Читать интересную книгу Автоматом и гранатой - Александр Николаевич Карпов

шинели, каски в белых маскировочных чехлах, стволы карабинов, накинутых на плечи, походка вразвалочку в сочетании со средним темпом движения – гитлеровцы уверенно шли к своей погибели в сторону затаившихся в засаде разведчиков. Они ничего не подозревали, а потому оставались спокойными и уверенными в себе. Секундные действия, чей-то глухой выкрик, шорох возни и мелькание чего-то белого над бруствером траншеи. Все закончилось. Патруль был вырезан, а путь к предполагаемому офицерскому блиндажу свободен. И если кто сейчас мог направиться по траншее в какую-либо сторону, то это будет либо вестовой, либо высокий фельдфебель со знаками различия связиста. Возможно, еще кто-то захочет пройти по теперь уже смертельно опасному пути, но время приема пищи истекло более часа назад. Патруль разведчики как надо уже встретили, а вычислять вероятное время появления еще каких-либо «гостей» не было возможности, потому как основная работа началась, и медлить было никак нельзя.

Кто-то из группы захвата дважды, как было условлено заранее, махнул автоматом над бруствером, давая знать о благополучном исходе первого этапа операции. Командир взвода вместе с Егором в ответ на это начали быстро двигаться по кромке леса к траншее. Все пятеро собрались вместе. Первая тройка тяжело дышала, выпуская в воздух клубы обильного пара, разгоряченная короткой схваткой с гитлеровцами и работой ножами.

– Вперед! – тихо произнес взводный и кивнул разведчикам, указывая в сторону офицерского блиндажа.

Едва лейтенант произнес команду, как один из разведчиков, что был дальше всех в траншее, подал рукой знак об опасности. Все замерли. Воздух разрезал отдаленный, но уже четко различимый и стремительно приближающийся звук быстрых шагов с той самой стороны, откуда только что прибыли солдаты немецкого патруля, обходившие свой участок линии обороны. Полагаясь на личный опыт, которого у всех пятерых было в избытке, разведчики обмякли, понимая, что в их сторону движется только один человек. Идет расслабленно, обыденно, не чувствуя опасности.

Напряженным, сжатым в боевую пружину, из них оставался только один. Ему и предстояло встретить идущего в сторону группы разведчиков гитлеровца, выдававшего себя всплесками слякоти на сыром дне траншеи, по большей части не мощенном досками. Боец присел, обнажил острый нож, медленно положил на землю автомат и быстро двинулся вперед, навстречу опасности, решив сработать на опережение.

Его расчет оказался верным. Пара резких глухих ударов ножом донеслась до всех остальных. Дело было сделано. Потом наступила тишина. Все в траншее замерли, вслушиваясь в нее. Через минуту разведчик, ушедший ликвидировать немца, появился и знаком дал понять о благополучном завершении действия.

– Солдат-связист с карабином, – шепотом коротко доложил он командиру взвода и добавил: – При нем ничего, пустой совершенно.

– Вестовой! – прокомментировал другой разведчик, повернувшись к лейтенанту.

– Отставить разговоры! – прошептал тот в ответ. – Работать уже начали, поздно отступать. Вперед!

Он повернулся назад, к замыкавшему цепочку разведчиков Егору и взглядом дал понять, что прямо сейчас сам будет выдвигаться немного в глубь немецкой траншеи, в ту самую сторону, откуда появился патруль, чтобы находиться там на случай прикрытия всех остальных. Боец кивнул в ответ. Намерения старшего по званию были понятны. А ему самому предстояло остаться на месте, возле тел только что уничтоженных ножами гитлеровцев и быть готовым либо поддержать огнем группу захвата, либо взводного, смотря по обстоятельствам.

Разведчики один за другим исчезли в темноте коридора траншеи, что вела дальше, к предполагаемой заветной цели. Егор проследовал за ними и остановился через пару десятков метров именно в том месте, откуда можно было просматривать все ответвления в земляных проходах и контролировать территорию, открывавшуюся взору за бруствером, чтобы видеть обстановку вокруг. Он еще немного продвинулся вперед и замер в повороте траншеи, начав вслушиваться в тишину леса, нарушить сейчас которую должны были только действия группы захвата, целью которой было проникновение в предполагаемый блиндаж и пленение находящегося в нем офицера.

За неполных два года службы в полковой разведке Егору Щукину уже не раз приходилось исполнять роль одного из тех, кто прикрывает отход разведчиков, уносящих на себе только что захваченного языка. Такой способ был давно отработан и повсеместно использовался не только у них в полку, но и в других частях дивизии, армии, всего фронта. Ребята повыше ростом, покрепче, попроворнее, иногда пройдя в тылу ускоренный курс обучения навыкам рукопашного боя, отбирались в группы захвата и уходили вперед. Когда этого требовала обстановка, они без шума снимали часовых, скрытно уничтожали охранение, захватывали пленного, а потом, тщательно связав его, отдавали все силы доставке того к своим укреплениям, чтобы передать командованию, как говорится, в целости и сохранности.

Те, кто ниже ростом, менее физически развит, но вынослив и быстр, отбирались в группу прикрытия. Они, как правило, шли впереди до того момента, когда наступало время жесткого физического контакта с врагом. Занимали позиции там, где это было нужно, чтобы все вокруг видеть, слышать и контролировать. Они прикрывали отход группы захвата, когда та уже брала цель и отступала с взятым «грузом», делая все возможное, чтобы доставить его к своим передовым укреплениям. И тогда наступал черед разведчиков из команды прикрытия, что путали следы и часто приносили себя в жертву, отвлекая внимание противника, если тот вовремя обнаруживал пропажу среди своего личного состава или как-либо засекал чужую разведку на своей территории.

Если не удавалось все сделать тихо и спокойно отойти с захваченным языком в расположение родной части до того момента, как противник обнаружит пропажу, то начиналась самая опасная и порою смертельная часть работы группы прикрытия. Тогда враг пускал в ход все средства поражения. Бесконечно и с особым остервенением начинали обрабатывать свой передний край пулеметчики на передовых позициях. Разглядывали в бинокли местность наблюдатели и корректировщики огня. Били по координатам минометы. Озаряли ночное небо осветительные ракеты. Оживал весь вражеский передний край. А если обнаруживались следы, то пускалась вслед команда преследования, главной задачей которой было предотвращение отхода разведчиков с пленным, вплоть до уничтожения всей группы, а то и самой их добычи. Делалось все, чтобы пресечь успешную доставку языка.

Язык на фронте – это информатор. Из него выжмут любые сведения, которыми тот располагает. И чем выше звание и должность пленного, тем больше ценности он имеет.

Еле различимый шорох шагов позади заставил Егора обернуться. Это был лейтенант – командир его взвода. Устав ждать в коридоре немецкой траншеи, он вернулся назад, подошел вплотную и очень тихо спросил:

– Что там, товарищ сержант?

В ответ разведчик пожал плечами. Как и было условлено ранее, он ждал там, где ему положено. Но траншея перед ними сейчас предательски молчала и тонула во мраке