О причинах его ареста и водворения в Лубянскую тюрьму ходили разные слухи.
По одному его обвинили в том, что главную площадь Выставки, на которой должна была стоять величественная статуя Сталина, он спланировал так, что в ее очертаниях вырисовывался православный крест.
В те времена поиск подобных провокационных изображений был весьма распространен. Так, на этикетке спичечного коробка с рисунком горящей спички в ее пламени при повороте рисунка вверх ногами, видели профиль Троцкого.
Другой слух связывал арест Олтаржевского с чьей-то неудачной шуткой, в которой его имя противопоставлялось имени Л. М. Кагановича, возглавлявшего строительство метро. Шутка такова: «Если Олтаржевский на земле строит рай для всех народов, то что строит под землей Каганович?» Ответ легко угадывался: «ад». В это время Каганович входил в Госкомиссию но наблюдению за строительством ВСХВ, и намекали, что об этой шутке ему донесли осведомители.
Товарищ Олтаржевского по заключению Л. Е. Райкин сообщает еще одну версию случившегося:
«Поговаривали, что строительство выставки, подходящее к концу, посетил Сталин, которому не понравились легкие, типично выставочные павильоны, в архитектуре которых не доставало монументальности, пышности и помпезности. Павильоны снесли, а руководителей строительства посадили, придравшись к случившемуся пожару».
После ареста Олтаржевского ВСХВ продолжали строить по его проекту, только сняли с проекта его имя.
Олтаржевский попал в Воркуто-Печерский исправительно-трудовой лагерь НКВД СССР, в строившийся тогда шахтерский город Воркуту, и назначен в проектное бюро Воркутстроя, которое занималось проектированием поселков при шахтах. По его проекту были построены наземные сооружения шахты № 1 «Капитальной», Шахтокомбинат, ряд жилых зданий, ему удалось создать коттедж в скандинавском стиле с черепичной крышей, в котором поселилось лагерное начальство. К последним годам отбывания срока он, заключенный, был назначен Главным архитектором Воркуты.
Олтаржевский пробыл в заключении до 1943 года. Об истории его освобождения также рассказывает его солагерник Л. Е. Райкин: «Будучи оторванным от „Большой земли“, он не переставал интересоваться всем, что делается в большой архитектуре. В то время был обнародован окончательный проект Дворца Советов в Москве, который должен был быть построен на месте теперешнего плавательного бассейна, Олтаржевский тщательно изучил архитектурное решение Дворца по публикациями журнале, составил основательную квалифицированную рецензию и отправил в Москву на имя Сталина. Неизвестно, подействовало ли это, но в 1943 году Олтаржевского освободили и он вернулся в Москву».
Впоследствии при строительстве московских высотных зданий Олтаржевский стал главным консультантом, входил в авторский коллектив проектирования гостиницы «Украина», за что был удостоен Сталинской премии.
В 1938 году на сессии Верховного Совета СССР по докладу Н. С. Хрущева был принят «Закон о Всесоюзной сельскохозяйственной выставке», в котором определялись государственный статус выставки, принципы отбора экспонентов из числа передовых хозяйств, добившихся больших успехов, учреждались поощрительные награды как для хозяйства в целом, так и для отдельных наиболее отличившихся его членов: занесение участников в Книгу Почета выставки, награждение медалями, дипломами, премиями.
Проект планировки ВДНХ
Весной 1939 года на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке завершились работы по строительству павильонов и благоустройству территории. Выставочный комплекс обрел тот зримый целостный и выразительный образ, который видел в своем воображении Олтаржевский: тот «Земной рай» с широкими аллеями, просторными площадями, обширными цветниками, садами, светлыми разнообразными павильонами, украшенными скульптурами и росписями, с изобилием земных плодов, представленных в выставочных павильонах и отягощающих ветви посаженных возле них плодовых деревьев, со стадами тучной домашней скотины в просторных вольерах и с бесконечными рядами магазинов, киосков, лотков со всяческой снедью, предлагаемой посетителю…
Заключительным штрихом строительства стала установка на высоком пьедестале в начале аллеи, ведущей от Ярославского шоссе к главному входу выставки, грандиозной и экспрессивной скульптуры В. И. Мухиной «Рабочий и колхозница», привезенной с Парижской выставки, где она обрела всемирную славу. Здесь, на входе на выставку, она выразила ее главную идею: героику, радость и победу труда.
В статье, посвященной открытию Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, архитектор Ю. Александер в журнале «Строительство Москвы» писал: «Всесоюзная сельскохозяйственная выставка начинается знаменитой скульптурной группой работы В. И. Мухиной, венчавшей советский павильон на международной выставке в Париже.
