– Бенджи, – навстречу им вышел Фрост. – А ты действительно быстро добрался…
Хард нервно передернул плечами, с неподобающей суетливостью оглядывая темный дом за спиной хозяина. По-звериному потянув носом, что резко выбивалось из обычного образа прокурора, старающегося всегда выглядеть максимально человечно, он вновь уставился на сенатора.
– На то есть причины. Ты сказал, что у тебя для меня есть что-то?
Ведьмак сделал приглашающий жест.
– Пройдем в дом. Ты неважно выглядишь, друг мой.
Следовавший рядом мужчина принюхался.
– Ты один? Где твоя охрана? Боже, тут все провоняло твоей отвратительной сущностью, Себастьян.
Фрост удивленно приподнял бровь, пропуская Харда вперед, но тот не спешил войти.
– Да, это же мой дом, не так ли? А охрана… хм, там, где ей и положено быть. Или ты считаешь, что мне сейчас что-то угрожает? – фыркнул Фрост. – Что с тобой, Бенджи?
Прокурор помрачнел и хотел что-то сказать, но передумал. Он судорожно провел широкой ладонью по волосам, приводя их в беспорядок.
– Прости… я просто… Со мной творится что-то неладное. Ты говорил о новом препарате.
Сенатор кивнул.
– У меня только одна ампула. Сам понимаешь, неизвестно, как она подействует. Ну же, входи.
– Подожди, – оборотень пожевал губу. – Ладно, давай.
* * *
Сознание к Алекс возвращалось с трудом. Долго и муторно, словно она накануне подняла целое городское кладбище, не меньше. Девушке хотелось вернуться обратно в привычную вязкую пустоту, что принимала ее в свои распростертые объятия каждый раз, как она возвращалась домой из морга.
Алекс качало на странных эмоциональных качелях. Такая знакомая, словно материнская ладонь, темная сторона нежила и затягивала в привычный вязкий сумрак, а другая незнакомая часть ее собственной сути требовала сейчас же вернуться. Она словно надоедливая букашка стрекотала над самым ухом вновь и вновь повторяя: «Давай, давай, давай…» Что-то там было важное, что заставляло ее рваться из липких лап родной убаюкивающей силы.
Застонав, Кинг дернулась из небытия, делая все возможное, чтобы распахнуть невероятно тяжелые веки. Ей казалось, что прошла целая вечность, не меньше. Однажды Алекс уже сталкивалась с чем-то подобным. В тот раз скрывший свою сущность древний двуликий дал ей ощутимый щелчок, но тогда ее просто немного накрыло чужой силой. Сейчас же все было совершенно иначе – похоже, амулет решил действовать по-своему, дав отпор и тем самым израсходовав энергию самой Алекс.
Где-то раздавались невнятные голоса, и Алекс едва не подпрыгнула, пытаясь одновременно прийти в себя и не свалиться с дивана.
– Ты уверен, Джей?! Какого хрена, Себастьян?! – Дверь в кабинет, где лежала девушка, с грохотом распахнулась. Она не видела вошедшего, его голос был ей незнаком, но тон говорил о многом. – Ты сказал, что один!
– Бенджи, – голос Фроста был полон ленивой насмешки, – я не говорил тебе, что один… ты сам так ре…
– Не надо юлить! – рычал не кто иной, как Бенджамин Хард. – Кто это, черт тебя дери?! Что ты задумал?! Эй, Риверс, Джейкоби!
– Успокойся! – голос Фроста приобрел твердость. – Это просто девка! Обычная продажная ведьма, их в ясный день по дюжине на ярд! Боже, Бенджамин, сам глянь, если не веришь! Ну!
Алекс услышала, как к диванчику, на который ее, потерявшую сознание, уложил, судя по всему, сам сенатор, кто-то приблизился. В нос ударил отвратительный смрад, присущий лишь ищейкам. Ее накрыло подчиняющей силой, и на миг Алекс впала в панику, вспомнив о том, что произошло на стоянке. Та же вонь, та же вызывающая рвотные позывы мощь.
Кто-то схватил ее за плечо, бесцеремонно дергая вверх. Боль в руке заставила девушку глухо застонать, но сделать она ничего не смогла, все еще скованная силой ведьмака и обрушившейся сверху дополнительной мощью оборотня.
– Бенджи, – вновь скептически протянул Фрост. Его слова сопровождались звоном стекла и булькающим звуком наполняемого бокала, – это просто обдолбанная моей силой ведьма! Ну право слово, как будто ты сам так никогда не делал? Ну, знаешь, все эти молоденькие девочки, так и хлещущие своей силой и готовые ради дозы на многое…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Ну что там, Риверс?
