Бросив через плечо быстрый взгляд, мужчина вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.
– Что-то еще? – прямо в лоб спросил его Солье.
– Да, я хочу сообщить нечто, для чужих ушей не предназначенное.
Солье недоверчиво сощурился, всматриваясь в идеальные черты лица ведьмака. Пожевав губу, он все же решил дать тому шанс объясниться.
– И что же вы хотите скрыть от наших друзей, господин Фрост?
Сенатор склонил голову чуть набок, отчего стал похож на совсем юного мальчишку. Алекс даже подумала, что, если сменить ему одежду и растрепать идеальную прическу, он вполне сойдет за студента колледжа.
– Я хочу, чтобы это осталось только между нами тремя. Неизвестно, как все пройдет, но это важно! Поймите, он не один такой, – тихо произнес Фрост. – Есть еще двуликие с подобными «проблемами», так же как и он сидящие на феноклоризане. Не такие безумные, конечно. Пока им удается держать себя в руках, но думаю, это ненадолго. Я не знаю их имен, мой пост – всего лишь ширма. Картинка. Практически фальшивка, но я хочу все изменить.
Его тихую, уверенную речь прервал стук. Фрост замолчал и вновь оглянулся. Из-за распахнувшейся двери появился один из личных охранников сенатора, оставшийся в доме, вроде бы обычный человек, но…
– Бейзел, что там?
Окинув хмурым взглядом всех троих, мужчина уставился на хозяина.
– Все чисто, сэр. Мы получили информацию с поста на выезде из города – они скоро будут здесь.
– Хорошо.
Сенатор взмахом руки отпустил подчиненного, и когда тот скрылся в темном коридоре, захлопнул дверь и продолжил:
– Какая сейчас разница, сколько еще подобных Харду? – Джек подвигал нижней челюстью, словно прикидывал, сможет ли он ударить сенатора, появись такая необходимость. – Если мы скрутим одного, то так или иначе доберемся и до остальных. Но для начала разберемся с этим ублюдком.
– Вы думаете слишком далеко вперед, детектив, – политик покачал головой и тихо продолжил: – Но при этом вы недальновидны. Никто не позволит вам добраться до остальных.
– В каком смысле? – Алекс нахмурилась.
– Как я уже сказал, он не один такой. – Фрост закусил губу, словно обдумывал, стоит ли говорить то, что он собирался сказать. – Но не все такие как он. Понимаете?
– Не очень… – Джек повел плечами, начиная ощущать странную угрозу и будто отчаяние, исходящие от сенатора.
– Это значит, что все гораздо сложнее, чем просто поймать и обезвредить свихнувшегося оборотня, детектив! Их больше, тех, кто причастен ко всей этой истории! И просто так выбить эту информацию из прокурора города не выйдет!
– Вы просто плохо знаете меня, сенатор, – Джек хмыкнул. – Если вы пытаетесь на что-то намекнуть, делайте это более явно! Я не понимаю ваших игр слов.
– Просто я слишком хорошо знаю «их», детектив, – прошипел Фрост, явно начиная терять терпение. – Представьте себе, что любой встречный, простой прохожий на улице может быть одним из них, и вы даже не догадаетесь об этом. Художники, учителя, обычные клерки или врачи, политики… любой. Мне лишь известно о существовании некой группы, общества или типа того. Как-то Бенджамин проговорился в пылу безумной ломки, что он один из членов такого общества и скоро многим из них понадобится феноклоризан.
– Почему вы говорите об этом нам? – Алекс потерла переносицу. – Мне кажется, вам стоило бы обратиться к кому-то более могущественному.
– Нет, это глупо, я не знаю, кому можно доверять, ведь среди верхушки могут быть их люди! И я не знаю, кто именно может их прикрывать. Любые попытки докопаться до истины сверху могут обернуться феерических провалом, понимаете? Любая случайность, и я, вместо того чтобы обратиться к нужному человеку, откроюсь не перед тем. Возможно, вы этого еще не осознаете, но чем больше власти, тем меньше шансов, что перед вами честный человек.
– Ха, – Джек даже рассмеялся, – куда уж нам! Мы же считаем, что вся власть сосредоточена в руках кристально честных людей!
– Я понимаю ваш скепсис и даже разделяю ваш сарказм, детектив.
