Читать интересную книгу Чёрная Пешка - Александр Лукьянов

Ничего похожего в Островной Империи не то, чтобы не было, но вообще принципиально и категорически не допускалось.

На любом частном, общественном или государственном предприятии (если, разумеется, на нем не существовало непрерывного производственного цикла или не было необходимости в его круглосуточном функционировании) рабочий день начинался в 3 часа 50 минут, а заканчивался в 8 часов[3]. Сократить его могло только из ряда вон выходящее чрезвычайное происшествие – авария, стихийное бедствие. За тем, чтобы ни при каких прочих обстоятельствах этого не происходило, бдительно наблюдали инспекторы служб социального контроля. Предприятие было обязано предоставлять трудящимся получасовой обеденный перерыв, что соблюдалось не менее неукоснительно.

Из одиннадцати дней недели восемь были полными рабочими, девятый – сокращенно-рабочим (с 8.50 до 6.00 часов), десятый и одиннадцатый – выходными. Каждый трудящийся имел право получить дополнительный оплачиваемый выходной в свой день рождения. Кроме того, островитяне отдыхали два-три дня в новогодний праздник и по одному дню – еще четыре раза в год. Плюс двадцать четыре дня ежегодного отпуска. Более – ни-ни!

Заводы и верфи, фермы и рыболовецкие флотилии, электростанции и шахты наращивали уровень производства. Парикмахерские, прачечные, столовые, магазины увеличивали объем и качество услуг. Благосостояние повышалось. Государство изымало немалую толику доходов трудящихся в общественные фонды потребления, щедро субсидируя транспорт и связь, образование и здравоохранение, культуру и оборону. Однако, при этом реальные доходы населения постоянно приумножались и, как следствие, поднимался уровень потребления. Население питалось и одевалось лучше, семьи переселялись в более благоустроенное жилье, сфера обслуживания становилась разностороннее и гибче и туда перетекала освободившаяся рабочая сила.

Но ни на секунду не сжимался рабочий день!

Никаких серьезных растолкований этому Всеслав нигде не нашел. Население безоговорочно верило тезисам вроде: «идет постоянная война с континенталами, мы не можем позволить себе расслабиться», «не до отдыха, надо сосредоточиться на решении массы нерешенных хозяйственных, экологических, демографических проблем» и тому подобным. Естественно, Всеслав не мог принимать в расчет эти совершенно неубедительные доводы.

Объяснение пришло само собой и оказалось достаточно простым. Десятки миллионов граждан, сосредоточенных в Желтом Поясе были великолепными потребителями материальных благ. Реклама достаточно просто манипулировала их потребностями и желаниями, ориентировала их, строила алгоритм их поведения. Однако никакие силы не могли заставить «желтых» придумать, как потребить собственное свободное время[4]. «Жёлтые» и в этой сфере нуждались в ведущем и организующем начале, каким государственный аппарат Островной империи (как любого государства!) не был и быть не мог. Для империи появление многочисленной массы мающихся от незанятости «желтопоясников» было бы не менее серьезным испытанием, чем наличие толп жителей Белого Пояса, не умеющих заполнить досуг.

В который раз Всеслав восхитился холодной, беспощадной логикой наблюдаемого социального механизма. Ай да островитяне!

Саракш, Островная империя

Буцах, борт теплохода "Сияющий"

4 часа 50 минут, 3-го дня 1-ой недели Бирюзового месяца, 9591 года от Озарения

Всеслав читал, лежа и с наслаждением жуя банан. Точнее – бананище, поскольку здешний прототип земного тропического фрукта был не менее локтя длиной, да и толщина соответствовала. Впрочем, по вкусовым показателям никаких отличий не наблюдалось.

Лунин приобрел в корабельном киоске книгу «Учения прошлого о мироустройстве» и, разумеется, она предназначалась, как указывалось на титульном листе, «для учащихся среднего и старшего гимназического возраста».

Относительно вразумительные объяснения того, как устроена Вселенная, появились еще в доисторические времена и были совершенно типичными образцами мифотворчества. Саракш с точки зрения первобытных охотников и собирателей был внутренней поверхностью желудка (варианты: сердца, глаза, легкого и т.п.) гигантского быка (варианты: медведя, сурка, собаки и т.п.). Некоторые племена представляли мир невообразимо чудовищных размеров пещерой, от входа в которую струится небесное свечение.

