любовью, а справедливость — справедливостью.
— Договорились.
Они с Орсоном пожали друг другу руки, а Элмерик с облегчением выдохнул. Ему хотелось думать, что мастер Каллахан был бы доволен — ведь так поступают барды, да? Объединяют тех, кто готов поссориться? Эх, жаль, ему не расскажешь.
* * *
Ужин шёл своим чередом, отличаясь от вчерашнего или позавчерашнего только начинкой в пирогах, и Элмерик начал беспокоиться. А вдруг Мартин ошибся и мастер Каллахан сегодня ничего не собирается рассказывать? Может выйти, что они здорово влипли, и ему вскоре придётся разубеждать всех с тем же жаром, с которым прежде уговаривал. И ладно бы Джерри и Роз, но Орсона отговорить точно не получится. И что тогда делать? Подстеречь и исподтишка огреть по голове дубинкой? Рассказать всё наставникам? Ни один из приходящих на ум вариантов не был достаточно хорош.
Не имея возможности открыто высказать беспокойство, бард вертелся на лавке, чуть не опрокинул солонку, уронил на пол салфетку, а потом долго вертел в руках ломоть хлеба, щедро осыпая стол крошками. Розмари, заметив его метания, вопросительно вскинула брови, но он лишь махнул рукой — дескать, потом.
Когда тарелки опустели, Элмерик почти потерял надежду. И тут звучный голос Каллахана грянул, как гром среди зимнего неба:
— Не спешите расходиться. Есть кое-что, о чём вам следует знать.
Розмари вздрогнула. Орсон выпрямился, словно оглоблю проглотил. Джеримэйн весь подобрался, как перед прыжком. Похоже, никто из Соколят уже давно не верил, что новости могут быть хорошими.
— Через несколько дней на мельницу приедет гость, чтобы остаться здесь до первого полнолуния после Самайна. Он не будет вас ничему учить, но вам следует отнестись к нему почтительно, как к наставнику.
Соколята вразнобой закивали, на их лицах было написано равнодушие, а вот Элмерик почувствовал досаду: он ждал совсем другой новости. Джеримэйн и Розмари о чём-то зашушукались между собой, но Каллахан, отставил кубок, стукнув по столу витой ножкой. Этого хватило, чтобы восстановить тишину.
— Я ещё не закончил. Но если есть вопросы, задайте их мне, — едва заметно хмурясь, он перевёл цепкий взгляд на Розмари, и даже Элмерик, сидевший рядом с девушкой, почувствовал себя неуютно. — Что ты хотела?
— Ничего особенного, мастер Каллахан, — ответил вместо неё Джеримэйн. — Мы просто обсуждали, сможет ли этот гость повлиять на исход сражения, которое ждёт нас в полнолуние. А то Соколов осталось маловато, вы сами говорили… Он ведь нам помочь приезжает?
— Не совсем так. У нашего гостя — можете называть его Риэган — будет своя задача в день Зимней битвы. Но не беспокойтесь, Соколов больше, чем вы думаете. Я буду рад представить вам ещё трёх соратников.
— Трёх? — склоняясь к самому уху эльфа, тихо уточнил мастер Шон. — Кто третий?
Каллахан приложил палец к губам.
Судя по недоумению мастера Флориана, который впервые поднял взгляд от своего кубка, для него это тоже стало неожиданностью.
Командир улыбнулся — кажется, впервые на его точёном лице Элмерик увидел именно улыбку, а не её едва заметную тень на бледных губах.
— Все вы хоть и чародеи, а отвыкли от чудес. Но чудеса не в обиде, что их никто не ждёт. Они просто случаются.
Мастер Флориан закатил глаза, всем видом показывая, что только нравоучений им сейчас не хватало, а Элмерик почему-то обрадовался. Выходило, что даже наставники знали не всё. Вон даже мастер Шон удивился, а он как никак правая рука командира.
— Сперва хочу представить вам кое-кого. — Каллахан сделал приглашающий жест в сторону двери. — Леди Келликейт Флойд, добро пожаловать к столу!
Розмари тихонько ахнула, когда Келликейт проскользнула в гостиную, а Элмерик мельком успел глянуть на лица наставников, чтобы убедиться: явление Келликейт для них не новость. Её-то как раз ждали.
Мастер Каллахан назвал родовое имя и титул — это означало, что девушка больше не была преступницей. Но она всё равно не стала менять простое платье из тёмносинего льна на что-то более подобающее леди, лишь прибрала отросшие чёрные пряди под костяные гребни и шпильки — на косы длины волос ещё не хватало. В её взгляде читалась усталость, а тени под глазами, казалось, добавили ей пару лишних лет. Кожа на том месте, где раньше была защитная птица мастера Патрика, выглядела слегка порозовевшей, но самого отпечатка больше не было. Но главное — руки Келликейт больше не сковывала тяжёлая цепь, и лишь не до конца зажившие запястья, ставшие будто ещё тоньше, напоминали о былом наказании.
— За смелость в сражении и впечатляющую силу духа леди Келликейт Флойд заслужила прощение за все былые проступки и получила Посвящение раньше прочих учеников. Если у вас были какие-то сомнения на её счёт, избавьтесь от них.
— Вот же… — с плохо скрываемой завистью, но беззлобно выдохнул Джеримэйн. — Пролезла вперёд всех, будто кошка!
— Я рада снова быть здесь, — Келликейт присела в реверансе. Замечание про кошку она благоразумно пропустила мимо ушей. — Моё Посвящение случилось быстро и неожиданно, но я ещё надеюсь принять участие в торжественной церемонии вместе с вами.
Орсон размашисто и громко захлопал в ладоши, и все прочие присоединились к нему, чествуя вконец смутившуюся девушку: такой встречи она не ожидала.
Келликейт присела на край лавки, заняв место рядом с мастером Флорианом. Элмерик успел заметить, как она, проходя мимо Орсона, всего лишь на миг ободряюще накрыла его плечо своей маленькой ладошкой и коротко кивнула.
— Я знаю, у вас много вопросов, — продолжил Каллахан. — Обещаю вскорости удовлетворить ваше любопытство. Но сперва позвольте представить ещё одного из Соколов. Его вы тоже знаете. Мастер Мартин Мэй — ваш будущий наставник по обращению с волшебным оружием…
— И надеюсь, что по прежнему ваш хороший друг, — даже Элмерик не заметил, как Мартин появился в дверях. Он словно всегда там стоял.
В гостиной воцарилась тишина. У Джеримэйна отвисла челюсть, Розмари схватилась за сердце и шумно сглотнула, а Орсон выронил кусок хлеба, не