Читать интересную книгу Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен) - Александр Галич

…но доктор Беленький Я.И. не признал Копылова Н.А. душевнобольным и не дал ему направления в психиатрическую клинику…

КОРОЛЕВА МАТЕРИКА

(Лагерная баллада, написанная в бреду)

Когда затихает к утру пурга,И тайга сопит, как сурок,И еще до подъема часа полтора,А это немалый срок.И спят зэка, как в последний раз –Натянул бушлат – и пока,И вохровцы спят, как в последний раз –Научились спать у зэка.И начальнички спят, брови спят,И лысины, и усы,И спят сапоги, и собаки спят,Уткнувши лапы в носы.И тачки спят, и лопаты спят,И сосны пятятся в тень,И еще не пора, не пора, не пораНачинать им доблестный день.И один лишь «попка» на вышке торчит,Но ему не до спящих масс,Он занят любовью – по младости летСвистит и дрочит на Марс.И вот в этот-то час, как глухая дрожь,Проплывает во мгле тоска,И тогда просыпается Белая Вошь,Повелительница зэка,А мы ее звали все –Королева Материка!Откуда всевластье ее взялось,Пойди, расспроси иных,Но пришла она первой в эти края,И последней оставит их…Когда сложат из тачек и нар костер,И волчий забыв раздор,Станут рядом вохровцы и зэка,И написают в тот костер.Сперва за себя, а потом за тех,Кто пьет теперь Божий морс,Кого шлепнули влет, кто ушел под лед,Кто в дохлую землю вмерз,Кого Колыма от аза до азаВгоняла в горячий пот.О, как они ссали б, закрыв глаза,Как горлица воду пьет!А потом пропоет неслышно труба,И расступится рвань и голь,И Ее Величество Белая ВошьПодойдет и войдет в огонь,И взметнутся в небо тысячи искр,Но не просто, не как-нибудь –Навсегда крестом над Млечным ПутемПротянется Вшивый Путь!

Говорят, что когда-то, в тридцать седьмом,В том самом лихом году,Когда покойников в штабеляУкладывали на льду,Когда покрякивала тайгаОт доблестного труда,В тот год к Королеве пришла любовь,Однажды и навсегда.Он сам напросился служить в конвой,Он сам пожелал в Дальлаг,И ему с Королевой крутить любовь,Ну, просто нельзя никак,

Он в нагрудном мешочке носил чеснок,И деньги, и партбилет,А она – Королева, а ей плевать –Хочет он, или нет!И когда его ночью столкнули в клеть,Зачлись подлецу дела,Она до утра на рыжем снегуСлезы над ним лила,А утром пришли, чтоб его зарыть,Смотрят, а тела нет,И куда он исчез – не узнал никто,И это – Ее секрет!А еще, говорят, что какой-то хмырь,Начальничек из Москвы,Решил объявить Королеве войну,Пошел, так сказать, «на вы».Он гонял на прожарку и в зоне и за,Он вопил и орал: «Даешь!»А был бы начальничек чуть поумней,Он пошел бы с ней на дележ, –Чтобы пайку им пополам рубить,И в трубу пополам трубить,Но начальник умным не может быть,Потому что – не может быть.Он надменно верил, что он не он,А еще миллион и он,И каждое слово его – миллион,И каждый шаг миллион.Но когда ты один, и ночь за окномОт черной пурги хмельна,Тогда ты один, и тогда беги!Ибо дело твое – хана!Тогда тебя не спасет миллион,Не отобьет конвой!И всю ночь, говорят над зоною плылТоскливый и страшный вой…Его нашли в одном сапоге,От страха – рот до ушей,И на вздувшейся шее тугой петлейУдавка из белых вшей…И никто с тех пор не вопит «Даешь!»И смеется исподтишка Ее Величество Белая Вошь,Повелительница зэка.Вот тогда-то Ее и прозвали все – Королева Материка.

Когда-нибудь все, кто придет назад,И кто не придет назад,Мы в честь Ее устроим парад,И это будет парад!По всей Вселенной (валяй, круши!)Свой доблестный славя труд,Ее Величества Белой ВшиПодданные пройдут,Ее Величества Белой ВшиДанники всех времен.А это сумеет любой дурак –По заду втянуть ремнем,А это сумеет любой дурак –Палить в безоружных всласть!Но мы-то знаем, какая властьБыла и взаправду власть!И пускай нам другие дают срока,Ты нам вечный покой даешь,Ты, Повелительница зэка,Ваше Величество Белая Вошь!Наше Величество Белая Вошь!Королева Материка!

БАЛЛАДА О СОЗНАТЕЛЬНОСТИ

Посвящается памяти Даниила Хармса

Егор Петрович МальцевХворает, и всерьез:Уходит жизнь из пальцев,Уходит из желез,

Из прочих членов тожеУходит жизнь его,И вскорости, похоже,Не будет ничего.

Когда нагрянет свораСавеловских родных,То что же от ЕгораОстанется для них?

Останется пальтишко,Подушка, чтобы спать,И книжка, и сберкнижкаНа девять двадцать пять.

И таз, и две кастрюли,И рваный подписной,Просроченный в июлеЕдиный проездной.

И все. И нет Егора!Был человек, и нет!И мы об этом скороУзнаем из газет.

Пьют газировку детиИ пончики едят,Ему ж при диабете –Все это чистый яд!

