– В таком случае лорд скорее всего явится сам, – в голосе его величества появился интерес. – Но монастырь, понятно, будет окружен его людьми и нартагальскими некромантами. Но это не проблема, скрутим. Что ж, давайте попробуем. Я не уверен, что мы преуспеем, но не попытаться – глупо. Только...
– Что?
– Зачем это вам, отец Ордан? – подозрительно спросил император. – Насколько мне известно, вы предпочли бы, чтобы заговорщики победили.
– Да, предпочел бы, – согласился тот. – Но так было раньше, а в свете новой информации я вижу, что совершил ошибку, согласившись сотрудничать с ними. И не боюсь этого признать. Впрочем, главная причина иная – лорд не знает чувства меры. Ради достижения своих целей он едва не погубил весь мир. И продолжает якшаться с некромантами, из чего следует, что урок не пошел ему на пользу. Значит, ставить на него нельзя. А раз так, его необходимо нейтрализовать – слишком опасен и непредсказуем. Вдруг он сотворит еще что‑нибудь в духе открытия Черного Портала? В нашем мире хватает древних магических артефактов. И никто не знает, к чему может привести их использование.
– О, да... – поежился император. – Вспомнить хоть войну с некромантами девятьсот лет назад. И лича, владевшего жезлом Пустоты.
– Не поминайте... – вздрогнул отец Ордан. – Только такого кошмара нам и не хватало!
– Вот и я о том же. Только, боюсь, нас ждет что‑то куда более страшное.
– Вы уже в который раз говорите об этой загадочной надвигающейся опасности, – нахмурился настоятель. – Неужели нет даже намека на то, чего нам ждать?
– Знаю только, что в наш мир придет что‑то извне, – хмуро бросил император. – Что‑то очень опасное и сильное. Сон недавно видел... Возможно, пророческий.
– Сон?
– Да. В небе летели стальные птицы и заливали огнем элианские города. Люди сгорали десятками тысяч. Закованные в сталь, абсолютно неуязвимые для нашего оружия воины разгоняли наши армии молниями. А в небе висел огромный железный замок, откуда потоками шли и шли враги.
– Да уж... – поежился отец Ордан. – Но это все же лучше Пожирателя. Раз люди, то с ними можно справиться, каким бы там оружием они не владели.
– Не знаю, люди ли... – буркнул император. – Какие‑то они были странные. Но это, вполне возможно, просто кошмар, а не видение будущего. Давайте разгребать проблемы по мере их поступления.
– Вы правы. Не стоит пока нервничать по поводу непонятно чего. Значит, я начинаю готовить приманку для лорда. Это займет дней пять, может, десять.
– Хорошо, – резко кивнул его величество. – А теперь – обнародование подмены Писания.
– Именно, – вздохнул настоятель. – Ох, и вой будет...
– Не то слово.
– Что планируете делать с епископами?
– Убирать! – холодно отчеканил император. – Не позволю этой сволочи примазаться к обновленной Церкви и изгадить ее.
– Очень рад, что вы понимаете необходимость этого, – довольно усмехнулся отец Ордан. – Иначе этим пришлось бы заняться мне. Впрочем, кое‑кого из внешне приличных тоже придется давить. Малой кровью такие потрясения не даются.
– Знаю, – обреченно махнул рукой его величество. – И сделаю все, что должен, пусть даже меня потом тысячу раз проклянут.
– Тогда не станем терять времени, – встал настоятель.
– Не станем, – согласился император и исчез в портале.
Отец Ордан еще некоторое время размышлял о состоявшемся разговоре. Судя по реакции на кое‑какие вещи, его величество очень молод. Странно даже, что он оказался способен на все, что уже сделал. Толковый правитель растет, сразу видно. Вздохнув, старик вышел из кельи. День предстоял не просто тяжелый, а адски тяжелый.
Даже он не представлял, что вскоре начнется в церквях, епископатах и монастырях. Но что бы ни началось, вернуть истинное Святое Писание необходимо. К слишком страшным последствиям привела фальшивка проклятого Карвена, чтоб ему из ада никогда не выбраться. До сих пор тошно было осознавать, что никто не обратил внимания на подмену. Даже те, кто обязан был это сделать. Даже зрячие стали слепыми. И их повели на убой.
В душе генерала ордена святого Даонира клокотал глухой гнев. Что ж, скоты, превратившие Мать‑Церковь в кормушку, вскоре поплатятся.
