— Ага.
— Совершенно не помню, как вырубилась на сон.
— Это мне было на руку.
Лукавая улыбка Еникеева делала из меня влюбленную идиотку. Ну и пусть!
Мы были одни в палатке. На очень близком расстоянии. И он хотел ночевать со мной, а не с ней.
— А как же твоя подруга?
— Инга?
— Она самая.
— Спит без задних ног. Я проверял.
— Похвально, — я одернула его руку, лежащую на моем предплечье.
— Ты чего? — не ожидал Женька.
Да, ничего! Всё-таки, беспокоился о ней, зараза.
Ладно, Вика, смирись и не обращай внимания. Главное, что Еникеев лежит рядышком с тобой, а мог бы с другой.
— Душно, здесь, — пришлось замять тему.
— Нормально, — дернул плечами. — Наше место — самое лучшее для палатки.
— Конечно, ты же помогал обустраиваться и располагаться.
— Плохого не посоветую.
Я вновь легла головой на имитацию подушки из нескольких небольших по размеру одеял, и повернула к парню голову. Теперь он смотрел на меня сверху и улыбался. Я тоже не растерялась, улыбнулась в ответ.
Его пальцы нащупали мою ладонь и нежно сжали, глаза переместились на губы, пристально их изучая.
Он ведь не думал о том, чтобы поцеловать меня? Прямо сейчас? В тот момент, когда утро было таким светлым, а само дыхание не свежим?
— Доброе утро, — прошептал Женя и поцеловал кисть моей руки.
Пронесло.
Это был такой нежный жест, отчего я растаяла и еще не скоро собралась воедино.
— Доброе, — прошептала в ответ и прикрыла глаза. Но вскоре их пришлось распахнуть вновь.
— Рота, подъем! — раздался голос Шустрикова рядом с нашей матерчатой хижиной.
Да чтоб его! Напугал, чуть сердце не выскочило.
Пашка хохотнул и провел ногтем по молнии палатки, как будто постучался в дверь.
— Эй, голубки, — отчетливо виднелась тень его головы. — Ворковать время вышло.
— Чего тебе? — спросил Женя, расстегивая молнию так называемой «входной двери».
— Николаев проснулся, искал тебя. Волонтёров собирает на утренний призыв.
— Иду, — выдохнул тот с сожалением, и след Шустрикова мигом исчез.
— Ладно, я ещё немножко поваляюсь, а ты иди, начинай день, — сказала Женьке и улеглась обратно, поправляя подушку.
— Вот, значит, как ты меня провожаешь? А поцелуй?
— Обойдешься.
— Хотя бы в щёчку.
— Лови воздушный, — сжалилась над ним, отправляя ему желанное.
Женя перехватил в воздухе моё послание и приложил ладонь к своему сердцу.
Ой, как мило.
— Смотри, долго не спи, а то проспишь самое интересное, — сказал он мне, покидая одной ногой наше ложе. — И, Ежевика.
— Что ещё?
— Классные трусики, — подмигнул наглец.
Что?!
Я машинально прикрылась небольшим покрывалом, но, вспомнив, что была в пижамных штанах длинной по самые щиколотки, сощурила глаза и зарядила в Еникеева подушкой. Все же шутник успел увернуться, заставив меня широко улыбаться ему в след. Чуть позже я провалилась в сон.
* * *
— Да она издевается! — разозленная Диана неслась к нашей палатке, неся в руках две порции тарелки с кашей.
— Что она опять учудила?
Вот, чтоб мы делали на практике без Инги «Клюшкиной»? Чем дальше, тем становилось интереснее.
— Каши наложила, как отняла, — продемонстрировала подруга нашу еду.
И в правду, порция на одного человека была всего-то в две ложки.
— А, ну-ка, пошли, — скомандовала я.
Решительно настроенная на разборку с мадам, я вспомнила, как сегодня утром прозвучал всеобщий подъем. Её крик слышали все, и даже птицы, что перестали петь, всколыхнулись, уносясь вверх с шумом крыльев. Мы также вскочили как по тревоге. Оказалось, в ее одноместную палатку загулял маленький, но колючий зверёк. Ёжик. Дикий вопль блондинки длился ещё несколько минут. Больше всего меня порадовало, что Женя и пальцем не пошевельнул, чтобы прибегнуть к успокоению своей француженки. Скорее всего, и его терпению пришёл конец.
