– Ещё один, пожалуйста.
– Слишком скоро. Может, желаете перекусить? Может, начо[22] или халапеньо[23]?
– Нет, просто ещё один коктейль.
Марти с сомнением посмотрела на Люси:
– Надеюсь, вы не собираетесь после этого садиться за руль.
Люси с горечью рассмеялась:
– Не получится. Моя машина только что сломалась.
– Что, плохой день?
– Плохой год, – ответила Люси.
Барменша не торопилась подавать ей следующий коктейль, и, развернувшись на высоком табурете, Люси оглядела остальных посетителей бара. Одни выстроились у противоположного конца стойки, другие собирались за столами. Полдюжины байкеров за одним из столов выпили пива и теперь шумно галдели.
Слишком поздно Люси поняла, что все они из прихожан байкерской церкви, и что друг Джастины Дуэйн тоже среди них. И прежде чем Люси отвела взгляд, он посмотрел в её сторону и помахал рукой, через весь зал приглашая присоединиться к ним.
Люси отрицательно покачала головой и, прежде чем снова повернуться к стойке, тоже слегка помахала ему в ответ.
Однако громадный добросердечный байкер неуклюже пробрался к ней и по-дружески хлопнул по спине между лопатками.
– Как дела, гусёнок Люси? – спросил он.
– Вот, зашла пропустить стаканчик, – ответила Люси со слабой улыбкой. – А как ты, Дуэйн?
– Не жалуюсь. Пойдём, посидишь со мной и парнями. Мы все из Свинячьего Рая.
– Спасибо, Дуэйн, я ценю ваше приглашение. Но именно сейчас мне крайне необходимо побыть одной.
– Что случилось? – спросил Дуэйн, и, пока Люси пребывала в нерешительности, добавил: – Что бы тебя ни беспокоило, мы обо всём позаботимся, помнишь?
Люси вглядывалась в широкое лицо, наполовину скрытое слишком большими баками, и её улыбка становилась искренней.
– Да, я помню. Твои парни – это мои ангелы-хранители.
– Тогда расскажи мне о своих проблемах.
– Проблем две, – сказала Люси. – Во-первых, моя машина скончалась. Или, во всяком случае, впала в кому.
– Аккумулятор?
– Не думаю. Не знаю.
– Мы позаботимся об этом, – легко пообещал Дуэйн. – В чём вторая проблема?
– Знаешь, у меня будто сердце вырвали, скомкали, как ненужную газету, и выбросили в мусорное ведро.
Байкер посмотрел на неё с сочувствием:
– Джастина рассказывала мне о твоём парне. Хочешь, мы с ребятами намылим ему холку?
Люси удалось тихо рассмеяться:
– Мне не хотелось бы подталкивать вас к свершению смертного греха.
– О, мы всё время грешим, – ответил он радостно. – Потому и затеяли это дело с церковью. Судя по всему, твоему бывшему не помешал бы небольшой благочестивый пинок под задницу. Отплатить, так сказать, добром за зло, пробудив его совесть.
Дуэйн ухмыльнулся, расплывшись в улыбке от бакенбарда до бакенбарда, когда процитировал:
– Ибо, делая сие, ты собираешь горящие угли на голову его, и Господь воздаст тебе[24].
– Я согласна на отремонтированную машину, – сказала Люси. И, подталкиваемая Дуэйном, объяснила, где стоит автомобиль, и отдала ключи.
– Мы доставим её в «Приют художника» через денёк-другой, – пообещал Дуэйн, – в полном порядке и готовую к дороге.
– Спасибо, Дуэйн. Просто не нахожу слов, чтобы выразить свою признательность.
– Уверена, что не хочешь выпить с нами?
– Благодарю, но мне действительно не хочется.
– Ладно, но мы с парнями будем приглядывать за тобой.
Он махнул рукой в угол бара, где устроилась небольшая оживлённая компания:
– Дело идёт к тому, что скоро сюда набьётся много народу.
– Что-то намечается? – спросила Люси.
– День начала Войны из-за свиньи[25].
Её глаза расширились:
– Сегодня?
– Пятнадцатого июня, как и каждый год, – похлопав Люси по плечу, Дуэйн вернулся к своим друзьям.
– Придётся выбираться отсюда, – пробормотала она, получая свой второй коктейль и делая глоток. Её настроение не подходит для вечеринки в честь начала Войны из-за свиньи.
Традиция пошла от события, случившегося в 1859 году, когда свинья, принадлежащая британской фактории компании Гудзонова залива, забрела на картофельное поле американского фермера Лаймена Катлера. Увидев большую свинью[26], роющуюся на его поле и уничтожающую урожай, фермер её застрелил. Этот инцидент положил начало тринадцатилетней войне между британцами и американцами. Обе стороны развернули на острове военные лагеря. В итоге конец войне был положен третейским судом, притом, что права на владение островом перешли к Америке. Несмотря на длительное противостояние американских и британских воинских частей, единственной жертвой осталась свинья. А спустя почти полтора столетия начало Войны из-за свиньи отмечали жареной на вертеле свининой, с музыкой и пивом, которое лилось рекой – да так, что его хватило бы, чтоб целая флотилия высокомачтовых судов могла бы пройти по этой реке.
К тому времени, как Люси допила свой коктейль, уже играла живая музыка, в баре бесплатно подавали тарелки со свиными рёбрышками, и просто яблоку негде было упасть от шумных возбуждённых посетителей. Люси жестом показала, что хочет получить счёт, и барменша кивнула.
– Могу я заказать для вас ещё один коктейль? – спросил парень, сидящий на соседнем табурете.
– Благодарю, но мне хватит, – ответила Люси.
– Как насчёт этого? – и он попытался передать ей тарелку свиных рёбрышек.
– Я не голодна.
– Они бесплатные, – настаивал парень.
Люси неодобрительно посмотрела на настырного типа и узнала в нём одного из наёмных озеленителей Кевина. Она никак не могла припомнить имени... Может быть, Пол. Судя по остекленевшему взгляду и запаху перегара, он начал праздновать чуть ли не с утра.
– О, – произнёс он неловко, узнавая Люси, – вы подружка Пирсона.
– Уже нет, – ответила она.
– Правильно, вы старая.
– Старая? – взвилась Люси.
– Я имею в виду, старая подружка… э-э… возьмите пиво. От меня, – он схватил большой пластиковый стакан с подноса на стойке бара.
– Спасибо, но нет, – Люси отшатнулась, когда он подтолкнул к ней расплёскивающийся напиток.
– Это бесплатно. Берите.
– Я не хочу пива, – Люси отпихнула стакан, а парень попытался вручить его ей. В этот момент кто-то из теснящихся позади подтолкнул его под руку. И словно в замедленной съёмке Люси увидела, как полный стакан пива ударяется о её грудь и выливается на неё. Люси задохнулась от потрясения, когда ледяная жидкость просочилась сквозь её блузку и бюстгальтер.
То короткое мгновение, когда все окружающие обнаружили, что произошло, было ошеломляющим. Множество взглядов устремилось на девушку, некоторые – с сочувствием, другие – с равнодушием и неприязнью. Без сомнения, немало оказалось тех, кто предположил, что Люси сама опрокинула на себя пиво.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});