чтобы выразить мысль, а я продолжал недоумевать, зачем бы ей вообще говорить об Илоне. — Она же модель, да?
— Да. Ты встречалась с ней во время показов? — спросил я, чтобы продолжать этот странный и нелепый разговор. Ответ меня удивил. Вернее, пауза, ему предшествующая. Тая смутилась, потупила взгляд и нервно сглотнула.
— Кажется… да… где-то видела ее. Лицо знакомое, — практически шептала она, и я бы склонился к ней, но знал, что таким образом напугаю, а мне очень не хотелось снова видеть страх в ее чистых глазах, который несмываемой печатью исказил ее черты.
— Немудрено. Илона часто позирует для обложек, участвует в показах. Странно, что у твоего Антонио Пазолини не отметилась, — ловко ввернул я имя ее поклонника, с азартом наблюдая за реакцией. Смутилась.
Как я и думал. Она всё такая же скромная, моя недотрога. Удивительно, что именно такая взяла в плен мое сердце, ведь раньше я предпочитал уверенных в себе женщин, знающих себе цену, не тратящих время на лишние разговоры, если можно сразу перейти к финальному этапу — постели.
Но Тая совсем не такая, но тем не менее именно ее я выбрал. И не отдам какому-то метросексуальному прилизанному итальянцу, пусть он хоть знаменит во всем мире.
Я ждал, что она скажет, мол, он не мой, чтобы потрафить своей уверенности, что недотрога свободна — да, свободна, несмотря на тот поцелуй на сцене. Я убедил себя, что это всего лишь часть представления для привлечения публики.
Часть меня понимала, что я могу ошибаться и они действительно пара, но в целом я не видел в этом смазливом кудряше соперника. Слишком уж он просто отпустил Таю в поездку вместе с «братом», который не связан с ней кровными узами и вполне может стать соперником.
Так и не дождавшись отрицаний любовной связи с модельером, я уставился на Таю в надежде услышать хоть какой-то ответ на свою фразу, но она соскочила с темы:
— И когда свадьба?
Вопрос поставил в тупик, но я быстро нашелся, ответив правду:
— Мы еще не планировали точную дату. И все-таки что тебя связывает с Пазолини? — не отставал я.
— Я что, обязана отвечать? — приподняла бровь Тая, холодно улыбнувшись. Раньше я такой высокомерной гримасы в ее арсенале не замечал и списал ее на защитную реакцию.
— Ну я же ответил, — пожал я плечами, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди. — Хотя подожди. Я лучше процитирую, — засуетился я на кресле, вытаскивая из заднего кармана джинсов заблаговременно приготовленный буклет, который изучил вдоль и поперек, и начал читать: — Сейчас найду… коллекция бла-бла-бла… сочетание базовых оттенков… представляет всемирно известный модельер… не то… Вот! Вдохновение Антонио Пазолини черпает в коллекции ювелирных изделий своей музы…
Договорить мне не дали. Тая выхватила из рук буклет и стиснула его пальцами, гневно сверкая глазами.
— Зачем ты это читаешь? Я думаю, что наш поцелуй с Тони — достаточное доказательство того, что мы вместе.
— Нет-нет, милая, я не о том. Я, конечно, не очень внимательно смотрел на сцену, пока не появилась ты, но данный буклетик прояснил мне кое-что и дал пищу для размышлений. Черные и белые лебеди, огонь. Ассоциации определенные. Понимаешь?
— Нет, ничуть.
И снова это высокомерное чужое выражение лица, которое она, кажется, надевает на себя как маску, чтобы защититься.
— Или… — как-то очень приторно улыбнулась она, расслабленно откидываясь на спинку кресла и закидывая ногу на ногу. — Или ты думаешь, что это как-то связано с тобой?
— А разве нет? Мы с тобой ходили на балет «Лебединое озеро», а потом тот пожар…
— Максим, Максим, — покачала головой Тая, будто говорила с несмышленым ребенком, — всё думаешь, что весь мир вертится вокруг тебя. Я всегда любила балет, тема борьбы добра и зла вечна. Как и банально отражение стихий в творчестве. Я начала с азов и была очень удивлена, когда меня вообще кто-то заметил. Великая сила интернета. Перестань себе что-то придумывать, а лучше назначь дату свадьбы!
— А тебе, я вижу, есть дело до моей свадьбы, — вскинулся я, со злостью глядя на незнакомку перед собой, которую только что считал понятной и простой. Она изменилась… Обрела новые грани, которые мне только предстоит постичь.
Наш разговор прервали. А мы даже не заметили, как к нам тихо подошла девушка в униформе и вежливо проговорила, протягивая Тае бутылку шампанского:
— Передали с хвоста вагона. Мужчина в сером пиджаке.
Тая растерянно взяла в руки бутылку и кинула взгляд в указанном направлении. Спустя секунду растерянность сменилась радостной улыбкой. Это что, блядь, такое?
Подорвавшись с кресла, я выхватил бутылку и быстро зашагал в конец вагона, где восседал с видом короля мира незнакомый мужчина преклонного возраста с плотоядной улыбочкой. Совершенно лысый. Но без очарования лысых качков Голливуда.
— Если вы не заметили, девушка не одна, так что можете засунуть себе… — начал я учить горе-ухажера уму-разуму, но тут мимо меня протиснулась Тая, заслоняя меня.
Я лишь успел вдохнуть ее нежный аромат и тут же переключился на то, чтобы внимать ее отповеди. Сейчас она в своей манере отчитает за наглость этого престарелого Казанову. Однако Тая с улыбкой взяла в руки шампанское и заискивающим тоном начала петь в уши улыбающемуся старику:
— Платон Ильясович, очень любезно с вашей стороны. Право, не стоило.
— Что ты, Таечка? Я лишь хотел выразить восхищение твоим талантом. Нинель не нарадуется гарнитуру, очень милая вещица. Будет что-то новенькое, жду рассылку. А если молодой человек тебе мешает, — зыркнул он на меня недобрым взглядом, — у меня тут охрана в соседнем вагоне. Можем снять его с поезда, если ты хочешь.
Я почувствовал себя полным придурком, а Тая, посмотрев с укоризной, виновато улыбнулась.
— Не нужно, но спасибо вам большое. Мы, пожалуй, пойдем.
— Хорошо. Но, если что, обращайся, девочка.
Рассерженно протопав мимо меня, недотрога села обратно в кресло, а когда дождалась моего возвращения на место, яростно прошептала:
— Вот видишь, до чего доводит твоя горячность? Сначала думаешь, а потом делаешь! И что с того, если даже извинишься? Урон нанесен.
— Ты сейчас