Это выдающееся произведение, хорошо известнее по изображениям и описаниям, стало теперь доступным непосредственному обозрению москвичей и приезжих на выставку экскурсантов. Как нельзя лучше ориентирует оно направляющихся по Ярославскому шоссе на выставку и подчеркивает исключительное значение ВСХВ».
Сохранились рассказы о том, что перед открытием Выставки ее посетил Сталин.
1 августа 1939 года состоялось торжественное открытие Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. В этот же день вечерние газеты поместили информацию: «Сегодня в 2 часа 45 минут тов. Ворошилов по поручению ЦК ВКП(б) и СНК СССР открыл Всесоюзную сельскохозяйственную выставку 1939 года. Под звуки Интернационала над главным павильоном, над площадью Колхозов, вблизи скульптуры любимого вождя народов товарища Сталина поднялся алый стяг… ВСХВ-1939 начала свою нормальную работу».
Открытие Выставки стало не только московским, но всесоюзным событием. Многие тысячи посетителей и участников, собравшихся из разных республик, краев и областей, ежедневно наполняли ее павильоны, сады, кинотеатры, ходили, смотрели, знакомились, вступали в разговоры. В выставочных магазинах можно было купить фрукты, которые в больших корзинах и просто навалом красовались в экспозициях.
На Выставке как-то сразу установилась праздничная (и тогда и потом многие газетчики называли ВСХВ праздником), человечная и доброжелательная атмосфера, влиянию которой становились подвластны и ее служащие, и ее посетители, как только они переступали линию Главного входа.
Именно эту атмосферу удалось передать создателям фильма «Свинарка и пастух» — автору сценария, слов звучащих в фильме песен Виктору Гусеву, композитору Тихону Хренникову, режиссеру Ивану Пырьеву, артистам, исполнившим главные роли — Марине Ладыниной, Николаю Крючкову, Владимиру Зельдину, исполнителям эпизодических ролей. Видимо, они тоже оказались во власти праздника.
«Свинарку и пастуха» начали снимать в мирное время, а завершили после начала войны. «Мы начали снимать в Кабардино-Балкарии, когда узнали, что началась Великая Отечественная война, — вспоминает Владимир Зельдин. — Режиссер фильма Иван Пырьев решил, что теперь вряд ли кто позволит снять финальные сцены на ВСХВ. Мы начали стоить декорации выставки в Минеральных Водах. Но тут наряду с первыми военными приказами Сталин подписал особый, касающийся нашей съемочной группы. Иосиф Виссарионович распорядился снимать финальные сцены на территории ВСХВ в Москве. Работали мы в перерывах между бомбежками фашистских бомбардировщиков. Прятались в укрытие, а после налета опять начинали снимать».
«Свинарка и пастух». Кадр из фильма
Фильм вышел на экраны Москвы в ноябре 1941 года. Немцы стояли в нескольких десятках километров от столицы, Москва находилась на осадном положении, в залах кинотеатров большинство зрителей составляли солдаты, а фильм был про их мирную жизнь, на которую посягнули фашисты, и звучала песня о Москве, которую они должны защитить от врага.
И в какой стороне я ни буду,По какой ни пройду я траве,Друга я никогда не забуду,Если с ним подружился в Москве.
Всесоюзная сельскохозяйственная выставка вполне могла бы стать очередным, каких в те времена проводили немало, казенным официальным отчетом начальников отрасли о своих достижениях, с докладами, состоящими из пустословия и лозунгов, со стендами, заполненными графиками и диаграммами, с громко зачитанными по бумажке рапортами, с почетными грамотами и другими наградами. ВСХВ могла бы стать такой, но не стала. Почему? Думается, потому что ее основу составляли не доклады и рапорты, а сами результаты, плоды труда земледельцев и животноводов. Например, о росте свиноводства свидетельствовали не графики, а добродушно хрюкающая огромная свиноматка с припавшими к ее сосцам многочисленным поросятами, ее вольер всегда был плотно окружен взрослыми и восхищенными детьми. Смотрели, обсуждали, ведь все мы происходим от земледельцев, и перед экспонатами — и земледелия и животноводства — снопами пшеницы, горой яблок, апельсинов, лозой винограда с гроздьями, лошадей в стойлах, хлопотливых кур с пищащими выводками — пробуждалась генетическая память, и так радостна была встреча с этим своим, казалось бы, забытым, но тут воскресшим корневым прошлым.