Однако наш социалистический строй осуществил казавшееся невозможным, и за четверть века советские люди, руководимые великим Сталиным, увеличили площадь зеленых оазисов почти втрое по сравнению с той, какую человек создавал тысячелетиями. И все же громадные количества воды Аму-Дарьи, Сыр-Дарьи и реки. Или и подземные воды все еще остаются неиспользованными, открывая невиданные возможности дальнейшего преобразования природы.
20 октября 1948 года наша партия и правительство приняли первое постановление о такой коренной переделке природы, равной которой еще не знало человечество. Принят был пятнадцатилетний план наступления на засуху на громаднейшей территории всей южной половины европейской части СССР.
Он предусматривает различные виды наступления на природу, включая и мероприятия по закреплению песков на громадных пространствах Прикаспийской низменности. Аналогичные мероприятия уже проводятся в жизнь и в республиках Средней Азии, особенно в Узбекистане.
Лик советских пустынь совсем не тот, каким он был тридцатилетие тому назад, но все то, что уже достигнуто, является лишь первым этапом тех великих преобразований, которые будут в них произведены.
Опубликованные в 1950 году постановления Совета Министров СССР уже через 5 - 7 лет приведут к грандиозным преобразованиям.
Все крупнейшие реки нашего юга от Днепра на юге до Сыр-Дарьи на востоке будут скованы мощными плотинами. Бешеная сила неукротимых паводков будет превращена нашей волей в потоки электроэнергии. Заново будут созданы реки в сотни и тысячи километров длиной.
В степях, где желтели выжженные травы, в сухих областях, где ветры колыхали волны белых султанов ковыля, в пустынях, где знойный воздух был напоен приторным запахом горькой полыни, повсюду, где урожай зависел не только от труда человека, но и от случайностей природы, будут созданы бескрайные массивы орошаемых полей. Не страшны будут ни суховеи, ни засухи, ни черные бури, выдувающие зерно, ни белые бураны, сдувающие снега с полей. Забудутся недороды и гибель хлебов. Человек будет управлять природой и в первую очередь покорит ее там, где она наиболее коварна.
Наступление на засуху и пустыню начинается в таких грандиозных масштабах, о которых прежде человечество даже не умело мечтать.
Но чтобы победить врага, надо изучить его. Чтобы овладеть пустыней, нужно изучить ее.
Эта книга совсем не учебник географии пустынь и отнюдь не справочник. Многие вопросы в ней совершенно не освещены, другие затронуты лишь вскользь.
Но если она поможет читателю хоть немного ближе познакомиться со своеобразием природы и жизни пустынь, занимающих 14 процентов территории нашей страны, узнать, как человек осваивал и осваивает эти места, понять, как много в наших пустынях уже сделано и будет создано для преобразования их природы и хозяйства, и тем самым поможет читателю еще больше полюбить нашу Родину, то первая цель книги будет достигнута.
И если эта книга привьет желание поглубже познать пустыни, та вторая цель автора будет тоже достигнута.
А если в ком-нибудь из читателей книга пробудит доброе стремление и он посвятит свои способности и силы славному и доблестному делу покорения и преобразования природы пустынь, тогда будет достигнута и третья цель!
Страшны ли пустыни
Природа пустынь необычна, своеобразна и по-своему сурова. И если нас не удивляет тайга и не страшит Арктика, то мало кому знакомые условия пустынь нередко представляются не только крайне тяжелыми, но и грозящими всевозможными бедствиями. Но в какой мере в этом повинна сама природа пустынь и в какой степени эти страхи навеяны слишком сгущенными красками некоторых писателей?
"Ничто так не угнетает... как вид этой шеренги черных, голых скал. Я думаю, что так должны выглядеть мертвые долины Луны. Тут - только одна смерть. Растительности нет никакой, ни следа живого существа, скалы кажутся только трупами скал, вся площадь - гигантским кладбищем. Иногда приходит в голову, что весь край спит каким-то мертвым, летаргическим сном, что он заклят и проклят злым духом".
Такими словами изобразил писатель Сенкевич пустыню Неваду в Северной Америке, увидев ее лишь из окна железнодорожного вагона. А ведь пустыни страшны не своим видом, а своим нестерпимым зноем, своими пылевыми и песчаными бурями и своим безводьем. И невольно воображение рисует страны, похожие на дантовский "Ад", на все, что угодно, но вряд ли на то, чем пустыни являются в действительности.
Да, они иногда, действительно, бывают страшны, но в какой мере? Чтобы ответить на этот вопрос, познакомимся с самыми большими опасностями пустынь, переберем все то страшное, что в них когда-нибудь бывает или бывало, а уж тогда и будем судить, страшны ли пустыни, кому они опасны и насколько.
