- Когда-то у меня был хозяин, которого сгубило любопытство. Почти как тебя твоё упрямство, что при удалении не отличимо ни от него, ни от жадности, ни от похоти, ни от гордости. Под нужным углом всё есть одно и то же. Потому мой хозяин, мальчик, хотел денег. Сначала он хотел просто накормить свою семью, затем - свой город. Он не хотел, чтобы они голодали. Затем ему стало интересно, что будет, если он станет богатым, если он купит себе высокий статус. Жил он в одном из городов Ангельской Долины, и у него с этим не возникло проблем. Вскоре захотелось ему стать владельцем города, и он стал им - самым молодым магистром, что город знал. И вдруг мальчик умирает, погубленный своей жадностью. В постель ему запустили скорпиона бывшие хозяева города. Им очень не понравилось, что у кого-то золота было больше, чем у них.
- Чего же мальчик пожелал? - Спросил Хол.
- Хозяин хотел, чтобы я стал статуей, что срала золотом. - Ухмыльнулся джинн. - Его убили как раз затем, чтобы меня похитить.
- Я не вижу здесь жадности или любопытства. - В памяти наёмника всплыла старая добрая сказка о маленьком царе и его золотой статуе. - Мальчик был добрым, только и всего.
- Это потому, что герой моего рассказа не он, а тот, кто забрал меня у него. Второй, что был сыном одного из старых хозяев города, искал кое-что, и жаждал. Он был достаточно молод, чтобы быть романтиком, и достаточно умён, чтобы не загадывать глупых желаний. Ему захотелось узнать, откуда исходит власть, и я ему рассказал о ней всё, что знаю. А затем он решил выбрать самый страшный источник - и получил его.
Хол вздохнул.
- И какое отношение это имеет ко мне и к реке?
- Прямое. Жадность и любопытство, гордость и упрямство сгубили его, как почти сгубили тебя и как ещё сгубят Надью.
- Давай в другой раз. - Сказал Хол. - Лучше расскажи, что случится с Надьей.
- Ты убьёшь её.
- Я? - Удивился он. - С какой стати мне её убивать?
Тоноак зашевелился на своей соломе. Джинн заткнулся и исчез в тот самый момент, когда раб уставился на хозяина.
- Вы с кем-то говорили?
- Спи дальше. - Посоветовал Хол. - Ведьма должна явиться сегодня.
Но она не явилась. Разрушенный дом на отшибе так и не изменился. Весь день наёмник простоял там. Деревья, проросшие сквозь камень и прогрызшие крышу насквозь не обрастали исписанными узорами лентами, фонари не свисали сверху, а разноцветный шатёр всё никак не появлялся над приметной дырой в полу.
Хол прождал весь день, а затем пошёл обратно на постоялый двор. Наёмник винил свою удачу - иногда ведьма не приходила в положенный день, но всегда являлась либо на следующий, либо в свой выходной, либо через неделю. Всего было шесть мест, где стоял её шатёр, и один день она не была нигде. Белопадь обычно она посещала в тройницу - значит, нужно проверить завтра и через четыре дня.
Но она не появилась и в эти дни.
Джинн тем временем набирал мощь. Хол сторонился реки, и чёрту уже ничто не мешало пытать своего хозяина денно и нощно.
- А я не боюсь их. - Говорил он. - Они заберут меня только с тобой, а ты к ним не полезешь.
Хол стиснул зубы. Дурь, последние её остатки давно кончились, и джинн откровенно веселился, показывая все свои познания в искусстве причинения боли. Следов, как и всегда не оставалось на теле - но они оставались на душе. Короткое время после отравления Хол выглядел нормально, а затем снова стал утопленником с ввалившимися глазами и проступившими скулами. Он опасался выходить на улицу - мало того, что джинн привлекал внимание мостовых людей, так ещё и сам Хол выглядел как мертвец.
От Надьи он узнал, где раздобыть ещё дури. Тоноак пошёл за ней и принёс назад спустя пару часов. Немного полегчало, хотя Хол и чувствовал, что начинает привыкать. Боль проявлялась сквозь завесу тумана, застилавшего голову. То ли зелье больше не действовало так сильно, как раньше, то ли джинн стал лучше пытать.
- Вы... всё это выпили? - Удивлённо спросил Тоноак, разглядывая опустошённые Холом пузырьки. Количеством он компенсировал ослабевший эффект зелья. - От неё бывают видения. Не пейте так много.
- Ничего не будет. - Пожал плечами он в ответ.
Ему много и часто приходилось прибегать к помощи алхимиков, да и Ёная предпочитала вместо магии использовать зелья. Видения были Холу знакомы очень давно и стали обыденным делом, как, впрочем, и побочные эффекты многих, многих настоек и трав. Знакомые алхимики порой предлагали большие деньги, чтобы испытать на Холе новые зелья. Когда-то он был живучим как бык, и ничего его не брало.
"Удивительно, что год спокойной жизни со мной сделал". Видения впервые стали сами по себе.
- Где твоя ведьма, Хол? - Смеялся джинн в очередном ночном бреду. - Где же та, что спасёт тебя?
Эти слова джинна стали последней каплей. В тот самый момент, как проснулся Хол побежал, шатаясь, к реке. "Чёрт должен заткнуться", - шептал он себе. Если только Змея и её змеи заставляют тварь молчать, то Хол с радостью хоть искупается в этой воде, хоть начнёт пить жидкую кровь речных созданий. - "Лишь бы заткнулся", - повторял он, босиком поскальзываясь на голых камнях и мокрой траве.
Небо вновь начинало давить, а в горло словно залили воды. Он кашлял и кашлял и никак не мог остановиться, а воздуха становилось меньше и меньше. Джинн смеялся, но Хол чувствовал, что чёрт боится. Он маскирует свой страх за весёлой маской - чтобы показать как ужас не окутывает его от одной мысли о воде Змеи и её змеях.
- Ну и зачем ты встал в шаге от реки? - Вопрошал джинн, сияя длинными клыками. Змеи показали свои головы из воды и просто смотрели, улыбаясь. - Это небезопасно - ты можешь и умереть! Ты же хотел когда-то быть сильным, чтобы покарать всех своих обидчиков? Ты же жаждал, чтобы тебя больше не считали слабаком? Прямо как один мой бывший хозяин - он тоже этого хотел, нашёл меня и пожелал, но упал в реку на полпути к противникам. Поскользнулся на камне и пошёл на дно, слишком тяжёлый, чтобы плыть.
- Заткнись. - Повторил Хол, стиснув зубы.
И шагнул в реку, обжёгшую до самых костей и по ним прямо в зубы. Змеи молниями сверкнули к нему. На этот раз Хол подготовился лучше и захватил с собой копьё.
Не для того он сюда пришёл, чтобы быть покусанным. Как искусный рыболов, он ловил змей в воде копьём одну за другой. Они были хитры, но Молния - быстрее. В конце концов змеи окружили его со всех сторон. Копьё вылавливало их из косяка, а резак рассекал на части.
Это было удивительное чувство - меч словно ожил и жаждал крови. Наёмник не знал, мутит ли его или резак слегка двигался в руке, желая откусить побольше плоти от врагов. В воцарившейся тишине, где было местом лишь звукам реки, клинок, казалось, грохотал непонятными словами и на неизвестном языке. А три ножа-резака вторили клинку высокими и звонкими голосками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});