на пальцах уже прорезаются кривые когти. Я чувствовал, как жуткая гримаса искажает моё лицо, оно вытягивается, а во рту отрастают жёлтые клыки.
Только зелье, которым угостил меня мастер Казимир, помогало сохранить остатки разума.
И этими остатками я понял, что если буду бороться с тварью — то непременно проиграю. В лучшем случае — мы оба сдохнем в этом сарае, избавив мастера Казимира от необходимости спускать курок.
Тогда я сделал единственно возможное.
Принял тварь и разрешил ей превратиться в меня.
Вместе с бродягой, которым она была раньше.
Лучше стать шизофреником в человеческом обличье, чем чудовищем со здоровой и устойчивой психикой.
Мокрая от пота одежда неприятно липла к телу.
Я без сил валялся на полу, чувствуя, как уходит боль. Тугая струна в груди звенела всё глуше.
По спине пробежал холодок и заставил меня вздрогнуть.
Я поднял голову и увидел в окне под потолком яркое утреннее солнце.
Перевёл взгляд на руки.
Руки были в крови и занозах, ногти сломаны и содраны.
Но это были мои руки.
Это что получается?
Я убил не тварь, а человека? Пусть и превратившегося в тварь?
Желудок скрутило спазмом.
Я же засунул пальцы в рот и принялся выдирать занозы зубами.
Одновременно с испугом и любопытством поискал в своём мозгу постороннего.
Но не нашёл и постепенно успокоился.
Через час пришёл мастер Казимир. Снова взгромоздился на стремянку и заглянул в окно. Заметил моё состояние и пустую бутылочку из-под зелья, которая валялась на полу.
— Ночью накрыло? — сочувственно спросил он.
Я пожал плечами.
— Наверное. Не знаю.
— Подойди-ка ближе, — попросил Казимир.
Внимательно посмотрел в мои глаза и удовлетворённо улыбнулся в густую бороду.
— Вот теперь видно, что ты прошёл Слияние.
— Что за слияние? — равнодушно спросил я.
— Слияние с магией, — объяснил мастер. — Магическая матрица — это только половина дела. Её ещё надо разбудить. Обычно это делают под присмотром врача и двух-трёх опытных магов. Но ты справился сам. Зелье помогло?
Я кивнул.
— Угу.
— Теперь можно бы тебя и выпустить, — задумчиво сказал Казимир. — Но ты посиди ещё денёк, на всякий случай. Отдохни, выспись. Матрас мы с Сенькой сейчас тебе принесём. Не против?
— А есть варианты? — поневоле улыбаясь, спросил я.
— Чтобы не скучно было, я тебе ещё бутылочку с зельем дам. Сорок градусов, сам настаивал.
— И книжку какую-нибудь, — попросил я. — Мне бы про магию почитать.
— Книжку? — удивился Казимир. — Ладно, поищу.
Нетерпеливый автомобильный гудок ударил по ушам.
— Чёрт! — нахмурился Казимир. — Это от графа Стоцкого за продуктами. Ладно, сейчас мы с Сенькой их отпустим и снабдим тебя по полной программе.
* * *
После завтрака граф Валерий Васильевич Стоцкий первым делом прошёл в библиотеку. Он вытащил книги из высокого орехового шкафа, покрытого тонкой резьбой.
За книгами оказался спрятан сейф. Граф открыл его и достал из сейфа золотую копию статуи Давида работы знаменитого мага-скульптора Микеланджело.
Полюбовавшись статуэткой, граф вызвал к себе начальника охраны.
— Отнеси в лабораторию, — сказал он, протягивая ему Давида. — И не забудь — через час я еду с машиной к мастеру Казимиру.
Когда начальник охраны ушёл, граф набрал по телефону мага-доцента Валентина Григорьевича и объяснил, что нужно сделать со статуэткой.
Ровно через час Валерий Васильевич вышел из парадных дверей своего особняка и обнаружил, что перед крыльцом стоит его лимузин.
Сначала граф внимательно осмотрел отремонтированную дверцу. Убедился, что покрытие полностью восстановлено, и только потом повернулся к начальнику охраны.
— Виктор, ты идиот? — холодно спросил он. — Ты думаешь, я хочу, чтобы весь Петербург знал о моей поездке к мастеру Казимиру? Подгони свою машину, отвезёшь меня.
Начальник охраны кивнул и торопливо отдал указания шофёру.
— Забери Давида из лаборатории, — распорядился граф. — Только заверни аккуратнее.
Через пять минут из ворот особняка выехал грузовик, за которым пристроился большой серый внедорожник. На капоте внедорожника поблёскивала эмблема в виде парящего орла.
Граф Стоцкий сидел на заднем сиденье и угрюмо рассматривал утренний Петербург.
По всем улицам разъезжали оранжевые уборочные машины. Они сметали клейкий тополиный пух и отмывали асфальт и брусчатку столичных проспектов до зеркального блеска.