Бенджамин Хард нервно рыкнул, подходя ближе. Ищейка дернул девушку выше, без труда поднимая на вытянутой руке словно тряпичную куклу, и шумно потянул носом.
– Ну! – поторопил его Хард.
– Воняет этим! – ответил оборотень.
– Как грубо, – рассмеялся Фрост, совсем не обидевшись.
– И все? – кажется, сдаваться просто так прокурор не собирался.
– И, – ищейка встряхнул Алекс сильнее и приблизил лицо к ее груди. – Что-то… не пойму…
Сквозь пряди волос, упавшие на глаза, Кинг смогла разглядеть кабинет. Ведьмак стоял неподалеку, буквально в паре шагов от диванчика, Хард и второй оборотень у дверей, еще двое маячили в коридоре. Алекс даже не видела их, а скорее чувствовала, распознавала в легчайшей вибрации амулета на груди.
Черт, артефакт верховной! Если его обнаружат, то всему конец. И это даже не касалось их жизней, главным сейчас был чертов древний артефакт.
– Секс, – сенатор рассмеялся, – старый, добрый, жирный трах. Глянь сам.
Фрост оказался очень близко. Алекс ощутила, как мощь ведьмака, что сдерживала ее, не позволяя шевельнуться, надавила сильнее, практически лишая возможности дышать. Мужчина схватил ее за подбородок рукой, поворачивая лицом к прокурору, и пальцами второй, в которой все еще был зажат бокал с резко пахнущим напитком, откинул в сторону длинные пряди волос.
– Ты только глянь на эту милашку! – Он повернул ее сначала в одну, потом в другую сторону, словно хвастался своим новым приобретением перед оборотнями. – Ну? Она просто чудо, Бенджи! Я тебе говорю! Хочешь, могу поде…
Пока он говорил, Алекс почувствовала, как новая волна подавляющей мощи ведьмака, исходящая от холодных пальцев, просачивается сквозь кожу и заполняет легкие, вновь лишая ее возможности дышать. И все это под самым носом ищейки, что только фыркнул с отвращением.
– Ведьма.
– Черт, – рыкнул Хард, – заткнись уже, Себастьян! У нас важное дело, а ты со своими шлюхами! Засунь свою щедрость знаешь куда?!
Фрост загоготал и выпустил подбородок Алекс, позволяя голове, безвольно мотнувшись из стороны в сторону, вновь упасть на грудь.
– Я как раз о деле поговорить и хотел, Бенджи, а ты сам привязался к девке! Ладно, идем, – тон сенатора изменился, из голоса пропала напускная расслабленность и веселье, а голос зазвенел незнакомой девушке сталью. – Все? Убедился? Теперь мы можем заняться делами?
Ищейка разжал пальцы, и Кинг сломанной марионеткой рухнула обратно на диван, ощущая, как легкая, еле заметная вибрация в районе груди начинает набирать обороты, только чудом делая новый вдох и с трудом продираясь через сковывающую ее мощь. Мужчины молча покинули кабинет.
Как только дверь за их спинами с грохотом захлопнулась, давление на грудь Алекс ослабло, а тиски, сжимавшие горло, пропали, вот только ненадолго вернувшееся сознание решило вновь покинуть ее.
– Раз мы все прояснили и местные шлюхи тебя не интересуют, вернемся к главному, Бенджи, – голос сенатора удалялся. – Кстати, ты привез деньги?
– За этим дело не встанет, – за топотом ног и ускользающим сознанием девушка уже практически не слышала слов прокурора.
* * *
Когда Алекс вновь пришла в себя и с трудом открыла тяжелые веки, то увидела перед собой знакомый потолок с лепниной. Ноги были ватными, а потому ей пришлось ухватиться за спинку дивана, чтобы сесть, а потом еще и удержаться в вертикальном положении. Сквозь душную глухоту она с трудом различала спокойный голос Фроста и еще один, низкий и хриплый, должно быть, Харда. Комната плясала перед глазами, но Алекс старалась не обращать на это внимания. Голоса стали более различимыми и почти переходили в откровенный крик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Опустившись на пол, она на коленях двинулась в сторону двери, когда осознала, что голоса становятся тише. Замерев на полпути, Алекс не без труда, так как ее все еще сильно мотало, развернулась и медленно направилась в обратную сторону. Хотя Алекс и старалась двигаться как можно тише, казалось, что она шумит как слон в посудной лавке. Голоса стали громче, и приложив ладони к полу, стараясь не обращать внимания на головокружение, Алекс прижалась ухом к деревянным половицам.