Но международный политический расклад не допускал перерывов и пауз. И знать ВКЛ стала понимать: между Москвой, Краковом и Орденом ей не устоять. И земель своих обширных – не удержать. Нужно было к кому-то прислониться. Но только не к Ордену, конечно. Либо к православной славянской Москве. Либо к католической, но тоже славянской Польше. Казалось, что ближе по духу была Москва. Но присоединилось ВКЛ, наоборот, к Польше. Неужели из-за конфликтов вокруг Твери, когда Москва явно показала свою силу в 1375 году? Нет. На самом деле все было гораздо сложнее.
Опытный пензенский ученый А. Быков отмечает еще одно важное событие. К 1384 году относятся два договора Москвы с Литвой, по одному из которых князья Ягайло, Скиргайло и Корибут целовали крест Дмитрию, Владимиру Андреевичу Серпуховскому и их детям. А другой договор предусматривал брак Ягайлы с дочерью Дмитрия Донского при условии подчинения литовского князя верховной власти князя московского и признания православия государственной религией Великого княжества Литовского. Однако в том же году натиск с Запада усилился, по договору в Дубиссах Ягайло уступил Ордену Жмудь и обязался в течение четырех лет принять католическую веру. В 1386 году была заключена Кревская уния, по которой Ягайло принимал католичество и вступал в брак с наследницей польского престола. Получилось, что поляки дали литовской знати больше, чем дала Москва. Но это произошло не от того, что магнаты польские были такие щедрые, а из-за усилившихся атак Тевтонского Ордена. От моря он Польшу уже отрезал и так ее прижал, что той дышать стало трудно, и она дала Литве больше. К тому же Литва сама оказалась под прессом немцев, потеряв Жмудь. А Москва не смогла оказать литвинам должной помощи, ибо ее силы в это время оказались отвлечены на Нижний Новгород, присоединением которого тогда занялся сам Дмитрий Донской. Дело в том, что часть нижегородских князей (кстати, влиятельных и богатых, основателей фамилии Шуйских в будущем) никак не хотела мириться с московскими ставленниками. Нижний Новгород был местом Слияния Рек: Волги и Оки. Плюс Клязьма впадала в Волгу рядышком. А против Госпожи Географии не попрешь. Дело в том, что русский участок Волжско-Балтийского пути, начинаясь в Финском Заливе, как раз и заканчивался в месте Слияния Рек. И Нижегородское княжество с Нижним Новгородом и Суздалем было для Москвы важнее княжества Литовского с Вильно и Киевом. Этот расклад стал ясен не только в Вильно, но и в Кракове. В такой ситуации принимать католичество из польских рук было гораздо лучше, чем из беспощадных рук Тевтонского Ордена. И ВКЛ проглотила Польша. Но самое важное во всей этой истории то, что, заключая договора с Москвой в 1384 году, литовцы четко признавали себя младшей стороной. Естественно, что они не стали бы заключать такие договора с «пораженцем» Дмитрием, улусником какого-то неразумного налетчика Тохтамыша. Напомним, что как раз в 1384 году в Великом княжестве Московском собиралась дань за 1374–1380 годы.
И князья литовские, собираясь под руку Москвы, наверняка знали об этом. И трагедии в этом не видели. Просто в Восточной Европе произошло всеобщее признание (Литвой, Новгородом Великим, Кафой Крымской и самой Золотой Ордой) того факта, что Великое княжество Московское и Владимирское является наследственным владением династии московских князей. А вот Литва реально потеряла свой статус. И здесь берет начало главный недостаток Руси Литовской как объединительного проекта для новой Руси. Это – политическая, идейная и религиозная зависимость литовской знати от панской Польши, спусковой крючок которой был спущен в 1386 году, а окончательно процесс стал необратим в результате Брестской унии 1596 года, через 210 лет. Но поляки убивали двух зайцев – выживания под натиском тевтонов и поглощения ВКЛ – осознанно и расчетливо уже в 1386 году.