Долина смерти.В Северной Америке, в Калифорнии, есть пустынная местность, названная "Долиной смерти". Это одно из самых жарких мест мира. Мы считаем "нестерпимой" жарой температуру воздуха в тени в 30°С, а в "Долине смерти" средняя многолетняя температура июля равна 39°. Но ведь пустыни тем и отличаются, что в них, как нигде в других областях, очень резка разница в температуре дня и ночи. Освежающая прохлада ночи, как только взойдет солнце, сейчас же сменяется дневным зноем. В "Долине смерти" в июле термометр ежедневно поднимается выше 50°, а бывали случаи, когда он показывал в тени и 58°С. Воздух при этом обычно совершенно неподвижен, и зной, действительно, нестерпим и непереносим.
Духовка без огня.Можно ли испечь куриное яйцо, не разводя огня? Этот вопрос может показаться вам странным: всем известно, что нужно подержать яйцо в кипящей воде, чтобы оно сварилось. А между тем, даже у нас, во внетропических пустынях Средней Азии, испечь яйцо можно без всякого огня, в естественной "духовке". Достаточно для этого положить его в летний день на песок, слегка вдавить и присыпать тонким слоем песка сверху. Смотря по вкусу, яйцо можно приготовить этим способом крутым или всмятку.
Объясняется это тем, что белковые вещества начинают свертываться при температуре в 50СС, а в дни, когда температура воздуха в тени бывает равна 40 - 49°, песок на солнце накаляется до 70°, а иногда и выше 90°! Легко представить себе, как раскаляется песок в тех местах, где воздух нагревается до 58°!
Раскаленный песок.Во время работ одной из экспедиций Академии наук СССР в центральной части Кара-Кумов мы сидели как-то днем в палатке. Вдруг раздался голос нашего зоолога: "Помогите поймать зайца!" Мы выбежали и увидели зайца, промчавшегося в сторону одного из ближайших кустов. Двое из нас бросились за ним, но, как только подбежали к кусту, заяц выскочил, шарахнулся в сторону другого куста и спрятался в его тени. Испугавшись приближающейся погони, он снова выскочил и юркнул в тень третьего куста. Минуты через три, когда один из нас подбежал к кусту, под которым укрылся косой, зайчишка даже не сделал попытки удрать и был взят, что называется, голыми руками. Даже привычный к каракумскому климату заяц-толай не может бегать днем по раскаленному песку. Подошвы его лапок покрыты щеткой волос, но и она, повидимому, недостаточно предохраняет от ожога. Возможно, что сказался не столько ожог, сколько общий перегрев тела, но, пробежав по песку всего лишь 3 - 4 минуты, наш заяц не мог больше сдвинуться с места. Еще больше страдают от солнца ящерицы. Часто на гребнях барханов весело и быстро бегают ящерицы круглоголовки, высоко держащие свое тело над песком. Им, казалось бы, жара нипочем. А поймайте ящерицу и привяжите на песке к палочке. Пройдет 3 - 4 минуты, и от солнечного перегрева она издохнет.
Страдают от солнца и более крупные животные.
В одну экспедицию мы взяли с собой прекрасную туркменскую борзую "таазы". Пока мы шли по глинистому грунту, наш Каракурт весело носился вокруг каравана. Но когда вошли в пески, он завыл, залез под куст и стал жалобно смотреть вслед уходящему каравану. Мы напоили его и оставили, по совету туркмен, под кустом, где он вырыл себе ямку. В течение дня то один, то другой участник экспедиции высказывал опасение: "Пропадет Каракурт, не найдет нас". Пройдя около 25 километров, за час до заката солнца наш караван остановился. Началась разгрузка верблюдов, разбивка лагеря. И вдруг на всем скаку в лагерь влетел Каракурт. Мы шли по пескам много дней, и каждое утро приходилось оставлять Каракурта. Только в сентябре, когда солнце уже не так раскаляло песок, он снова начал бегать, не отставая от каравана.
"Воробьиная ночь" и день без движения.Как-то летом 1934 года выдались в Кара-Кумах особенно душные дни. Это было в начале экспедиции по Узбою. Наш огромный караван в 68 верблюдов был чрезмерно нагружен; предстояло забросить запас фуража для лошадей, продовольствие и снаряжение в глубь пустыни на три месяца работ. Чтобы пощадить верблюдов, пришлось перейти на ночные марши. Однажды выдался исключительно душный день. Не принес облегчения и вечер.