– Неважно, сенатор, – отрезал Солье, вмиг сбросивший маску притворного веселья, – мы все тут не дети и не верим в розовых единорогов. Вопрос остается прежним – при чем тут мы с Алекс?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Вы? Я бы сказал, что «счастливая случайность», хотя это точно не про вас.
Собственная шутка явно понравилась сенатору, и он рассмеялся.
– Просто вы оказались в нужное время в нужном месте. С некоторых пор я стал пристально следить за происходящим в городе и мои опасения только подтверждались. Но доверять нельзя было никому. Вся система прогнила насквозь, всюду свои уши и глаза. Я уже давно искал возможность, просчитывал различные варианты, как подступиться к этому, и тут на глаза так удачно попались вы. Точнее, ворвались… – Фрост хмыкнул. – Разумеется, я не в силах контролировать все, но кое-что все же могу.
– Например, при необходимости придержать ищеек. – Солье слушал, но не верил. Ни единому слову не верил, хотя все сходилось в одну логичную линию, но его чутье вопило о подвохе.
– И провести по городу, где вас каждая собака в лицо знает и ищет. – Фрост выдержал прямой взгляд детектива.
– К чему тогда был весь этот спектакль в гостинице? – Алекс недоверчиво сощурилась.
Сенатор помолчал.
– Я бы сказал, что доверяю Далласу. Одному из немногих, но ему не стоит знать все. Я помогу вам вывести на чистую воду Харда, а с ним заодно и остальных. Но о моих подозрениях про существование этого общества не должен знать никто. Так будет лучше и безопаснее для вас же. Надеюсь, мы поняли друг друга?
– Да, – ответил Солье, и Алекс удивленно глянула на напарника, уж слишком быстро тот согласился. Она знала Джека и ни за что бы не поверила, что тот готов смириться с чем-то подобным. Сидеть и не отсвечивать – не его метод. – Но будете чудить, пристрелю. Как собак.
Сенатор лучезарно улыбнулся своей фирменной улыбкой с обложки GQ. Детектив ответил ему не менее фирменной улыбкой, полной неясного Фросту намека. Тем не менее он кивнул:
– Мы определенно поняли друг друга.
Слушая их, Алекс выглянула в окно. Рассвет едва-едва забрезжил на горизонте, но ночной пригород еще спал, все это так разительно отличалось от сити, будто приоткрылась завеса в совсем другой мир. Здесь царила умиротворенность и тишина. Высокие окна малоэтажных домов, кривыми тенями возвышающихся вдали над холмами, дышали спокойным сном. Издалека они казались мрачными провалами тьмы на линии горизонта, но все равно не столько пугали, сколько заставляли завидовать их ничем не обремененному сну.
– Я редко бываю здесь, – неожиданно произнес Фрост. Его, как и Джека, мало заботил пейзаж за окном. – Так что, надеюсь, Хард не заподозрит неладное.
– В его состоянии он и думать наверное не особо способен, – отозвался Солье.
Фрост ушел, Джек подался за ним, но Алекс схватила его за рукав куртки и потянула на себя.
– Почему ты так легко согласился? Не думаю, что разумно скрывать что-то от Далласа.
– Алекс, – Солье склонился к ней и еле слышно прошептал, касаясь виска губами. Короткие волоски на его подбородке и над верхней губой чувственно щекотали нежную кожу, – Даллас вампир. И если хоть что-то было от него скрыто, то теперь, я уверен, это не так. Сейчас главное – взять Харда, а с остальным разберемся потом…
Алекс дала себе мысленную оплеуху и усмехнулась, уворачиваясь от непривычной ласки и одновременно с этим злясь на себя и Джека. Как же повезло той девушке с портрета в его комнате и как же до одури жаль, что сама Алекс никогда не станет такой для него. Не станет ею…
Дернув головой, она отмахнулась и снова мысленно отхлестала себя по щекам. Детектив чертовски прав, а сама Алекс, хоть и была двуликой, но совершенно забыла, да просто не подумала о том, что ничто не скроется от ушей вампира. Как глупо… Но возможно, и сенатор об этом забыл? Такой исход ее бы устроил, ведь вампир не простит сообщнику такой подставы, а там они уже сами разберутся между собой…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})