Широкие тротуары Невского проспекта заполняли иностранные туристы. Разинув рты, они глазели на княжеские особняки, великолепные бронзовые статуи и теплоходики, которые то и дело проплывали по Мойке и Фонтанке.
Граф думал, как убедить Императора, чтобы он разрешил забрать сына домой, не исключая его из училища.
Серёже требовался присмотр хорошего врача. Тот коновал, который лечил его в госпитале, может только испортить дело.
" Пожалуй, надо зайти через Трубецкого" — решил граф. — «Он дружит с Императором, и не откажется помочь».
Миновав монастырь святого Александра Невского, машина съехала с моста и свернула на просёлок. Ещё десять минут осторожной езды по ухабам, и внедорожник остановился у ворот фермы мастера Казимира.
Граф Стоцкий вылез из машины и огляделся.
Настоящая деревня! Только что петухи не орут. Хотя…
Граф прислушался и уловил еле слышное кудахтанье из-за высокого забора.
Пахло печным дымом и яблоками. Где-то за поворотом лениво тявкала собака.
Машина гвардейцев, которых Виктор оставил приглядывать за фермой, стояла чуть в стороне. Граф даже не сразу заметил её.
Ну, хоть что-то эти болваны умеют делать хорошо!
Старший из гвардейцев подошёл к начальнику охраны. Тот выслушал подчинённого и отпустил коротким кивком.
— Ваше сиятельство, ребята всю ночь с фермы глаз не сводили, — доложил начальник охраны графу. — Никого подозрительного не видели. Около двух часов ночи на ферме кто-то кричал, но негромко. Потом под утро ещё слышали крики, но не уверены. Могло и показаться.
— Хорошо, — кивнул граф. — Посигналь.
Виктор нажал на клаксон. Немного подождал и нажал ещё дважды.
Граф недовольно поморщился.
Даже исполнительность иногда может взбесить.
Казимир долго не открывал. Чем он там занят? Магическую редьку навозом поливает, что ли?
Наконец, ворота распахнулись, и грузовик въехал на широкий двор фермы. Гвардейцы выскочили из кабины и сразу принялись грузить в кузов ящики и мешки.
— Садитесь, ваше сиятельство! — сказал Виктор, открывая дверцу своей машины.
Но граф махнул рукой и пешком вошёл в ворота.
Мастер Казимир встретил графа Стоцкого на крыльце дома.
— Здравствуйте, мастер! — вежливо сказал граф.
— Добрый день, ваше сиятельство, — ответил Казимир.
Он не удосужился даже изобразить поклон. Смотрел на графа прямо, как на равного.
В общем-то, они и были равны. Родословная против сильного магического дара.
Эта мысль порой доводила графа Стоцкого до бешенства. Но сейчас он был готов, и держал себя в руках.
— Чему обязан визитом? — прямо спросил Казимир.
В дом он графа не пригласил.
— Уважаемый мастер, — улыбнулся граф. — Сегодня ровно два года, как мы с вами сотрудничаем. Я приехал, чтобы лично поблагодарить вас за непревзойдённое качество ваших магических продуктов.
— Пожалуйста, — ответил Казимир.
На этот раз он всё-таки наклонил голову, совсем чуть-чуть.
— В знак дружбы хочу сделать вам небольшой подарок, — продолжил граф.
Он махнул рукой начальнику охраны, и тот достал из машины статуэтку Давида. Отполированное золото сверкнуло на солнце.
— Спасибо, — улыбнулся Казимир, принимая статуэтку. — Какая тонкая работа!
— Скажите, мастер, — как бы между прочим спросил граф. — Не забредал ли к вам в последнее время кто-нибудь посторонний? Места здесь глухие, окраина столицы. Может быть, досаждают бродяги?
Казимир осторожно поставил статуэтку на крыльцо и задумчиво разгладил длинную бороду.
— Нет, — ответил он. — Слава Императору, всё спокойно.
— Я смотрю, у вас совсем нет охраны, — заметил граф, оглядывая ферму. — Переберётся кто-нибудь через забор, опрыскает ваши овощи ядом, а вы и знать не будете.
Мастер Казимир весело улыбнулся.
— Что вы, ваше сиятельство, как можно. Я самому Императору продукты поставляю. Здесь кругом камеры. Каждый клочок земли под присмотром. И сервер не где-нибудь, а в Императорском дворце. Если кто-нибудь без моего разрешения даже к забору прикоснётся — здесь через три минуты будет рота гвардейцев.
При этих словах он прищурился в лицо графу.
— Они нас и сейчас видят. Так что не беспокойтесь.
— Приятно слышать, — кивнул граф. — Значит, не было посторонних?
— Да откуда им взяться? — пожал плечами Казимир. — Здесь каждый бродяга знает, что ко мне на ферму лучше не соваться.
— А это ваш помощник? — спросил граф, глядя на Сеньку, который с листом