— Как думаешь, сама не лопнешь? — спросила я, как только подошла к девушке в… Накрахмаленном передничке розового цвета?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Убейте меня медным тазом.
Инга с минуту смотрела на нас с Дианой, переваривая вопрос, а затем раскрыла свой ярко накрашенный рот:
— Ты должна мне сказать спасибо.
— С чего бы это?
— Не в обиду, но ваши фигуры, девочки, необходимо подправить, — нашим талиям досталось внимание ее ложки, которой она помешивала еду. — Столько каши для вас будет в самый раз.
Мы переглянулись с Дианой.
— Какая сверхзабота. Еще по крупинкам посчитай, — предложила я.
— Не создавайте очередь. Получили свою порцию? Можете быть свободны, — блонди откровенно смеялась мне в лицо.
Нет, я, конечно, ожидала от неё, что угодно, но терпеть публичного унижения не собиралась.
Выхватив обе тарелки из рук своей подруги, я вылила, по-другому и не выразишься, содержимое на траву, на голову слишком умной красотки надела одну из тарелок. Какая вышла интересная персона в шляпке. Пусть бы покрасовалась, раз была такая умная.
— Это... — задрожал от неожиданности и моей наглости голос Инги.
— Что? Не жмёт? — поинтересовалась у неё, пока остатки каши наверняка впитывались в ее только что вымытые волосы.
— Ненормальная! — тут же выкрикнула, сбрасывая с головы миску. — Женя!
О, боже, только бы не начинала!
Всё шептались, хихикали, переговаривались, стоя за нашими спинами в очереди за едой. Больше всех был слышен хохот Головенчикова. При этом его очень специфичный «хрю», ни с чем было не спутать и не сравнить.
А тем временем рыцаря по имени Женя, рядом не оказалось.
Но кто ж знал, что эта наша мисс носила ещё и второе название: «Неприкосновенность».
Николаев очень строго и жёстко отчитывал меня, как шкодливого ребёнка. Мы с Дианой старались открыть ему глаза на очевидное: Инга задевала нас сама. У меня и в мыслях не было воспроизводить то, чем все её веселье для неё же плачевно закончилось. Но препод не хотел слушать, мол, устроили показуху, такого не потерплю. Однако размером груди мериться никто не запрещал. Можно, но осторожно.
В качестве «наказания» я, Диана, а позже к нашей тусовке озорных добавился Шустриков, должны были отправиться первыми деревню, о которой рассказывал Дмитриевич. Задача была расспросить, узнать у жителей историю возникновения их деревни, традиции и обычаи, а также добыть другие интересные факты. Николаев предупредил, что самым сложным будет найти с жителями контакт.
Перед отправкой мы пораскинули мозгами, как пройти к деревне, а заодно расположить к себе ее обитателей, дабы избежать порчи местной известной всем колдуньи. Прихватили с собой спальные мешки, сложили одну палатку, водрузили на плечи наши рюкзаки с провизией и двинулись в путь.
Глава 16. Сусанины
— Ты уверен, что мы движемся в верном направлении?
Судя по Пашке и его озадаченному лицу, он вообще сомневался, что мы на правильном пути.
— Да кто его знает? Главное, не заблудиться.
— Поздравляю! Мы уже заблудились, — я пнула ногой камушек от отчаяния.
— Давайте, передохнем, — предложила Ди, плюхнувшись на траву от бессилия.
Откровенно говоря, и я устала. Мы два часа кружили непонятно зачем и для чего. И вот вам, приехали.
— Ну ты и Сусанин, Шустриков, — присела рядом с подругой.
Та полезла в рюкзак за сухим пайком.
— Эй, не ешь все, оставь на вечер. Потом как найдёшь, — предложила я.
— Есть хочу. Мы же нормально не позавтракали, — ответила Диана, аппетитно надкусывая бутерброд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А я объелся. Мисс «Хозяйство» мне даже две порции не пожалела, — Пашка погладил рукой свой живот.
— Зато на нас сэкономила, — я протянула руку к Диане, чтобы она поделилась едой.
— Вам же сказали, что много есть вредно.