— Что есть театр? — заговорил Кагеру среди всеобщего молчания. — Подражание жизни, занятная история, представленная для развлечения и удовольствия публики? Да, именно таков театр в империи, как придворный, так и деревенский балаганный. Но ритуальный театр древнего Кирима — нечто гораздо большее. Под внешней развлекательной оболочкой скрываются глубина и тайна, и, не побоюсь этого слова — магия…
Придворные дамы переглянулись.
— Театр?
— Первый раз слышу о том, что на островах Кирим был какой-то театр, кроме кукольного! — выразила всеобщее мнение одна из них.
— Увы, он совершенно забыт, — согласился Кагеру. — Кукольные балаганные представления — это простонародная забава. Древний игровой театр был изысканным развлечением для знати.
Зал наполнился гулом и шепотом.
— Продолжайте, — с любопытством сказала Касима. — Значит, театр. И что в нем было такого особенного?
— Представим сцену, подобную дверям в мир богов и духов. Действо длится целый день, с утра и до вечера, сопровождаясь пением и танцами. Первая, утренняя часть всегда обманчиво медлительна и безмятежна. Она исподволь завораживает зрителя, уводя его из мира грубой обыденности в мир выдумок и видений. Второе, дневное отделение, напротив, живо и увлекательно, наполнено деяниями и страстями любви и ненависти. В третьем, вечернем, наступает время ужасов и волшебства. Тогда срывают маски, развеивают иллюзии, являют истинное лицо. Красавица может оказаться горной ведьмой, монах — злым чародеем, а романтический герой — голодным демоном…
При этих словах всем вдруг показалось, что в зале стало темнее. Мигнули светильники, повеяло холодком из углов. Касима задела случайно руку Кагеру — бр-р, холодная, как лягушка! На миг этот монах, с его бескровно-бледной кожей и странными, словно сглаженными чертами лица, с его синеватыми губами и тусклым взглядом, показался ей похожим ей вставшего из могилы мертвеца. Княгиня вздрогнула и отодвинулась. Анук, тихой мышкой сидевший за спиной Кагеру, ухмыльнулся, шепнул что-то — и наваждение сгинуло.
— … а перед самым закатом действо заканчивается, — закончил Кагеру. — Зритель уходит, словно прожив за день всю свою жизнь, очищенный встречей с истиной.
Никто не спешил нарушать тишину.
— Похоже, преподобный, вы действительно отыскали нечто стоящее, — сказала наконец Касима, улыбаясь через силу. — Если даже от ваших слов стало как-то не по себе — что же будет, когда мы увидим пьесу?
Из-за спины Кагеру донеслось сдавленное хихиканье «послушника».
— Вовсе не обязательно это будет страшная пьеса, — возразил Кагеру. — К счастью, нам есть из чего выбрать. Я принес всё, что удалось собрать во время моего последнего путешествия по стране, а так же все свитки, которые хранилось в моей личной библиотеке… — Кагеру быстро поправился, — точнее, в библиотеке моего монастыря. Извольте ознакомиться.
Он раскрыл короб и протянул княгине верхний свиток.
— Вот список пьес, разделенных на группы по темам, дабы облегчить вам выбор. Вот пьесы о героях, пьесы о призраках, пьесы о несчастных влюбленных…
— Ах, то, что надо! — оживилось сразу несколько дам.
— …о порочных монахах, о раскаявшихся разбойниках. Наконец, о богах…
— О ком, о ком? — удивленно спросила Касима, держа в руках свиток. — Каких еще богах? Разве в древнем Кириме были боги?
Кагеру странно посмотрел на нее и пояснил:
— Я имел в виду сказочные пьесы.
— Деревенский фольклор! Вот это уже любопытно! — оживилась княгиня. — Понимаете, пьесы о несчастных влюбленных, о порочных монахах… ну, это тривиально. Этого добра полно и в имперском театре. А вот наши киримские сказки — это колоритно, это и есть возрождение традиций.
— Тем более, — добавила одна из фрейлин, — наверняка ведь можно подобрать такую сказку, в которой будут и демоны, и несчастные влюбленные…
— И какие-нибудь сказочные существа из деревенского фольклора, вроде барсуков-оборотней, русалок или драконов, — сказала другая. — Мой старший муж ездил с инспекцией в край Мок и привез оттуда потешный чайный котелок, который, говорят, в новолуние прекращается в барсука…
Касима нетерпеливо махнула рукой, призывая фрейлин замолчать.
— Не галдите! Итак, мы решили, что волшебная сказка нам больше всего по нраву. Давайте теперь выберем пьесу. Преподобный, вам есть что предложить?
— Конечно. Затем я к вам и пришел. Анук!
«Послушник» быстро достал из сумки еще один свиток и с поклоном передал учителю. Увлеченная Касима непринужденно заглянула сихану через плечо. Кагеру поджал губы и отодвинулся.
— Волшебные пьесы… хм… Вот, к примеру — пятиактная пьеса о двух влюбленных соснах. Короткая, идет всего полдня. Пьеса обладает чудодейственными свойствами, притягивает удачу и здоровье…
— Какое странное суеверие!
— Правда, она не слишком увлекательна. «Сказание о двух соснах» — одна из наиболее древних пьес, а потому несколько примитивна. Почти нет действия. Однако если вас интересует именно возрождение традиций…
— Дальше.
Кагеру взял второй свиток.
— А вот пьеса из разряда «О призраках». Жутковатая история любви мертвой девушки и ее бывшего жениха. Судя по ремаркам на полях, была некогда знаменита. В провинции Мок ее до сих пор разыгрывают каждый год на ярмарках. Пьеса приурочена к дням Голодных Духов. Рекомендуется играть ее в самую жару, дабы возник приятный контраст с холодом и тьмой Нижнего мира…
— Как раз то, что нам сейчас не хватает! — фыркнула Касима. — Впрочем, нет. Мрачновато для премьеры. К тому же до дней Голодных Духов меньше месяца, мы можем не успеть. Что у вас есть еще?
— Пьеса о рыбаке, попавшем в царство морского царя-дракона и похитившем морскую царевну. Эту пьесу полагается играть на открытом воздухе, желательно в сосновой роще на берегу моря. Тут вам и любовь, и волшебные существа из народного фольклора…
— А ведь на побережье как раз есть отличная сосновая роща, — воскликнула одна из фрейлин. — И всего день пути отсюда!
— Там, кажется, какие-то развалины, — заметила другая. — Они не помешают?
Кагеру сделал вид, что вспоминает.
— А-а, вероятно, вы имеете в виду заброшенное… хм… святилище на большом холме, что в паре ри к востоку от северного тракта?
— Да, да, там еще недалеко рыбачья деревушка…
— Что ж, вот эта идея совсем неплоха, — милостиво кивнул Кагеру. — Сосновый холм у моря как нельзя лучше подойдет для пьесы о рыбаке и морской царевне. Действие будет двойное, благожелательное и увлекательное. Что скажете, госпожа княгиня?