двенадцати. Стараясь не думать о предстоящей ночи, всё оставшееся время я просто расчёсывала свои белоснежные волосы и чертила в голове варианты развития дальнейших событий. Будет нелегко. Но нужно постараться: иного выбора просто-напросто нет.
Где-то без пятнадцати двенадцать ко мне в комнату постучалась дворцовая прислуга, чтобы проводить к королевским покоям. С выбивающим чечётку сердцем я накинула на себя шёлковый нежно-голубой халатик и последовала вслед за ними. Шествуя длинными коридорами, думала лишь о том, сколь сильно всё в этом мире изменчиво. К примеру, одна из служанок, составляющих мою настоящую свиту, чуть ли не каждый день устраивала какие-то пакости, когда я только попала в замок Девериусов. Сейчас же в моём присутствии она боится даже оторвать взор от кончиков своих туфель. Оно и понятно: на данный момент каждый в замке Девериусов (за исключением меня и Сирила) считает, что сегодня я обзавелась возможностью убивать его обитателей одной силой взгляда. Как же ж жаль, что это не так.
Тогда я не думала, что моё сердце может биться ещё быстрее, однако, подойдя вплотную к столь знакомым дверям в апартаменты Сирила — поняла, что в нашем мире действительно нет ничего невозможно. Неуверенно постучав и услышав в ответ такое же неуверенное «Войди!», я собрала в кулак всё своё мужество и толкнула вперёд расписанные всевозможными письменами и символами двери из чёрного дерева со знаком королевской власти посередине.
Одетый лишь в чёрный, атласный халат, Сирил уже ждал меня к этому времени. Когда я перешагнула порог его комнаты, двадцатипятилетний мужчина застенчиво потупил взгляд, словно какой-то подросток, и жестом предложил мне присесть на его кровать с новыми белоснежно-чистыми простынями. Именно так я и сделала, пока сердце готовилось выпрыгнуть из груди в любую секунду. Сирил опустился рядом со мной и нежно поцеловал: сначала в щёку, а потом в губы. Внутри меня паника начала нарастать с удвоенной скоростью, и чтобы хоть как-то замедлить данный процесс, я выпалила первый вопрос, пришедший мне в голову.
— У вас это было с Пандорой?
Что?! Ничего лучше не смогла придумать?! Вот же ж дура!
— Эм… нет, — Сирил явно растерялся, так как совершенно не ожидал нокаута вроде этого. — А почему ты вдруг спрашиваешь?
— Просто так… Не обращай внимания.
Чувствуя, как мои щёки начинают краснеть от стыда, я легла на кровать и закрыла (скорее зажмурила) глаза, мечущиеся из стороны в сторону. Тотчас ощутила на своей шее теплое, отдающее мятой, дыхание Сирила и поняла, что он сейчас надо мной. Попыталась расслабиться, однако, получилось не очень. Пришлось принять мысль о том, что сейчас я вне себя от ужаса, и сколько бы ни говорила: «Всё равно. Это мелочь. Забудь об этом», — разум отчего-то упрямо отказывался быть обманутым. Вместо этого он настойчиво продолжал твердить, что «не всё равно», и что «всё должно быть совсем по-другому».
Его величество поцеловал меня в шею, затем ещё один раз и ещё, постепенно стал переходить вниз, к оголённой груди. Моё тело словно предалось пламени, что атаковало его не снаружи, а изнутри. В горле собрался комок, однако, я не смогла найти в себе силы, чтобы сглотнуть. Губы дрожали, пусть и будучи плотно сжатыми. По правде сказать, даже не знаю, долго ли я тогда выдержала бы, если бы Сирил внезапно не отстранился.
— Давай не будем, — вдруг сказал он, слезая с меня и садясь у самого края кровати.
— Что? Почему? — не сводя взгляда со спины короля, я закуталась в белую простынь.
— Потому что ты не хочешь этого, разве нет так?
— Я…, — мне не нашлось, что на это ответить.
— Всё в порядке, я понимаю. Не хочу принуждать тебя, так что давай повременим с этим. Я готов ждать столько, сколько понадобится.
— Почему? — мой голос дрогнул, и вовсе не оттого, что я этого хотела, вовсе не потому, что этого требовала роль Ады Норин. — Почему ты всегда столь сильно заботишься об мне, даже если это причиняет вред тебе самому? Иногда я совершенно не понимаю тебя, Сирил Девериус!
Король встал с кровати и подошёл к балкону, где его лицо тотчас попало под магию света звёзд и луны. Моё сердце вновь забилось быстрее, однако в этот раз уже не от страха — причиной тому стало чувство, природу которого я ещё не могла осознать.
— Правда? Хотя в этом нет ничего удивительно: я тоже далеко не всегда понимаю, что творится у меня в голове — особенно, когда дело касается тебя, моя королева. Ты как будто свела меня с ума, и, что самое поразительное, я оказался совершенно не против. Думаю, всё потому, что до безумства сильно влюбился в тебя, Ада Норин.
После этого признания Сирил ещё долго продолжал стоять на балконе. Лишь посчитав, что я давно сплю крепким сном, он вернулся в комнату и лёг возле меня. На самом же деле, заснуть у меня той ночью так и не получилось — в точности также, как и у него самого. Услышь я от Сирила слово «люблю» всего пару месяцев назад — наверняка обрадовалась бы, посчитав, что, наконец, добилась своего. Однако отчего-то сейчас всё было совсем по-другому, и его слова подарили мне не счастье, а очередную порцию тревоги и беспокойства.
Глава 22. Древнее предание
«Грех красной розы кровью вырезан на крыльях каждого из нас». Грех, роза, крылья… Крылатая роза?! Нет, ну что за бред?! Такими темпами я окончательно съеду с катушек. Нужно поторопиться и выяснить, что же именно означает эта треклятая фраза!
После того, как провалился план с меткой, все свои силы я бросила на решение этой нелёгкой задачи. Вот только сколько бы архивов не перешерстила (а статус королевы давал мне немалые привилегии, в том числе — и доступ к накоплениям не только мелких, но и влиятельных знатных родов) — всё без толку. Нигде не было даже упоминания о смысле фразы, что я нашла при визите в поместье Анжей ещё этим летом. Сирил тоже ничего о ней не ведал и с уверенностью заявлял: «Скорее всего, ты что-то путаешь. Будь это важно — я бы знал». Однако для меня именно то, что никто о ней не слышал, и делало эту фразу столь ценной и напрямую связанной с другой, подслушанной мною в разговоре между Пандорой и её матерью — Химерой Анж. Тогда Химера сказала следующее: «Девериусы никогда не пойдут против Анжей, ведь мы единственные, кто знает правду об этом мире. Та женщина