Вот спит Егор в постели,Почти что невесом,И дышит еле-еле,И смотрит дивный сон –

В большом красивом зале,Резону вопреки,Лежит Егор, а сзадиЗнамена и венки,

И алым светом залитБольшой его портрет,Но сам Егор не знает,Живой он или нет.

Он смаргивает мошек,Как смаргивал живой,Но он вращать не можетПри этом головой.

И дух по залу спертый,Как в общей душевой,И он скорее мертвый,Чем все-таки живой.

Но хором над Егором –Краснознаменный хор,Краснознаменным хоромПоет – вставай Егор!

Вставай, Егор Петрович,Во всю свою длину,Давай Егор Петрович,Не подводи страну!

Центральная газетаОповестила свет,Что больше диабетаВ стране советской нет!

Пойми, что с этим, кореш,Нельзя озорничать,Пойми, что ты позоришьРодимую печать.

Давай, вставай, Петрович,Во всю свою длину.Давай, вставай, Петрович,Не подводи страну.

И сел товарищ Мальцев,Услышав эту речь,И жизнь его из пальцевНе стала больше течь.

Егор трусы стирает,Он койку застелил,И тает, тает, таетВ крови холестерин…

По площади по ТрубнойИдет он, милый друг,И все ему доступно,Что видит он вокруг!

Доступно кушать сластиИ газировку пить,Лишь при советской властиТакое может быть!

БАЛЛАДА О СТАРИКАХ И СТАРУХАХ

с которыми я вместе жил и лечился в санатории областного совета профсоюзов в 110 км. от Москвы

Все завидовали мне: «Эко денег!»Был загадкой я для старцев и стариц,Говорили про меня: «Академик!»Говорили: «Генерал-иностранец!»

О, бессониц и снотворных отрава!Может статься, это вы виноваты,Что привиделась мне вздорная славаВ полумраке санаторной палаты?

А недуг со мной хитрил поминутно:То терзал, то отпускал на поруки.И все было мне так странно и трудно,А труднее всего – были звуки.

Доминошники стучали в запале,Привалившись к покарябанной пальме,Старцы в чесанках с галошами спалиПрямо в холле, как в общественной спальне.

Я неслышно проходил: «Англичанин!»Я козла не забивал: «Академик!»И звонки мои в Москву обличали:«Эко денег у него, эко денег!»

И казалось мне, что вздор этот вечен,Неподвижен, словно солнце в зените…И когда я говорил: «Добрый вечер!»,Отвечали старики: «Извините».

И кивали, как глухие глухому,Улыбались не губами, а краем:«Мы, мол, вовсе не хотим по-плохому,Но как надо, извините, не знаем…»

Я твердил им в их мохнатые уши,В перекурах за сортирною дверью:«Я такой же, как и вы, только хуже!»И поддакивали старцы, не веря.

И в кино я не ходил: «Ясно немец!»И на танцах не бывал: «Академик!»И в палатке я купил чай и перец:«Эко денег у него, эко денег!»

Ну, и ладно, и не надо о славе…Смерть подарит нам бубенчики славы!А живем мы в этом мире посламиНе имеющей названья державы…

БАЛЛАДА О ТОМ, КАК ОДНА ПРИНЦЕССА РАЗ В ДВА МЕСЯЦА ПРИХОДИЛА УЖИНАТЬ В РЕСТОРАН «ДИНАМО»

«… И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна…»

А. Блок

Кивал с эстрады ей трубач,Сипел трубой, как в насморке,Он и прозвал ее, трепач,Принцессой с Нижней Масловки,Он подтянул, трепач, штаны,И выдал румбу с перчиком,А ей, принцессе, хоть бы хны,Едва качнула плечиком –Мол, только пальцем поманю,Слетятся сотни соколов,И села, и прочла меню,И выбрала бефстроганов.

И все бухие пролетарии,Все тунеядцы и жулье,Как на комету в планетарии,Глядели, суки, на нее…

Бабье вокруг, издавши стон,Пошло махать платочками,Она ж, как леди Гамильтон,Пила ситро глоточками.Бабье вокруг, – сплошной собес! –Воздев, как пики, вилочки,Рубают водку под супец,Шампанское под килечки.И, сталь коронок заголя,Расправой бредят скорою,Ах, эту дочку короляШарахнуть бы «Авророю»!

И все бухие пролетарии,Смирив идейные сердца,Готовы к праведной баталииИ к штурму Зимнего дворца!

Душнеет в зале, как в метро,От пергидрольных локонов,Принцесса выпила ситроИ съела свой бефстроганов.И вновь таращится бабьеНа стать ее картинную,На узком пальце у нееКольцо за два с полтиною.А время подлое течет,И зал пройдя, как пасеку,«Шестерка» ей приносит счет,И все, и крышка празднику!

А между тем, пила и кушала,Вложив всю душу в сей процесс,Благополучнейшая шушара,Не признающая принцесс.

…Держись, держись, держись, держись,Крепись и чисти перышки,Такая жизнь – плохая жизнь –У современной Золушки!Не ждет на улице ееС каретой фея крестная…Жует бабье, сопит бабье,Придумывает грозное!А ей – не царство на веку –Посулы да побасенки,А там – вались по холодку!«Принцесса» с Нижней Масловки!

И вот она идет меж столиковВ своем костюмчике джерси,Ах, ей далеко до Сокольников,Ах, ей не хватит на такси!

ПОЭМЫ