Читать интересную книгу Спросите полисмена - Коллектив авторов

– «Как в ваших краях остролист подрезают»? – пробормотала она.

Салли не читала Киплинга и не знала про «священное древо, которого ни один топор не коснется без приказа», но всю жизнь прожила за городом, а потому у нее был наготове возмущенный ответ:

– Конечно, нет. Только не в изгородях. Это к несчастью.

– Понятно, – кивнула миссис Брэдли, внимательно рассматривая крепкую ветку остролиста, которая была обломана на уровне изгороди. – Значит, в этих краях есть кто-то, нездешний скорее всего, не подверженный суевериям.

IX

Вопрос знакомства кухарки с шофером, давшим майору Литлтону неверный номер спешно уехавшей машины, вскоре разрешился. Произошло это окольным путем, под бессильное неодобрение леди Селины, которая хотя и считала своим долгом заботиться, чтобы ее обслуга посещала церковь и обращалась к врачам, возражала против того, что называла «вторжением в личную жизнь».

– Они тоже имеют право на дела сердечные, – говорила леди Селина, с дамской жадностью поглощая аспарагус. Она огляделась по сторонам, нет ли в столовой дворецкого. – Я не позволяю младшим горничным заводить поклонников, а Стратт и Молкин давно перешагнули этот возраст, и я никогда не наняла бы молодых лакеев, потому что от этого всегда жди беды. Однако считаю, что вмешиваться не следует.

– Моя дорогая Селина, – промолвила миссис Брэдли, – успокойся, пожалуйста. Я не собираюсь сыпать горстями песок в колеса домашнего хозяйства каноника Притчарда.

Она многозначительно взглянула на Салли. А Салли, эта опытная ищейка, любимица слуг, посвященная во все интрижки, кивнула. Намек был понят. Сегодня на повестке дня Салли будет шофер лорда Комстока.

Это явилось большим облегчением для миссис Брэдли, которая считала исцеление племянницы недостаточно полным, чтобы ее можно было допустить под кров, приютивший несправедливо обвиненного мистера Эдварда Миллса. Едва они остались вне пределов досягаемости леди Селины, она дала своей помощнице дополнительные распоряжения, доверив ей нарисовать план сада Комстока, подъездной дорожки и шоссе за ней. Вскоре она одна отправилась в Уинборо.

– Опять Миллс? – спросил суперинтендант. – Что ж, пожалуй, вы можете увидеть его. А потом у меня для вас будут новости.

Миссис Брэдли отказалась от привилегии встретиться с мистером Миллсом. Этот несчастный, как выяснилось, пытался сыпать разными невнятными угрозами, доставлял чересчур много хлопот, и по секрету суперинтендант признал, что не видит причин дольше задерживать его.

– Чтобы такой малый, как этот, постоял за себя перед грубияном вроде Комстока и застрелил его в упор? Да ни за что, – заявил Истон. – Знаете, что он сразу попросил? Послать за своим поверенным? Нет! Пузырьки бриолина и какие-то пилюли.

Миссис Брэдли согласилась, что мистер Миллс не слишком подходит на роль убийцы, и вернула разговор к данным вчера обещаниям.

– Какой же сюрприз вы мне приготовили, суперинтендант?

– Ага! Заинтересовались?

Подойдя к столу, он с большими предосторожностями открыл его и вернулся с плотным конвертом, в каких пересылают фотографии.

– Относительно тех пистолетов, – пояснил он.

– Ах, да. – Миссис Брэдли посерьезнела. – Тесты. Каковы результаты?

– Весьма странные, – ответил суперинтендант. – Такие, что все расследование с ног на голову ставят. – Вот посмотрите.

Он разложил перед ней – как сдачу в покере – пять фотографий. На двух красовалась расплющенная пуля, только под большим увеличением и с видимыми бороздками, оставленными стволом пистолета. Номера 3 и 4 были помечены: «Тестовые пули, выпущенные из оружия с красным ярлычком».

– Это самого Комстока? – уточнила миссис Брэдли.

– По словам Миллса, да. Но посмотрите на отметины. Если нужно, могу дать лупу.

Но, отмахнувшись от лупы, миссис Брэдли воспользовалась собственной лорнеткой. Две минуты она провела, склонившись над фотографиями расплющенной пули, еще две – над фотографией ствола с «красным ярлычком», потом положила обе на стол.

– Она была выпущена не из этого оружия.

– Верно. Теперь попробуйте вот этот.

«Вот этим» был пистолет, который имел при себе Алан Литлтон. Она взяла было фотографию и поднесла к ней лорнетку, но десять секунд спустя уронила их с удивленным восклицанием.