В 1382 году умер Людовик Венгерский, двенадцать лет сидевший и на польском престоле. Одна из его дочерей Мария была замужем за сыном императора Священной Римской империи маркграфом бранденбургским Сигизмундом. Именно Сигизмунд был прямой наследник Людовика в Польше. Польские магнаты были против кандидата-чужеземца и добились, что вдова короля Людовика Венгерского Елизавета отправила в Польшу другую дочь – Ядвигу. Осенью 1384 года она приехала в Краков. Теперь ее было необходимо выдать замуж – среди кандидатов были жених Ядвиги сын Леопольда Австрийского Вильгельм, польский князь Владислав Пяст, князь Земовит Мазовецкий. Но женихом по призванию поляков стал Ягайло Ольгердович. Причем поляки сами приглашали Ягайло на польский престол. Предпочтение, оказанное польскими панами Ягайло, объясняется политическими расчетами: полякам нужен был король, который мог бы успешно преследовать главную цель польской политики – борьбу с Орденом и возвращение балтийского поморья. Ягайло казался очень подходящим королем для такой цели: он владел Литвой и был во вражде с Орденом. И действительно, Ягайло, между другими обещаниями, обещал возвратить Польше потерянные земли. Но не менее политического расчета, по всей вероятности, имела значение уверенность польских панов, что языческий, недальновидный, необразованный литвин Ягайло, обязанный своим избранием единственно панам, скорее всех расширит их привилегии и права. И точно – первым действием нового короля было расширение прав польских панов. Получился невеселый парадокс: тактически присоединение Литвы к Польше было необходимо, особенно на фоне занятостью Москвой на Востоке, в Нижегородном княжестве. А стратегически оно и ломало конкурентоспособность знати Литовской Руси, превращая ее из русской в польскую, и закладывало распад самой Польши через непомерное расширение прав польской шляхты, которое запустил поляк-неофит Ягелло (Ягайло). Конечно, многие умы в ВКЛ хорошо понимали все негативные перспективы от такой унии. Особенно те, которые сделали ставку на нового Вел. кн. Литовского Витовта Кейстутовича, брата новоявленного польского короля (убившего его отца Кейстута).
В 1426 году в Польше проходил Ленчицский сейм, на котором обсуждалось, как бы помешать отделению великого княжества Литовского от Польши, о чем замышлял Витовт.
Витовт стал думать о средстве достать независимость для Литвы и корону для себя: для этого он обратился к императору Сигизмунду. Сигизмунд, находясь в затруднительном положении по случаю войны с гуситами и турками, не мог добиться помощи от Ягайла – вот почему императору хотелось сблизиться с Витовтом. Начались частые пересылки между Сигизмундом и Витовтом; наконец, положили свидеться в Луцке, куда должен был приехать и Ягайло. В 1429 году был этот знаменитый съезд трех коронованных лиц вместе со множеством вельмож польских, литовских и русских… к великой досаде католиков и поляков. Их досада усилилась, когда они узнали о предмете совещаний между Сигизмундом и Витовтом: признании Витовта королем Литвы и Руси.
В 1430 году Витовт собирал в Трокайском замке многочисленный съезд князей, панов и шляхтичей. На котором его, по договору с императором Сигизмундом и королем Владиславом Ягайлой, наконец должны были провозгласить королем. Поляки действовали против намерений Витовта, и они представили папе всю опасность, которой грозит католицизму отделение Литвы и Руси от Польши, потому что тогда православие опять возьмет прежнюю силу и подавит только что водворившееся в Литве латинство. Папа, поняв справедливость опасения, отправил к императору запрет посылать корону в Литву. На съезд в Литву к Витовту отправилась великая княгиня Московская Софья Витовтовна с сыном Василием II, внуком литовского князя. Был там и великий князь Борис Тверской, был польский король Владислав Ягайло, были послы из Рязани и Новгорода, прусский и ливонский магистры, были все сливки восточноевропейской аристократии. Был там и митрополит Фотий. После длительного пребывания в Троках съезд перебрался в Вильну. Потом дошли вести, что корона задержана. К октябрю съезд стал разъежаться по домам. Дольше всех в Вильне оставался – кто? – конечно же, митрополит Фотий. И опять не получилось. 27 октября 1430 года в Вильне в возрасте 80 лет умер Великий князь Литовский и Русский Витовт. За власть над Литвой началась борьба двух претендентов – православного Свидригайла Ольгердовича и католика Сигизмунда Кейстутьевича.
Власть первоначально захватывает Свидригайло. Впрочем, властитель этот был крайне неудачный, имевший очень тяжелый характер. Поэтому Свидригайло по причине своего буйного нрава, не устраивал многих. Все это учел Сигизмунд Кейстутьевич, поднявший, опираясь на католическую Польшу, восстание против Свидригайла.
15 октября 1432 г. Сигизмунд возобновил унию с Польшей. 9 декабря войска соперников встретились, Свидригайло был разбит. Все. Литва, оказалось поглощена Польшей окончательно. Пошел процесс полонизации литовской знати. И в 1812 году, когда Наполеон вступил в Вильну, там все говорили по-польски.