работ и разные наброски, — я решила поддержать разговор. Да и кто знает: вдруг ему нужен организатор какого-нибудь мероприятия? Так что, надеюсь, мы в целости и сохранности доберёмся до нужного этажа.
— Не волнуйтесь, этот лифт — надёжная технология, и самое страшное, что может произойти, — застрять между этажами, — заметив, как мои пальцы крепче вцепились в папку, он улыбнулся. — Но это шанс один на миллион.
Один на миллион? Ага! Конечно! Он просто не знал, кто такая Виктория Косячок!
Я нервно кинула взгляд на панель с кнопками. На электронном табло одна за другой менялись цифры. Хотя чего мне волноваться, худшее ещё впереди — свидание в темноте. Уже это событие отодвинуло все невзгоды на сегодня. Так что можно расслабиться и оставшиеся десять этажей наслаждаться беседой с красавцем мужчиной. К тому же это сама судьба. Лифт не остановился ни на одном этаже, и мы всё так же оставались наедине.
Почему-то сейчас в голове вспыхнули сцены из фильмов, когда мужчина прижимает героиню к стенке лифта и страстно впивается поцелуем в её губы. Уф… Эти мечты не для меня. Ещё ни один мужчина не набрасывался на меня с поцелуями в лифте. Я немного не та женщина, с которой можно целоваться в таком месте. Я, скорее, та самая пассажирка, которая ломает кайф, нажимая кнопку вызова, и, входя в лифт, наблюдает картину: волосы девушки растрёпаны, алая помада пересекла контур губ, блузка помята, а пуговицы на мужском пиджаке расстёгнуты и галстук болтается удавкой на шее. Отогнав своё эротическое наваждение, я взглянула на электронное табло, где до сих пор сменялись цифры, но появился значок восклицательного знака и молнии. Я не успела задать вопрос, как лифт плавно остановился. Возможно, на двадцать восьмом этаже вызвали лифт — и вот он, долгожданный пассажир. Но нет. Двери лифта не открывались. Вместо этого погас свет и в то же мгновение включилось аварийное освещение. Когда я в очередной раз хотела спросить, не произошёл ли тот самый «один на миллион», кабинка стеклянного лифта заговорила женским роботизированным голосом:
— Техническая неполадка с электричеством. Прошу соблюдать спокойствие, в течение нескольких минут будут проведены ремонтные работы, и все проблемы будут устранены. Просим прощения за доставленные неудобства.
— Да! Говорите «один на миллион»? — зло прошипела я, косясь на мужчину с обложки журнала для домохозяек, мечтающих о плейбое в своей постели. Да и если я не буду злиться, то впаду в панику.
И тут была масса причин для злости. Ну, во-первых, мы находились в стеклянной коробке на высоте двадцати восьми этажей, отнюдь каждый этаж не три метра, а как минимум пять. Это сто сорок метров над землей. И я не Белоснежка, а он не семь гномов. Так ещё у меня встреча через десять минут. Какая, к чёрту, поломка лифта?
— Видимо, вы особенная. — Улыбнулся мужчина. — Это вторая техническая заминка за пять лет по причине сбоя электростанции в центре города.
— И как же быстро устранили первую проблему со светом? — Я так сильно сжала папку в руках, что края больно впились в пальцы.
— В прошлый раз через пятнадцать минут, а сейчас не знаю. Всё зависит от резервного питания лифта. Если запал ещё остался, то через пару минут, если нет, то как устранят неполадку на электростанции. Возможно, через пятнадцать минут.
Какие пятнадцать минут?! У меня через десять минут встреча на семи этажах выше. И угораздило же меня зайти в эту стеклянную капсулу. Что я там говорила? «Не паниковать»? Поздно! У меня появился непреодолимый порыв грызть ноготь на большом пальце. Я ощутила, как ладони вспотели, уж не говоря о подмышках. Хорошо, что кофта была чёрного цвета. Чёрт возьми! Косячок! Виктория!
Вытянув руку, я хотела взглянуть на время, но рукав, как назло, не последовал моим движениям и всё так же закрывал циферблат часов.
— Вот же чёрт! — Чёртов рукав! Все мои старания взглянуть на часы повлекли лёгкое выскальзывание папки из рук. Содержимое, как назло, выпорхнуло, устилая тёмный экран пола фотографиями и листами А4 с дизайнерскими зарисовками.
Радовало одно: погода была превосходная, а пол — кристально чистый. Так что не придётся битый час перерисовывать всё, что оказалось вне папки.
Тяжело вздохнув, я шагнула к ней и нагнулась поднять всё с пола, как услышала характерный звук рвущейся ткани.
Чёрт возьми! Только этого мне не хватало. Я была готова провалиться сквозь пол. Плевать, что там сто сорок метров. Это был бы лучший исход сегодняшнего дня.
Сделать вид, что ничего не произошло, и собрать все бумаги? Или же наконец-то выпрямиться и не зиять перед мужчиной огромной дырой на джинсах? Чтоб я ещё раз купила обтягивающие джинсы! И не важно, что я смотрюсь в них худой, высокой и стройной. Больше никогда в жизни!
Выругавшись в сердцах, я села на корточки, слыша, как ткань продолжала расползаться по шву. Я была уверена, что мужчина, стоящий позади, давно разглядел моё нижнее бельё и, так же как и я, слышал, как штаны продолжали рваться со стремительной силой.
Вот почему я не могу быть как те женщины в лифте? Всегда наготове! С гладко выбритыми ногами, облачённые в красивые дорогие комплекты нижнего белья «Агент Провокатор», всегда готовые к разврату? Или, на худой конец, стринги? Но вот беда в том, что я ненавижу стринги, а покупать красивое бельё и надевать его на деловые встречи как-то неуместно. Ведь я пришла не соблазнять, а впечатлять своей работой. Поэтому работа работой, и всё должно быть максимально комфортно.
Когда все бумаги были собраны и убраны в папку, я выпрямилась и как ни в чём не бывало встала на своё место, поравнявшись с мужчиной. На удивление он молчал. Даже не улыбался. Хотя другой начал бы ржать как конь. Осталось отдать должное. Он вёл себя как джентльмен, что присуще мужчине в таких дорогих костюмах.
— У вас хвостик, — только и произнёс шёпотом незнакомец в лифте, наклоняясь к моему уху, словно нас кто-то мог услышать.
— Хвостик? — Я нахмурила брови и посмотрела прямо в глаза, словно там могла увидеть расшифровку его слов. У