По элианской империи волнами расходился скандал. Да нет, даже не скандал, скорее паника. В церквях, епископатах и монастырях страны возмущенно орали друг на друга растерянные священники, иерархи и монахи. Все, во что они верили, чем жили и дышали, внезапно оказалось фальшивкой. Карвенской фальшивкой. Мало кто понимал, как жить дальше. Так что же все‑таки произошло?
Этим утром по требованию влиятельного ордена святого Даонира были вскрыты сотни старых архивов, откуда достали множество сохранившихся экземпляров Святого Писания, писанных более трехсот лет назад. Произведенное на глазах тысяч священнослужителей сравнение текстов вызвало шок. Затем даонирцы огласили выводы известных теологов, поясняющие отличия Писаний и к чему ведет каждое. От этих выводов остальные пришли в еще больший ужас. Кроме тех, конечно, кто и так все знал, но такие предпочитали помалкивать, понимая, что в данный момент сила не в их руках.
Во многих монастырях началось что‑то страшное. Разъяренные монахи врывались в библиотеки и книгохранилища, вытаскивали фальшивое Писание во двор, сваливали в кучи и поджигали. Пытавшиеся помещать им настоятели и священники были нещадно биты, кое‑кого даже забили насмерть.
Епископы, архиепископы и первосвященник не знали, как им реагировать и что вообще делать. Зачем ордену понадобилась вся эта буча? Какова в том их выгода? Вовсе незачем вытаскивать на белый свет грязное белье. Вполне можно было договориться в узком кругу, среди своих. Однако генерал даонирцев с какой‑то стати пошел на конфронтацию. Почему? Ответов у архиепископов не находилось. Неужели отец Ордан не понимает, что это – церковный раскол? Не может не понимать. Да, за ним пойдут многие, но далеко не все. И прежде всего – верхушка Церкви. Возврат к старому Писанию был крайне невыгоден этой самой верхушке. Слишком мало возможностей для маневра оно давало, в отличие от карвенского. Слишком многое из того, что иерархи привыкли считать добродетелью, объявляло смертным грехом.
Несколько сильных монашеских орденов объявили о возврате к исконным ценностям, учению святых великомучеников Лодама и Эскена. Другие кричали о чудовищной лжи, придуманной даонирцами. Вскоре последних поддержал первосвященник, выступив на срочно созванном заседании Синода с обличительной речью. Однако согласились с ним далеко не все иерархи, кое‑кто объявил о своем выходе из состава Синода и бежал в монастырь святого Даонира под Тарсидаром, где начали собираться сторонники отца Ордана.
Простые священники пока молчали, но архиепископы понимали, что честно выполняющие свой долг перед Создателем и не рвущиеся к власти люди вряд ли будут на их стороне. С каждым прошедшим часом элианская Церковь все больше и больше разделялась на две части. А затем случилось страшное – о своей полной поддержке даонирцев и возврату страны к учению Лодама и Эскена заявили император и боевое братство. Вот тут‑то иерархам все и стало ясно. Тем более, что самые одиозные фигуры в Синоде и епископатах начали умирать. По естественным, казалось бы, причинам – ни разу не удалось доказать убийства. У кого‑то внезапно случился сердечный приступ или инсульт, еще кто‑то поскользнулся и упал с лестницы, сломав себе шею. Несколько человек утонуло во время ритуального утреннего омовения в море. У кого‑то понесла лошадь. Да, очень разные причины, но каждому здравомыслящему человеку было понятно, что все это неспроста, что слишком уж много «случайностей».
Первосвященник собрался было подвергнуть орден святого Даонира интердикту, но его резиденцию навестил в сопровождении нескольких тайных Ланиг ар Вортон и «дружески» посоветовал этого не делать. Глава Церкви последовал совету – слишком страшно оказалось смотреть в холодные глаза ходячего кошмара.
Сотни теологов рылись в старом Писании и сравнивали его с новым, находя все больше кардинальных различий. Прихожане пребывали в полном недоумении – в одной церкви священник предавал анафеме отца Ордана и его последователей, а в другой – благословлял. Наверное, если бы не только что закончившаяся война, все могло бы сложиться и по‑иному. Но после зверств инквизиторов ненависть к Карвену и всему с ним связанному оказалась слишком велика. Пережившие оккупацию рассказывали такие ужасы, что остальные элианцы осеняли себя косым крестом и благодарили Единого за то, что их миновало это. Когда люди узнавали, что поганые святоши подсунули им вместо веры предков фальшивку, их гневу не было предела. Святых отцов не трогали, но в церкви, где продолжали проповедовать учение Карвена, просто переставали ходить. Оплота сумасшедших фанатиков – Фан‑Киона – уже не существовало, а остальные жители Элиана особой религиозностью никогда не отличались.