Захотела поехать в «ту гостиницу», что на обрыве. «Поехали», – говорю. А потом, уже по дороге:
– Знаешь что, не хочу я в гостиницу.
– Ну, не поедем. Я на самом деле тоже не хочу.
– А зачем же предлагаешь?
– Не знаю. Потянуло к обрыву…
Поехали в Ерушалаим. Закатили обед в «Мишкенот Шаананим». В ресторане только три столика занято: четверо русских с короткими шеями – в дальнем углу, в центре Дан Меридор1 с каким-то американцем, а мы в другой угол забились. Слышали каждое слово. Русские говорили о каких-то заводах, Меридор – о Бараке2. А я – о бабах. Но она мои жалобы на «запутанность» отмела, считает ситуацию банальной. Обижаешь, говорю. Тут стараешься, стараешься, и на тебе – банально.
– А чего ты все стараешься?
Потом погуляли по каменным улочкам, зашли в недавно обновленный квартал «Ямин Моше», славное место, мавританские дома в ограде голых ветвей, садики с апельсиновыми деревьями, апельсины висят гроздьями, рыжие, среди зеленых листьев и серо-желтых стен. В одном садике её вдруг поразила ярко-красная ветка. «Рябина?! Нет, правда, рябина!» Потом: «Монпарнас! … Нет, красивее, чем Монпарнас!»
Спросила про книгу, ответила ли мне Аня? Я пустился в рассуждения: с Аней не получается: много обещает, а толку нет. Может, и не по ее вине, но… И с этой любовью своей вдруг пристала, если бы она не полезла ко мне со своей дурацкой любовью, я бы ей до сих пор деньги посылал.
Она расхохоталась.
– Вот это обязательно запиши!
Когда отвез ее, остановился на обратном пути и стал вдруг набирать номер Р, но передумал. Поздно уже, вдруг муж дома…
От Ф: У меня переставляли win2000, после чего все перестало работать
Рада, что ты вернулся, а не исчез с 12-м ударом часов, как исчезли все подарки феи у бедной Золушки.
Новый год? Было детское ожидание чуда, а все было достаточно обыденно и скучно. Встречала не с теми людьми, кто мне по-настоящему дорог.
целую
7.1.2000. Все. Сегодня разгрузочный день. От всех четырех. Хотел утром поиграть в теннис, но стал накрапывать дождь, да и холодный ветер…
От Л: Какая чудесная была веточка рябины!
От Ф: Я проснулась утром, рядом нелюбимый муж, надо идти на нелюбимую работу, и стала мечтать, что бы я хотела в жизни. И представила себе маленький домик, ты пишешь свой роман, а я сижу рядом… И вдруг пронзила мысль, что это уже было, и даже роман был о том же. Ну вот. Встала и пошла на работу
целую
9.1. Договорились с Л на Бейт-Дагане. Я опоздал, она уже ждала.
– Ну что, поедем для начала в гостиницу? – ухмыляюсь.
Посмотрела на меня с некоторым недоумением, подумала.
– Поехали, коли не шутишь.
Да какие уж тут шутки.
Предложение шикануть (взять номер в самой дорогой гостинице Тель-Авива, на самом верхнем этаже, с видом на море) я отклонил. И Бат-Ям сойдет. С видом на то же море. Без энтузиазма, но согласилась. Небо было дождливым, синоптики обещали грозу и ливни. С видом на море не дали, то есть можно было подождать, но ждать не хотелось, хотелось спрятаться. Спрятались. По жалюзям били большие редкие капли. «По мозгам бьет…» Потом все-таки пошел дождь, но не сильный, и снова капли, и стихло…
Сжимает пальцами локоть, как раз там, где болевая точка – исцеляет. Долго сжимает. И боль уходит.
– А у меня тоже есть «поле»? – спрашиваю.
– Есть, есть. Поле чудес.
– И я тоже могу лечить?
– А чем ты еще всю жизнь занимаешься?
И мы рассмеялись.
Поехали в Яффо, к «Бени-рыбаку». Абсолютно пустой зал ресторана. Допиваем кофе. День прояснился, даже солнце выглянуло. Сейчас выйдем, погуляем по молу. Отлегло от сердца. Стал благодушен.
– Ты на меня иногда злишься? – спрашиваю.
– Иногда?!
Смеемся.
Прогулялись вдоль моря, по щербатым камням мола. Со злым упорством волны били в бетон.
– А вон там был наш ресторанчик, «Соф аолам»!3
– Ага…
– Мы с тобой на краю Ойкумены, в ресторанчике «Соф аолам», за плетнем два синдбада-нацмена конопатят свой сказочный хлам!4 – цитирует.
Криво усмехаюсь. Однако приятно: и меня вот цитируют…
10.1. После работы позвонил Р.
– Я ужасно соскучился.