– Ну, каково? – усмехнулся Истон. – Так я и думал, что вас проймет. Меня проняло. Глазам своим сначала не поверил. Ни одной похожей отметины, ни малейшего сходства. Разве я вам не говорил, что против судьбы не пойдешь? Даже если умен, как телега мартышек с обгорелыми хвостами. И теперь, сами понимаете, мэм, нам надо искать третий пистолет. Нам работенки прибавилось, зато с майора Литлтона подозрения сняли, и я очень этому рад.

Миссис Брэдли все еще не отрывала взгляда от фотографий, постукивая по ним лорнеткой, а ее ясные глазки сделались тусклыми, как галька. При упоминании имени помощника комиссара она подняла голову.

– Что, что? Ах да, майор Литлтон. Очевидно, не из его пистолета, но определенно 15-го калибра. А каково тогда официальное объяснение стреляной гильзы в том пистолете, что лежал на столе?

– Мистер Миллс нам подсказал. Даже странно, что мы это проглядели. А так пришлось людей зря обвинять. В день убийства из того пистолета вообще не стреляли! Миллс говорит, что лорд Комсток иногда стрелял из него вечерами через окно по кроликам. Дворецкий подтверждает. Странное дело, однако. Только подранишь зверька, даже если попадешь – из такой-то игрушки…

– Лорд Комсток не чурался причинять страдания, – заметила миссис Брэдли. – И что, из этого пистолета стреляли вообще в другое время?

– Вот именно. Тогда он мог на следующий день протереть тряпицей ствол и не заметить гильзу. Эта модель гильзы не отщелкивает. И вот, пожалуйста, все мы – от министра внутренних дел до вашего покорного слуги – душу себе выматываем из-за пули, которая уже неделю в чьей-то норе лежит.

Суперинтендант рассмеялся при мысли о том, чем, по иронии судьбы, пришлось заниматься министру внутренних дел и прочим выдающимся личностям. Но миссис Брэдли даже не улыбнулась. Она побледнела, и на ее сморщенном личике словно бы появилось двадцать новых морщинок. Бросив быстрый взгляд на стоявшего рядом подчиненного, Истон раздобыл для нее стакан воды и преподнес с искренними сожалениями, что не может предложить чего покрепче. Вежливо отпив глоток, она поставила стакан, встала и с благодарностями попрощалась.

– Вот что я всегда говорю, – сказал после ухода миссис Брэдли своему подчиненному Истон, – за женщинами не угонишься, как ни старайся. Я видел, как одна женщина, которую судили за убийство, одолжила носовой платок надзирательнице, когда судья надевал свой головной убор, чтобы вынести приговор. Или взять хотя бы мою жену: сломай я завтра ногу, мне только самое лучшее подавай, а если я завтра вазу разобью, она голову с меня снимет. Сам черт их не разберет. Взять эту миссис Брэдли, она разумная женщина и знает, из какого конца пистолет стреляет, и майор Литлтон ей друг. Но вот увидишь, что произойдет!

– Какое облегчение, – выразил свое мнение подчиненный. – А то у меня уже поджилки затряслись.

– Лучше бы сказал, голова пошла кругом, – пробормотал его начальник. – Доживешь до моих лет, перестанешь искать причину чему-либо, что делает женщина. Давай-ка за работу приниматься.

X

После обеда, странно немногословного, но удивительно вкусного, миссис Брэдли в одиночестве удалилась в соседний лесок. Она отказалась от общества Салли и мягко отклонила предложение леди Селины поиграть в дьявольскую разновидность карточной игры под названием «Укуси хвост». Леди Селина дулась настолько, насколько позволяло приятное послевкусие отличного обеда: она не только потерпела неудачу в попытке пригласить на обед Дика Парадайна, но и была вынуждена выслушивать от золовки комплименты мистеру Миллсу в присутствии дочери. Превозносилось все: кудряшки мистера Миллса, его невиновность и преданность. Это оказалось даже чересчур для Салли, которая на пространные излияния о руках секретаря – пухлых и волосатых – натянуто ответила, мол, зато они у него сильные, и сменила тему. Каким-то образом мистер Миллс в заточении утратил часть своего очарования, как это бывает с животными. Леди Селине хватило мудрости понять разумность и действенность метода золовки. Но всегда саднит, когда сторонний человек преуспевает там, где на сухую почву падают упреки того, кто всех ближе и роднее мятежнице. А потому она не вмешивалась, однако у нее испортилось настроение, что не ускользнуло ни от ее дочери, ни от гостьи. Взгляд миссис Брэдли, отказавшейся от компании на прогулке, взывал о помощи сестре по сыску. Произнесенная вполголоса фраза, заглушенная звяканьем уносимого подноса с кофейными приборами, скрепила договор.

– Будь хорошей девочкой, пожалуйста!