Через несколько веков после появления на западе Материка первых государств возникли и распространились легенды о Человеке Который Стал Мировым Светом. Бессмысленно даже пытаться свести их воедино и выявить какую-либо сюжетную канву, настолько они запутаны и противоречивы. Общим в цикле сказаний является лишь миф о том, мир представляет собой огромную чашу со слабо скругленным дном.

Первоначально человечество прозябало во тьме и холоде на дне вселенской чаши, борясь со свирепыми чудовищами и демонами. Так было, пока некий отважный герой не изыскал способа подняться вверх, зависнуть в фокусе вогнутого мира и превратиться в Мировой Свет. Когда обожествленный герой засыпает, на Саракше темнеет и приходит пора спать простым смертным. Когда же Человек – Мировой Свет пробуждается, приходит рассвет. Слезы небожителя падают дождем, его хохот слышен в рокоте грома.

В лучах Мирового Света в войну с демонами вступили Розовое, Зелёное, Жёлтое, Голубое и Фиолетовое (Лиловое) Племена. На стороне же демонов сражалось Серое (Свинцовое) племя. Демоны потерпели поражение и оцепенели навечно в Тверди.

По открытии и освоении Архипелагов принесенные первопоселенцами обрывки материковых мифов весьма сильно видоизменились. С появлением учения Дзагого трансформировалась и космология (если допустим этот термин по отношению к Саракшу) островитян. Они стали считать, что Вселенная представляет собой все же не чашу, над которой завис Человек – Мировой Свет, а внутреннюю поверхность сферического пузыря внутри бесконечной тверди. Управляют же порядками мироздания не прихоти давно сгинувших демонов, а слитые в едином потоке воли и действия людей. Отчего происходят землетрясения? Оттого, что земле стало тяжело носить грехи человеческие. Почему светлое время суток сменяется темным? Люди устают после трудового дня и, подчиняясь их желанию лечь спать, воздух успокаивается и темнеет.

Естественно, с постепенным отделением первых научных теорий от религиозно-поэтической составляющей мифов начались попытки по-другому объяснить мироустройство.

Комментарий Сяо Жень:

Вновь слово культурологу КОМКОНа-2 Тимуру Усеинову: «…при дворе царя Эдзухага VI жил философ и естествоиследователь Хихицэ Кэ, который создал «Трактат о движениях воздушных и смене света на тьму в сутках». В данном труде мудрец предположил, что в центре Мира находится некий гигантский кристалл, с определенным количеством граней, который является источником света. Сей кристалл, находясь высоко над уровнем облачного слоя, вращается по одной из своих осей с постоянной скоростью. Отбрасываемый им свет ложится на слой облаков, проходит сквозь них и освещает поверхность Саракша. Грани же кристалла переломляют свет, посему и тень периодически приходит на смену дня. Возможно, что несколько сторон кристалла бросают свет в одну область одновременно и в этом месте происходит нагрев воздушных масс и соответственно повышение температуры на поверхности планеты. (Чем не Архимед и его оптическое зеркальное оружие! –Т.У.). В трактате философа есть предположение: "…Сам же кристалл находится в воздухе, ни притягиваясь ни одной из сторон Мира, ни падая на него. Так ракушка в воде висит, не всплывая из-за собственной тяжести, но не погружаясь на дно из-за небольшого количества пузырьков воздуха, которые есть в ней". Неизвестно какое впечатление произвела гипотеза о кристалле на монарха, ведомо однако же, что после прочтения трактата царь Эдзухаг VI отдал философу приказ: ерундою не маяться, но лучше рассчитать количество воздуха в металлической бочке, чтобы та не идя ко дну, находясь под водой на глубине в 2 сажени (почти 3,5 метра,-Т.У.) могла нести в себе одного человека." Этот приказ немного лет спустя привел к созданию первой подводной лодки на Саракше. »[5]

Всеслав некоторое время с любопытством рассматривал цветные иллюстрации, потом перевернул страницу.

Ученые-энциклопедисты из Академии наук его высочества князя Агайхага Просветителя усердно занимались физикой и предположили, что Мировой Свет – это клубок газа. Свечение же вызвано чрезмерным сжатием и, как следствие, нагревом газа. Однако изобретение барометра тут же поставило жирный крест на гипотезе. Любопытствующие скоро установили, что по мере восхождения на горы, давление не растет, а, напротив, падает. Так о каком же «самоуплотнении» газового клубка там наверху можно говорить?