Читать интересную книгу "Век Наполеона. История европейской цивилизации от 1789 г. до 1815 г. - Уильям Джеймс Дюрант"

сердце, и ничто, кроме добродетели и религии, не может его устранить".117

Поэтому он обратился к английскому народу с призывом поддержать Англиканскую церковь. Часть английской истории он изложил в сорока семи "Церковных сонетах" (1821), которые надоели нам своими забытыми героями и порой удивляют своим совершенством. По словам Генри Крабба Робинсона, "Вордсворт говорил, что, если понадобится, он прольет свою кровь, чтобы защитить установленную церковь. Его не смутил и смех, поднятый на него за то, что он раньше признался, что не знает, когда был в церкви в своей стране".118

Мы не видим, чтобы он искал утешения в религии, когда мир любви вокруг него начал рушиться. В 1829 году Дороти перенесла тяжелый приступ каменной болезни, который навсегда ослабил ее здоровье и дух. Дальнейшие приступы повредили ее нервную систему; после 1835 года она потеряла возможность пользоваться ногами, а ее память отказала, за исключением событий далекого прошлого и стихов брата, которые она все еще могла декламировать. Следующие двадцать лет она оставалась в семье беспомощной и тихо помешанной, молча сидела в кресле у камина и терпеливо ждала смерти. В 1835 году Сара Хатчинсон умерла, и Вордсворт остался с женой Мэри заботиться о сестре и своих детях. В 1837 году ему еще хватило стойкости, чтобы вместе с вездесущим Робинсоном совершить шестимесячное путешествие по Франции и Италии. В Париже он снова встретил Аннет Валлон и свою дочь Каролину, теперь уже надежно обвенчанную.

Он умер 23 апреля 1850 года и был похоронен среди своих соседей на церковном дворе в Грасмире. Дороти прожила еще пять лет, за ней терпеливо ухаживала Мэри, которая уже почти ослепла. Сама Мэри умерла в 1859 году, в возрасте восьмидесяти девяти лет, после долгих лет добросовестного выполнения своих обязанностей. Должно быть, в Вордсворте было что-то большее, чем его поэзия, чтобы завоевать прочную любовь таких женщин. Их и таких, как они, в миллионах домов, следует помнить как часть картины Англии.

ГЛАВА XXII. Поэты-бунтари 1788-1824 гг.

*

I. ПОТУСКНЕВШАЯ СЕРИЯ: 1066-1809 ГГ.

Чтобы понять Байрона, мы должны знать историю и характер его предков, чья кровь текла в его жилах как лихорадка. Часть этой крови, как и его фамилия, возможно, пришла из Франции, где история помнит несколько Биронов; сам Байрон с гордостью упоминает в "Дон Жуане" (Канто x, строка 36) предполагаемого прародителя, Радульфуса де Буруна, как пришедшего в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем. В двенадцатом веке Буруны стали Байронами. Некий сэр Джон Байрон так хорошо служил Генриху VIII, что после роспуска монастырей король передал ему за символическую сумму аббатство (основанное около 1170 года) и земли "позднего монастыря и приорства Ньюстед... в нашем графстве Ноттингем".1 После этого несколько баронств Байронов сыграли незначительные роли в английской истории: поддерживали королей Стюартов, последовали за Карлом II в изгнание, лишились аббатства Ньюстед и вернули его себе при Реставрации.

Двоюродный дед поэта Уильям, пятый лорд Байрон (1722-98), красивый и безрассудный, служил на флоте; заслужил прозвище "Злой лорд", живя в аббатстве как грабитель; растратил большую часть своего состояния; убил своего родственника Уильяма Чаворта на импровизированной дуэли в затемненной комнате таверны; был отправлен в Тауэр по обвинению в убийстве; был судим Палатой лордов (1765), объявлен "не виновным в убийстве, но виновным в непредумышленном убийстве"; удалился в аббатство и прожил там в мрачном уединении до самой смерти.

Его брат Джон Байрон (1723-86) стал мичманом, потерпел кораблекрушение и опубликовал "Повествование", из которого его внук взял яркую сцену кораблекрушения в "Дон Жуане". Командуя кораблем "Дельфин", Джон обогнул земной шар. В конце концов он удалился в дом на западе Англии, где его прозвали "Любителем мореплавания", поскольку в каждом порту у него была жена или любовница.

Его старший сын, капитан Джон Байрон (1756-91), отец поэта, в свои тридцать пять лет натворил столько бед, что его прозвали "Безумным Джеком". После службы в американских колониях он провел некоторое время в Лондоне, заставляя своих любовниц оплачивать его долги. В 1778 году он сбежал с маркизой Кармартен; ее муж маркиз развелся с ней, капитан Байрон женился на ней и пользовался ее доходами. Она родила ему троих детей, из которых одна, Августа Ли, стала сводной сестрой поэта и иногда его любовницей.

В 1784 году бывшая леди Кармартен умерла. Через год щеголеватый вдовец женился на шотландке двадцати лет и 23 000 фунтов стерлингов - Кэтрин Гордон из Гайта, простой, но яростной и гордой, с родословной, восходящей к Якову I Шотландскому. Когда она родила поэта, то передала ему еще одну линию выдающейся и суматошной наследственности: Французское происхождение, бурный характер, склонность к грабежам, убийствам и вражде. Сама мать была мешаниной дикой любви и ненависти. Их она тратила то на мужа, который промотал ее состояние, а затем бросил ее; то на единственного сына, которого она баловала лаской, поносила дисциплиной и отстраняла такими эпитетами, как "хромое отродье". Чайльд Гарольд (то есть Байрон) сказал: "Знал бы я, какой плод произрастет из такого семени".2

Джордж Гордон Байрон родился в Лондоне 22 января 1788 года. Его правая нога при рождении была деформирована из-за поворота подошвы внутрь и напряжения пятки вверх. Деформацию можно было бы устранить ежедневными манипуляциями со стопой, но у матери не хватило ни терпения, ни смелости для процедуры, которая показалась бы ребенку намеренно жестокой, да и врачи не были склонны рекомендовать ее. К восьми годам неправильная форма стопы настолько улучшилась, что мальчик мог носить обычную обувь поверх внутреннего ботинка, предназначенного для балансировки и уменьшения искривления. В повседневной жизни и в спорте он стал ловко держаться на ногах, но не мог пересечь гостиную без болезненного осознания своей хромоты. В юности он вспыхивал при любом упоминании о своем недостатке. Это обостряло его чувствительность и вспыльчивость; но, возможно, это же подстегивало его к победам в плавании, ухаживаниях и поэзии, которые могли бы отвлечь внимание от его уродства.

В 1789 году мать вместе с ребенком переехала в Абердин. Через год ее муж бежал во Францию, где и умер в 1791 году, беспутный и нищий. Оставшись с небольшим состоянием, миссис Байрон сделала все возможное, чтобы дать своему сыну образование, подобающее лорду. Она с нежностью описывала его, когда ему было шесть лет, как "прекрасного мальчика, который ходит и бегает так же хорошо, как любой другой ребенок".33 В семь лет он поступил в Абердинскую грамматическую школу, где получил хорошую подготовку по латыни. Благодаря дальнейшему образованию и путешествиям по