускался по лестнице со второго этажа — в тонком свитере и джинсах, а не в белой рубашке.
— Даша, — позвал меня Богосавец, — к двенадцати часам жду тебя возле гаража.
— Мы куда-то едем? — спросила я, робея перед ним, как девочка.
— Да, — ответил он коротко.
Я поеду с Богосавецом. Эксперимент. Новое блюдо. Невероятно, восхитительно и немного страшно!.. Что мне надеть?! Джинсы и белую рубашку? Или надо что-то изящное?.. Красивое, женственное?..
— Куда поедем? — не удержалась я от вопроса.
Шеф улыбнулся, но это была вовсе не душевная улыбка Душана Богосавеца с экрана.
— Увидишь. Тебе понравится, — сказал он и бросил на ходу, будто прочитав мои мысли: — Надень, что пожелаешь. Потому что это совсем не важно.
— Да, шеф, — только и ответила я.
Все же я попыталась принарядиться к встрече с шефом — ничего не смогла с собой поделать. Позвонила подруге и выпросила у нее платье — весь мой гардероб остался у Антона, я купила необходимое, но в этот список праздничные наряды не входили. Туфли тоже пришлось брать напрокат, и они были немного тесны. Если придется долго стоять…
Без пяти минут двенадцать я вышла во двор ресторана, где Богосавец уже выводил из гаража автомобиль — шикарный черный «Ламборджини», к которому и прикоснуться страшно. Я представила, как жалко буду выглядеть в своем платье из магазина в Бирюлево в этом автомобиле, и настроение сразу испортилось. Сам Богосавец не сменил свитер и джинсы, и я тут же решила, что он пожалел меня, потому что знал, что я выряжусь, как пугало. Надо было и мне надеть джинсы…
Я нервничала, садясь в автомобиль. Богосавец закрыл за мной дверцу, а потом сел за руль.
— Куда мы едем? — спросила я, когда мы выехали на улицу, и автомобиль повернул к центру.
— В одно очень интересное место, — сказал Богосавец. — Имей в виду, сегодня мы немного нарушим закон. Ты как смотришь на это?
Как я смотрю на совершение преступления?! Я беспокойно покосилась на шефа. Еще этого не хватало…
Он заметил мой взгляд и засмеялся:
— Не бойся, максимум, что грозит — нас вытолкают взашей. Ну и завтра в таблоидах появится какая-нибудь сплетня, что Богосавец тайком пробрался на приватную вечеринку.
— Приватная вечеринка?..
— Один мой знакомый устраивает сегодня презентацию новых блюд. У него ресторан на Театральном проезде, там ставки на какое-то супермясо из Австралии и специи «Каджун» из Нового Орлеана. Хочу посмотреть, что там такого потрясающего.
— А-а… А вас не приглашали? — выдохнула я, в самом деле потрясенная, даже не попробовав австралийского мяса.
— Не приглашали, — он лихо повернул, проскочив перед носом огромного «джипа». Нам засигналили, но Богосавец даже не глянул в зеркало дальнего вида. — Скажу тебе больше, я — последний, которого там хотят видеть.
— И мы пойдем туда?.. Но как?.. Вас ведь узнают, — у меня не умещалось в голове, как такой публичный человек, как мой шеф, сможет проникнуть неузнанным на вечеринку к людям кулинарного дела.
— Узнали бы, — поправил меня Богосавец. — Но Маратка — большой оригинал. До полуночи там будет маскарад. Мы наденем маски и пройдем по чужим пригласительным.
— Где же вы возьмете пригласительные? — задала я глупый вопрос.
— Уже взял, — хохотнул шеф. — Посмотри в файле, справа от тебя.
Я нашла прозрачный пластиковый файл и вытащила оттуда два пригласительных билета. Анна Лисовецкая и Дамир Хасангалиев.
— А… эти персоны?.. — спросила я.
— Кто же виноват, что билеты они потеряли?
