Читать интересную книгу "Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju"

самое, что варить зелья или собирать палочки.

— Или вот Киддел, что вылез, как джин из лампы со своими палочками. Дрянь отменная, а всё потому, что он когда-то был подмастерьем у старого Олливандера и, насосавшись у его сына, решил, что теперь сам великий мастер, — Билл сплюнул, а Тео покраснел. — Я хочу сказать, что для продукта качественного важно качество создателя. Смекаешь?

— Ты хочешь сказать, что люди не из той же семьи ни в коем случае не смогут достичь того уровня добавочного продукта, что дают родственники? — Тео щегольнул термином, который ему впервые рассказал эльф Дерри, и Билл серьёзно кивнул.

— Приятно слышать, что мы не ошиблись в тебе. Да, я это и хочу сказать, а причина здесь не в семье, а в магическом роду, которому принадлежат мануфактурные производства. Вот, — они снова зашагали вперёд, — что объединяет их и позволяет выпускать качественные продукты.

Теодор мысленно попытался сопоставить слова Билла с бизнесом близнецов.

— И ты хочешь сказать, что близнецы не осознают масштаб проблемы найма своих знакомых? — предположил он.

— Бинго. Наш род давно потерял семейное дело, кровная артефакторика перешла под запрет ещё в конце восемнадцатого века, — посетовал он, — и поделки папы это лишь тень былого величия. Самовоспроизводящиеся гобелены, книга Хогвартса, по-настоящему родовые артефакты навроде шапки-невидимки… смогли бы их сделать подражатели и завистники? Нет, но это не помешало им продавить нас тогда.

Чувствовалось, что Уизли было приятно рассказывать о истории семьи, пусть она была и несколько трагична.

— А эти оболтусы, — продолжил он, — думают как магглы, что можно просто нанять ещё десяток неглупых выпускников школы и делать вдесятеро больше блевательных батончиков. Вот, почему я завёл с тобой этот разговор.

Он остановился и повернулся к нему лицом.

— Меня они не послушают, или даже наоборот, прикроются договорённостями с тобой. Если качество их продукта упадёт и перейдёт черту, когда юные маги отравятся, то волной негодования сметёт и их, и тебя, и всех нас. Нельзя просто так заниматься таким бизнесом без поддержки семьи! А если они будут пытаться сделать всё быстро сами, то угробят себя же! Им нужно остановиться и подумать умными головами, почему у Рика Зонко всего одна лавка в Хогсмиде, которая открывается раз в месяц, а не сеть лавок в каждом городе Британии.

Билл закончил свою гневную тираду, и махнул рукой, переведя тему.

— Вон там живут Диггори-старшие. Бедняга Седрик, жаль его родителей. А там, видишь опушку? Это дом Лавгудов. Странные они, но дочь Ксено дружит с Джинни с детства. Где мы стоим, тут жили Блюмы, но их сжёг Ты-знаешь-кто, мистер Блюм после этого перебрался с женой в Глазго, а у реки, где кладбище — вон, видишь? Там жили Морты. Старуха Морт умерла, когда мне было шесть, а её единственный сын-некромант уехал в МАКУСА и того раньше. Жуткое место.

— У вас тут богатые на магию места.

— Едва ли! Вон там маггловская деревушка, к землям их пэра мы и относимся. Это не Хогсмид и не Лощина, чтоб говорить, что у нас тут богато на магию.

Они поболтали ещё немного, после чего Билл, взяв с него устное обещание поговорить с близнецами, перенёс его на площадь перед Гринготтсом в Лондоне, и сам направил стопы в банк по работе.

Глава 77

На третий день путешествий по окраинам Большого Лондона ему улыбнулась удача. Тео буквально стал свидетелем того, как скромно одетый худенький мальчик с узким лицом и большими глазами такого же цвета, что и у самого Нотта, прыгнул с качелей во дворике своего дома и подлетел, подхваченный спонтанной магией, как птица, на несколько метров под восхищённые восклики других детей. Тео улыбнулся.

Родителей мальчика нигде не было, и Тео пошёл прямо к качелям, пока другой пацан пытался раскачиваться, чтобы повторить прыжок своего приятеля. Казалось, прыгнувший мальчик и сам не верил в то, что сделал.

— Ты видел это? — писклявым детским голосом спросил он у Нотта, подошедшего к нему. — Я прыгнул! Никогда не прыгал так!

— Да, я видел, — улыбнулся Тео. — Как тебя зовут?

— Луи, а тебя?

— А меня Тео, — улыбка Тео стала шире, он присел на лавочку. — Сколько тебе лет?

— Конфету не возьму, — нахмурился не по-детски вдруг мальчик. — Папа говорит, что нельзя говорить с незнакомцами. Ему так кот в книжке сказал.

Тео опешил. Он не ожидал, что мальчик скажет ему про своего папу — не родного, но воспитавшего. Он не придумал ничего лучше, чем…

— А как зовут твоего папу?

— Берни, — ответил мальчик. — Папа музыкант, вот.

— Часто так прыгаешь, как сегодня?

На заднем фоне с криком другие мальчишки прыгали один за другим, но не один не мог повторить успех «Бум-Луи».

— Чаще что-то взрывается, — мальчик стеснительно посмотрел на носочки своих сандаль. Белые когда-то носочки были покрыты пылью, землёй и песком. Тео захотелось показать, что он связан с ним, и он коснулся пальцем грязного мыска мальчика, и пробормотал заклинание.

— Ой!

Носок стал белоснежно чистым от «Экскуро» Нотта, и мальчик зажал ладонями рот.

— Это правда? Всё это про школу, и вообще? — спросил он. — К маме приходил какой-то злой дядя, и она решила согласиться и отправить меня, но я не верю, а ты, а это, а я тоже?

Тео снова улыбнулся и кивнул ему, приложив палец к губам, показывая знаком, что шуметь не нужно. Мальчик несколько мгновений смотрел ему в глаза, а потом состроил гримасу.

— А зачем ты меня искал?

Тео почувствовал, что краснеет. Он засунул руку в карман бридж и нащупал там приготовленный ритуалистический ножик и связанного, но ещё трепещущегося карликового попугайчика, купленного в маггловском магазине за считанные кнаты — продавец сказал, что у малыша было сломано крыло.

— Пойдём, здесь есть тихое место?

Заинтересованный Луи отвел Тео к задней двери одного из краснокирпичных домов. Здесь было тихо, и лишь скрип флюгера-петушка на крыше соседнего дома создавал звуки. Мальчик смотрел на него с интересом, а Тео был весь напряжён, как струна. Его сердце билось быстрее, и от волнения он чуть не сбился при начертании рунного рисунка веточкой на земле.

Наконец, когда всё приготовление закончилось, он под изумлённым взглядом мальчика достал из кармана попугайчика — тот, казалось, что-то понимал, потому что трепетал и не пытался сопротивляться.

— Попугайчик, — сказал одиннадцатилетний (отец ошибся?) мальчик. — Зачем тебе попугайчик?

— Повторяй за мной, — улыбнулся натянуто Тео. — Я, Людовик Бирман, добровольно и по зову крови…

— Я, Людовик Бирман, добровольно и по зову крови, — растеряно повторял мальчик.

— …прошу