й а к т в а н т р а к т е
(На сцене те же декорации: кузница с пылающим горном, наковальней,
кузнечными инструментами и приспособлениями (на усмотрение
постановщиков), и выбитой форточкой. Снаружи, у правых кулис, освещённый
софитами, полыхающий куст сирени, а у левых, около двери (снаружи) – не
освещённая, не прояснённая ещё фигура, в позе ожидания)
Хор куретов с корибантами
(Поют из «Die Schöpfung» Йозефа Гайдна1; на немецком языке, как и
принято петь оперы и оратории – на языке, на котором они созданы, даже
если в зале никто ни одного слова не понимает. Исключительно для своих
читателей, автор перевёл стихи)
SingtdemHerren, alle
Stimmen!
Dankt ihm alle seine
Werke!
Laßt zu Ehren seines
Namens
Lob im Wettgesang
Erschallen!
Des Herren Ruhm, er bleibt
In Ewigkeit!
Amen! Amen!
Славьтебоганавсе
1вечная музыка – вечна.
50
Голоса!
Славьте созданный им
Мир!
Имя бога
Славьте
Пусть звучит оно
Повсюду!
Славен бог
Во веки веков!
Аминь! Аминь!
Мом
(он сидит в зале; во втором акте он устроился прямо за спиной Времени;
бурчит, но так, чтоб слышало Время)
Вот тебе, Хронос, про сочинителей! Как скажет потом Вергилий: Hos
egoversiculos feci, tulit alter honjres (лат.) Я сочинил эти стишки, а почести
получил другой.1
Время
(подшучивая над Момом)
А ты хотел бы, чтоб славили тебя?
Мом
Хотел бы!
Время
Ну, видишь, такое правило. Все диктатуры, монархии… да и демократии…
(Аплодисменты и возгласы «да здравствует!» заглушают слова Времени.
Все поздравляют Зевса. Голоса смешиваются в один хвалебный,
божественный, фанфарный клик)
Зевс
Дорогие мои дети, братья и сёстры…
Мом
1Теперь, наконец, ясно стало, кто первый сочинил этот стих. Раньше все думали, что первым, написал его
Вергилий на воротах дворца императора Августа.
51
Тут он прав, семейка вся в сборе. Семейка взаимного обожания, как
говорила моя ночеобильная мама.
Время
Да ты явно чем-то недоволен, Мом… хотя, извини, ты всегда недоволен, это
твоё…
Мом
(перебивает Время)
А ты, Хронос, доволен?
Время
А чем я должен быть недоволен? Разве только тем, что придётся бежать
бегом, чтоб догнать упущенное. Но, надо досмотреть. Чувствуется, что нас
ожидает какой-то подвох, неожиданный поворот событий.
Мом
Ожидает, ожидает. Особенно после того, как этот стрелок хренов ранил эту -
ещё без имени… а затем стрела угодила прямо в куст. А ведь кто-то же куст
притащил сюда? Нет-нет, это уже другая пьеса…
События приняли действительно неожиданный поворот. После того как
Зевс, во многих словах, поздравил всех с рождением невесты; после того как
названную невесту одарили все участвующие в спектакле боги: кто подарил ей
нежный голос, кто абсолютный слух, кто одарил взглядом, подобным взгляду
богинь; одели её, обули; венки, кольца, браслеты, ожерелья – и всё с каким-
нибудь секретом: нажмёшь на изумрудный камешек – вылетит птичка, нажмёшь
на другой – залетит. После того как в связи с большим количеством подарков, её
назвали Пандорой, что значит Одарённая Всем, Зевс объявил, что праздник был
бы не полным, не придумай он ещё одного подарка, для новорождённой… (Мом
на этих словах – ну, просто, нечленораздельно зарычал, хотя Время разобрало
его нечленораздельность. Мом рычал: «…он придумал! он придумал!..
посмотрите не него! Он… придумал!»).
Отец богов уже, оказывается, подобрал ей жениха… знатного, с недурной
родословной (как выразился Титаноборец) восходящей к могучему Иапету… на
этих словах, у Прометея, на радостях, хоть он и был титан титановой воли (но с
Эротом не поспоришь), пересохло во рту. Мы же уже знаем, что любовь не
видит ничего перед собой, только губки, щёчки и всякие округлости, хотя, мы и
знаем уже, что у Иапета, кроме сына Прометея, был ещё сын Атлант и сын
Менетий – которого Зевс уже давно сбросил в Тартар; был ещё и Эпиметей. Но
52
любовь сейчас, зáстила Предвидящему1 глаза. И вот, когда хор запел снова из
Гайдна:
O glücklich Paar, und
Glücklich immerfort,
wenn falscher Wahn euch
nicht verführt, noch
mehr zu wünschen als ihr
habt, und mehr zu wissen
alsihrsollt!
Тебя поём счастливая чета,
Теперь и навсегда
тебе поём мы счастье, если только
в соблазн вас не введут
безмерные желанья
и жажда больше знать,
чем должно и положено
вам знать! -
Прометей схватился за свой медальончик и направился к Пандоре, чтоб
обнять (или лучше объять) её титановыми объятьями. Но вдруг, раскрылись со
скрипом двери кузницы. На пороге стояла непрояснённая в начале акта персона.
Теперь все увидели, что это был некто иной, как Эпиметей, родной брат
Прометея.
«А вот и наш жених!» – словно гром прогремели в больной голове Прометея
слова Зевса, указывающего перстом на появившегося Эпиметея.
Титан лишь облизал пересохшие губы… и этого было достаточно Метателю
Молний, чтоб в душе торжествовать свою победу.
Но это всё шло ещё по плану, а вот теперь началось по другому плану:
актриса, собрав в кулак всё своё актёрское мастерство, не произнеся ни слова
(слов ей в этом месте драматург не написал – но все помнят, что эротова стрелка
оцарапала её как раз тогда, когда стоял перед ней не Эпиметей, но брат
Эпиметея – Прометей), актриса взглядом позой и жестом, во-первых: назвала
жениха уродом, во-вторых: выразила своё презрение (после такого разворота
событий) к присутствовавшим, в том числе и к дорогому папаше, в-третьих
дала понять Прометею… словом, как сказал Мом, сидя за спиной у господина
Время: «…теперь она влюблена в куст сирени, Прометей влюблён в неё, а этот
урод (правильно говорят – в семье не без урода) Эпиметей – законный супруг, а
я…
– Да… – протянуло Время, – и Гермесу достанется… и Эроту…
– Эрот выкрутится, – без него Зевсу никак, да и Гермес тоже… а вот я…
1Так называют Прометея те, которые его уважают.
53
На сцене была немая сцена. Потом Зевс приказал давать занавес, отменив
апофеоз.
Мне осталось рассказать только – кто же и зачем изменил так ход событий,
кто вмешался и привёл к такой развязке. И пока звенит колокольчик,
призывающий нас ко второму акту сиреневой драмы, слушайте.
Конечно же, главные наши сочинители – Мойры, Парки, Норны или
Макошь наша славянская, с Долей и Недолей, со Сречей и Несречей, с Лихом
Одноглазым, Кривой и Нелёгкой… в общем те, которые самого Кроноса
подвешенным на нитке держат (не путать с Хроносом – уж