– Я тоже.
Договорились на следующий понедельник.
– Я тебе еще позвоню на неделе, – говорю.
– Можешь не звонить, потому что вряд ли застанешь.
Защемила ревность. Почему так больно? Может, и к лучшему, будет повод расстаться, давно пора. Но всё равно больно…
11.1. Оля Морозова прислала открыточку с новогодними поздравлениями, тронут.
12.1. В перемену позвонил Л.
– Я собственно хочу пожелать тебе счастливо долететь…
– Ага.
– А чо это у тебя голос такой малорадостный?
– А чего радоваться?
– Ну… Весна скоро…
– Это у вас скоро, а у нас еще…
– Опять же Испания ждет…
– Да, – хмыкнула не без горечи, – Испания…
– И вообще, живем, блин…
– Мне этого мало (с вызовом).
– Аа.
– Хочешь сказать, что большего дать мне не можешь?
Помолчали.
– Ладно, – прерываю тягостное молчание. – Тем не менее, я желаю тебе благополучно долететь.
– Спасибо, дорогой.
– Ну, пока, целую тебя.
– Пока.
А после работы позвонил Р.
– Привет! А грозилась, что не застану.
– Случайно! (Смеется) Вообще-то я сегодня дома. Уже третий день, взяла больничный, по программе выживания я теперь раз в месяц беру три дня.
– И чего ж ты делала?
– Проводила мероприятия по выживанию.
– Для меня ты ни разу дней не берешь.
– А ты не просишь. Хочешь, возьму? Но теперь уж только через месяц. (Смееется) Но я ужасно рада, что ты позвонил, правда. Ну, скажи что-нибудь хорошее.
– Хорошее? Вот, скучаю по тебе…
– Хорошо!
– Думаю о тебе все время…
– Очень хорошо! Слушай, я ужасно соскучилась! А вот ты мне скажи, во что ты сейчас одет?
– Синие брюки…
– Эти вельветовые?
– Ага. Черный «гольф», пиджак коричневый, вельветовый.
– Аа, значит ты весь такой вельветовый, мягкий, хорошенький… Ой, как я соскучилась!
– Так что, снимать брюки-то?
Смеется.
– Нет, я не люблю секс по телефону.
Спросила про подругу.
– Сегодня ночью уезжает.
– Ну, как было?
– Перевел отношения в статус дружбы.
– Ну-ну.
– Скажи мне, – любопытствую, – у тебя бывает так, что ты не хочешь, но поддаешься, зная, что человеку это важно? Как бы отдаешь себя…, женское такое качество, отдаваться…
– Нет, не бывает.
– То есть если ты не хочешь…
– То сразу на хуй посылаю.
13.1. От Ф:
Анализ немного ухудшился, и хотя прилично за пределами нормы, но терпимо. Тенденция настораживает.
Увидеть тебя для меня всегда – радость. Но сегодня – врач, а потом я иду на пробный урок рисования. На следующей неделе?
Целую, дорогой
После нашего разговора меня захлестнуло волной тоски по тебе.
От Зуса: В Норвегии вовсе не холодно, но очень дорого
Моя японочка пожелала Северное Сияние и фиорды, то и другое было показано.
Мы почти доплыли до Мурманска
z
14.1. Леша, привет!
У меня вопрос на засыпку: где можно (кроме Тацита и Светония) почитать о «заговоре Сеяна» и о Сеяне? Говорят, у Диона Кассия, но его так и не перевели. А у Тацита как раз эта глава пропала (не спроста?!).
И может ты знаешь (ты же копался в этой эпохе), кто был наместником Сирии в период между Пизоном (который отравил Германика в 19 году) и Виттелием, который был назначен в 36-ом? То есть при каком наместнике Сирии распяли Иисуса? Может быть, претор Силан? Нигде не могу найти…
Наум
15.1
О заговоре Сеяна можно подробно прочитать у Валлея Патеркула, но я не знаю, переведен ли он на русский.
Вообще любую информацию о классической древности можно почерпнуть в многотомной энциклопедии Pauli-Wissowa, но она существует только на немецком. У меня дома есть сокращенное издание. Наместника Сирии навскидку не помню, но могу поискать.
Алексей Цветков
Прага
Патеркул у меня есть, то, что выходило по-русски, там мало. Насчет наместника Сирии, если тебя не слишком затруднит, то посмотри, может, есть в этом справочнике Pauli-Wissona?
Сам-то, пишешь чего-нибудь? Я, как ты догадался, пошел «по твоим стопам» и с юношеским пылом взялся за страшную тему…
Привет Краве.
Ездили в лес вчетвером, с Мироном и Надей. Холодно, но солнечно, в лесу никого, тихо. Гуляли, потом девушки отстали и сели на камень, а мы продолжили вглубь леса.