— Потеряли? — я посмотрела на Богосавеца с ужасом. — Неужели вы их… вот эти билеты…
— Лично украл, — признался он чистосердечно. — И у меня были сообщники. Без них бы не справился.
— Равшанова, — догадалась я.
Богосавец улыбнулся, подтвердив мою догадку.
— Я думала, она вам понравилась, — сказала я, помедлив.
— Я уже далеко не в том возрасте, чтобы терять голову из-за женщин, — ответил он.
«Что же ты не сказал, что у тебя есть невеста?», — спросила я у него мысленно. Но вслух не произнесла ничего. Потому что это и правда было не мое дело. Если господину Богосавецу угодно играть женскими сердцами…
И моим, в том числе.
Задумавшись, я не сразу поняла, что мы приехали. Богосавец остановил машину на парковке, я выглянула в окно и снова была поражена. Какой-то день сюрпризов, не иначе.
— Салон красоты? — я невольно поглубже устроилась на автомобильном сиденье. — Это еще зачем?!
— Для маскировки, — пояснил Богосавец с необычайно серьезным выражением лица. — Чтобы не выделяться из толпы.
— Но вы сказали, мы будем в масках, — запротестовала я.
Он расхохотался так искренне, как будто я очень оригинально пошутила.
— Иванова Даша, — сказал он, отсмеявшись, — ты чудо просто. Выбирайся из машины.
— Это, наверное, очень дорого, — залепетала я.
— Не волнуйся, все расходы за мой счет.
— Нет, невозможно…
— Когда станешь шеф-поваром, вернешь долг, — отрезал Богосавец. — Всё, решили. В семь тебе привозят платье, в восемь я тебя забираю.
— А вы?! — перепугалась я.
— Мне туда точно не надо, — он вышел из машины и распахнул передо мной дверцу.
Ровно к восьми часам я была готова, надела платье, которое доставили ровно к семи, как и туфли, и нижнее белье.
«Белье-то зачем?! Кто увидит?», — думала я, натягивая чисто символические кружевные полосочки.
Зеркало отразило меня — и не меня.
Я на секунду прикрыла глаза, потому что девушка в зеркале была ослепительна.
А ведь я ничем не хуже Лилианы Калмыковой…
— Вас ждут в фойе, — заглянула в комнату девушка, которая до этого укладывала мне волосы в высокую прическу.
— Уже иду, — ответила я охрипшим голосом и повернулась к зеркалу спиной, оглядывая себя через плечо.
Платье было черным, длиною в пол, с кружевными вставками на подоле и длинных рукавах, облегающее, как вторая кожа. Впереди — закрытое под самое горло, а спина была оголена почти полностью. Фасон несколько смущал, но я не могла не признать, что это — самое строгое и одновременно самое соблазнительное платье, какое мне только приходилось видеть.
Шеф ждал меня в фойе, вольготно расположившись на диване и со скучающим видом глядя в потолок. Я подошла к Богосавецу почти вплотную, пока он не соизволил меня заметить.
Взгляд серых глаз скользнул по мне, вернулся, задержался, потом равнодушие в нем сменилось удивлением, восхищением…
— Ты — красавица, — произнес Богосавец тихо, поднимаясь мне навстречу. — Платье идет тебе бесподобно.
— Вы же его выбирали, — пошутила я, передернув плечами.
Мне было и радостно, и страшно, как в детстве перед новогодним праздником.
— Тогда — поехали, — Богосавец взял мою руку и положил себе на сгиб локтя. — Карета уже ждет, Золушка. С той лишь разницей, что фея-крестная сама проводит тебя на бал.
— Это вы — фея? — я окинула его взглядом и рассмеялась. — Не очень-то похожи.
Конечно, он так же мало походил и на прекрасного принца. Я бы не смогла сказать с уверенностью, из какой сказки был Богосавец. Из какой-то не моей сказки, это точно.