Читать интересную книгу Пинакотека Брера - И. Кравченко

Живопись XIV–XV веков

Стефано де Верона. Поклонение волхвов. 1435 Амброджо Лоренцетти (около 1290–1348) Мадонна с Младенцем. Около 1320–1330. Дерево, темпера, золото. 85x57

В искусстве сиенского мастера Амброджо Лоренцетти отразились перемены, происходившие в итальянской живописи того времени: византийские изобразительные каноны все более уступали проявлениям интереса художника и к окружающему миру, и к простым человеческим чувствам.

Мадонна в данном алтарном образе задумчиво, чуть склонив голову набок, смотрит на своего Младенца, которого держит на руках. Маленький Христос устремил взгляд на Марию. Молчаливый диалог между Матерью и Ее крошечным Сыном вносит в картину настроение теплоты и нежности. Оно выражено и в осторожном движении руки, с которым Богоматерь прикасается к ребенку, и в том, как живо и непосредственно Младенец выпростал из пеленки плечико, ручку и ножки. Пеленка со свивальником, цветное платье Богоматери, Ее орнаментированное покрывало и прическа — уложенная вокруг головы коса, — все это те «земные приметы», которые приближали божественные образы к молящимся.

Фоном композиции являются золотые небеса, характерные для живописной византийской традиции, но в данном случае они подчеркивают объемность изображения. Сиенские мастера были замечательными колористами. Лоренцетти, используя тончайшие и одновременно звучные оттенки, соединяет их в радостную «музыкальную» композицию.

Джентиле да Фабриано (около 1370–1427) Распятие Около 1410–1412. Дерево, темпера. 60x40,5

Исследователи считают, что эта живописная панель изначально была частью «Полиптиха из Валле Ромита» и располагалась в его центральном фронтоне. Впрочем, по стилю изображение несколько отличается от названного произведения: в нем меньше особенностей интернациональной готики и сильнее чувствуется влияние искусства Джотто и других мастеров треченто.

На золотом переливающемся фоне выделяется высокий крест с распятым Христом. По сторонам от Него стоят Богоматерь и любимый ученик Спасителя, заботам которого Он перед смертью вверил Марию, — святой Иоанн Евангелист. Такое изображение Распятия, с тонким, безжизненным телом Иисуса, из ран которого истекает к подножию креста кровь, что символизирует искупление человеческих грехов (на Голгофе, по преданию, был похоронен Адам), типично для живописи треченто и раннего кватроченто. Но фигуры, особенно Мадонны и святого Иоанна, отчетливо объемны, это ощущение усиливается многослойными складчатыми драпировками предстоящих, и даже парящие возле Христа ангелы не бесплотны. Джентиле да Фабриано внес в тречентистскую по духу сцену веяние нового времени — кватроченто, художники которого испытывали повышенный интерес к окружающему миру.

Джентиле да Фабриано (около 1370–1427) Полиптих из Валле Ромита Около 1410–1412. Дерево, темпера, золото. 280x250

Творчество многих итальянских мастеров, в том числе Джентиле да Фабриано, живописца из области Марке, определила проникшая в Италию интернациональная готика. Особенности этого изящного и красочного стиля можно видеть на примере алтарного полиптиха, написанного художником для францисканского монастыря Валле Ромита в окрестностях города Фабриано.

Джентиле да Фабриано (около 1370–1427) Полиптих из Валле Ромита. Фрагменты

Центральная часть алтаря являет нам изображение Христа и Богоматери, окруженных легким воздухом золотых небес. Спаситель возлагает на голову Марии корону, между Матерью и Сыном парит белый голубь — Дух Святой, совершающееся действо осеняет Бог Отец в окружении серафимов. В самом низу полукругом сидят ангелы, играющие на различных музыкальных инструментах, а на боковых панелях представлены святые Иероним, Франциск Ассизский, Доминик и Мария Магдалина. Плавные изгибы фигур, невесомые жесты, вьющиеся, подобно серпантину, линии одеяний, прорисованный на золотом фоне силуэт стеклянного сосуда, который, еле касаясь его пальцами, держит Магдалина, трава, покрытая мелкими цветочками и напоминающая гобелен, — во всем видны декоративность, утонченность и воздушность позднеготической живописи. Но данное направление соединилось у художника, как и у многих других итальянских мастеров того времени, с наследием реалистического искусства Джотто ди Бондоне. Оттого святые в полиптихе не парят на сантиметр от земли, а мягко ступают по ней или стоят на ее поверхности, кроме того, изображение имеет объем. А верхние композиции — «Святой Иоанн Креститель молится в пустыне», «Мученичество святого Петра Веронского», «Францисканский святой за чтением» и «Святой Франциск получает стигматы» — наделены глубиной пространства. В двух случаях из четырех оно организовано при помощи архитектуры, как часто делали Джотто и его последователи. Автор стремился передать и фактуру предметов, достаточно посмотреть, как выписана пушистая меховая подкладка мантии Магдалины.

Алтарь из Валле Ромита доказывает, что Джентиле да Фабриано умел объединять в работах красочность и объемность, возвышенность и материальность изображенного, небесный свет и земное очарование.

Андреа Мантенья (около 1431–1506) Полиптих святого Луки 1453–1454. Дерево, темпера. 1 77x230

На картинах Андреа Мантеньи мир устроен ясно и рационально, будучи пронизанным божественным началом, которое проявляется во всем изображенном. Таков и полиптих, написанный по заказу монахов бенедиктинского аббатства Санта-Джустина в Падуе для капеллы Сан-Лука в монастырской церкви. В соответствии с предназначением алтаря на нем кроме Луки изображены те святые, кто являлся основателем ордена бенедиктинцев, и небесные покровители падуанцев.

В центре нижнего ряда святой Лука пишет строки Евангелия. Спокойствие, сосредоточенность и божественное вдохновение исходят от фигуры погруженного в свое занятие евангелиста. Тем же настроением проникнуты и стоящие по сторонам от него святые. Схоластика, сестра Бенедикта Нурсийского и основательница женского бенедиктинского монастыря, держит в одной руке книгу «Устава», написанную ее братом, в другой — пальмовую ветвь, символ стойкости верующих. Просдоцим, первый епископ Падуи, изображен с пастырским посохом в одной руке и кувшином, символом крещения, — в другой. Бенедикт представлен со своим сводом важнейших монашеских правил и пучком розог, напоминающим о той строгости, с которой должен относиться к себе посвятивший свою жизнь Богу. Иустина стоит с пальмовой ветвью в руке и кинжалом в сердце, выступающим аллюзией на меч, которым ее обезглавили.

Главной композицией верхнего ряда является «Пьета», представляющая умершего Христа с оплакивающими Его Богоматерью и святым Иоанном Евангелистом. Образ Спасителя основан здесь на иконографии «Муж скорби»: Иисус стоит во гробе, показывая Свои раны и полуоткрыв глаза, в которых отражаются перенесенные Им страдания. Справа и слева от Него размещены изображения святых: Даниила Падуанского с макетом города, чьим покровителем он является, и стягом, полотнище которого представляет собой герб Падуи, Иеронима в красной кардинальской мантии с камнем в руке, коим он во время пустынножительства, каясь в грехах, бил себя в грудь, Августина (или Максима) с епископским посохом и священной книгой и, наконец, Себастьяна в солдатском одеянии, с мечом и пальмовой ветвью.

Художник, стремясь одновременно к возвышенности и впечатлению реальности персонажей, отметил проявление в них и божественной природы, и человеческой, а в этой идее и состояла одна из особенностей итальянского гуманизма.

Андреа Мантенья (около 1431–1506) Мертвый Христос. Около 1475–1478. Холст, темпера. 68x81

Искусство Мантеньи впитало в себя различные художественные влияния: Донателло, Филиппо Липпи, Пьеро делла Франческа, Джованни Беллини. Но особенности их живописи, воспринятые художником, были переплавлены его талантом. Не только стенные росписи мастера, но и станковые картины, часто небольшие, поражают внутренней грандиозностью изображенного, а лучшим образцом выработанного Мантеньей стиля служит данная работа.

Иконографически она относится к типу Пьеты, или оплакивания Христа, но композиционно отличается от всех подобных изображений. Тело умершего Спасителя, лежащее на камне помазания и слегка прикрытое пеленой, дано в сильном перспективном сокращении. На переднем плане оказываются пробитые гвоздями ступни, выше — руки со следами от гвоздей. Художник нарисовал голову Иисуса более крупной, чем полагается даже такому физически развитому телу, поэтому взгляд смотрящего сосредоточивается на лице Христа, в выражении которого остался след перенесенных мук. Скупыми, но мощными средствами автор достиг сильного впечатления, которое вызывает его полотно, выполненное в сдержанной цветовой гамме, близкой к монохромной, и залитое ровным светом. Тело Спасителя написано скульптурно, драпировка выглядит вырезанной из мрамора — настолько объемно-осязаемы ее складки. Восприняв от североевропейских, прежде всего нидерландских, живописцев стремление к натурализму, Мантенья изобразил рваные раны от гвоздей на сильных, натруженных, сбитых от долгой ходьбы ступнях Христа, дал почувствовать холодность камня, на котором Он лежит, передал глубину человеческого страдания плачущей Богоматери, святых Иоанна Евангелиста и Марии Магдалины. Но влияние заальпийских мастеров было переработано итальянским художником, наделенным эпическим восприятием мира. Оттого страшные подробности, присутствующие в картине, вызывают у созерцающего ее не столько ужас, сколько ощущение высокой трагедии и ее преодоления. Несмотря на смертную бледность мантеньевского Христа, Его тело наполнено мощью, а лик озарен исходящим изнутри светом, отчего в работе возникает тема Воскресения.