сильно контрастировал с химическим запахом охлаждающих жидкостей, которыми был измазан пол грота, где мы только что сражались.
Я не стал класть девушку в капсулу, а положил её на лежак. За мной в дверь протиснулся Всеволод.
— Ты это можешь и с людьми делать? — он прижимал платок к носу из которого хлестала кровь.
— Она не совсем человек, — тихо сказал я, чтобы остальные не слышали.
— Она двигалась так быстро, это был точно дар, так не может двигаться хм-м-м, автоматон.
— Я не автоматон, — открыла глаза девушка.
Мы дёрнулись. Она лежала и не шевелилась, лишь стеклянным взглядом смотрела в потолок и шевелила губами.
— Извини, — наконец собрался с мыслями я. — Я ещё не изучил свой дар. Я не думал, что могу влиять на людей.
Я выжидающе замолчал.
— Я не автоматон, — снова заговорила девушка. — Но и человеком меня назвать сложно. Я десять лет провела в том гробу, что стоит в углу. Я была парализована и едва могла есть. Пару лет назад у меня начали отказывать органы. Отец покупал новые, но они не могли жить в моём теле слишком долго, тогда он нанял лучших учёных и те изготовили мне искусственные органы. Это не подняло меня с постели, а только принесло мучения, — из её глаз потекли слезы. — Я просила его прекратить, но он не желал сдаваться.
— Ты Неонила Варгина? — спросил Всеволод в повисшей паузе.
Та лишь отрывисто кивнула.
— Меня смогло поднять лишь оно, — продолжила она помолчав. — Оно проникло через технику. Потекло по моим венам. Оно проникло в механические органы, и они, наконец, заработали как надо. Я наконец смогла встать, смогла стать сильной. Но оно забрало сначала мой покой, а затем и мой разум.
— Оно, это то, что в них всех вселилось? — Всеволод тяжело присел на кресло в углу комнаты. Из его носа всё ещё хлестала кровь.
Я кивнул, понимая о чём она говорит.
— Я знаю, что там всё разрушено, — продолжила она. — А я не смогу встать без этой… тьмы. Без медицинской помощи я всё равно скоро умру. Могу я попросить тебя убить меня? Я не хочу чувствовать день за днём, час за часом приближения смерти.
Всеволод вопросительно воззрился на меня.
— Я помогу, — ответил я и положил руки ей на плечи. Я точно знал, что если тьма сумела проторить в ней дорожку и запустить всё так, как было нужно, то, скорее всего, я тоже смогу решить эту проблему.
Внутри всё было правда выжжено. Но по этим разрушенным каналам я понял, куда направлять свою силу. Разряды перепаивали дорожки, изменяли форму и назначение полупроводников, рвали искусственные ткани и спаивали их как должно. Под моими пальцами всё закружилось. Знание хлынуло внутрь, и я отдался ему полностью.
* * *
Я очнулся на кресле в той же комнате. Кажется я вырубился. Надо будет теперь знать, что перенапряжение может вылиться вот в такие вот последствия. Надо мной склонился Всеволод.
— Фух, — выдохнул он. — Я думал ты того, ну этого. Ты понял.
Я лишь отрывисто кивнул, и посмотрел на лежащую Неонилу.
— Она не поднялась? — задал вопрос я.
— Нет, — обернулся он к ней. — Кажется тоже потеряла сознание.
Вдруг девушка подняла руку, приложила ко лбу и застонала.
— Что? — резко подскочила на кровати она, и заозиралась. — Это ты сделал? — остановила она взгляд на мне.
Я лишь кивнул.
— Но как?
— Тьма оставила свой след, раз она смогла это сделать, я тоже смог, — пожал плечами я.
Она спустила ноги с лежанки и резко поднялась, сначала потеряв, но затем снова обретя равновесие.
— Я даже встать могу, — проговорила она.
— Это я не делал.
— Я знаю, — кивнула она. — Моим мышцам давали нагрузку электродами, а оно научило меня ими пользоваться. Надо найти моего отца, — вдруг вспомнила Неонила. — Он будет в восторге. От того, что ты вылечил меня, — она нахмурилась. — А ты кстати кто?
— Вадим Казанцев, — я встал и поклонился, как подобает.
— Неонила Варгина, — я бы присела в реверансе, ухмыльнулась она невесело. — Но боюсь упасть. Ты можешь просто называть меня Ниной.
* * *
Мы вышли из палаты, и когда проходили мимо трона, Нина обошла его по большому кругу. Это огромное пафосное кресло было сложено из частей поверженных автоматонов. Их кости и панели были согнуты, чтобы цепляться друг за друга.
— Почему твой отец собирал здесь все эти склады? — задал я вопрос, пока мы поднимались обратно на поверхность.
Она пожала плечами и чуть помолчав ответила.
— Ты знаешь, я не много знала о его делах. Я слышала, что он считал, что всё что происходит в мире должно закончится грандиозной войной. Кого и с кем — я уже не помню. Меня отравили, когда мне было около двенадцати. Но мать спохватилась, увидев, что я бледнею на глазах, яд вывели, отравителя… это был один из поваров, его казнили. Но после этого случая я стала болеть. Врачи говорили, что яд успел разрушить слишком много тканей в теле. Я всё больше времени проводила в капсуле восстановления. И вскоре совсем осталась там лежать. Отец перенёс капсулу в подвал, где поставил огромную охрану. Меня охранял весь склад боевых автоматонов. Тех… которых я разорвала, когда оно в меня вселилось.
— Мне сложно представить, как это возможно, — признался я.
— Это мой Дар. До того, как меня отравили, я была надеждой отца, его корпорация строилась и он надеялся передать её мне. Мой дар был силён и я была здорова, как бык. Мне была дарована скорость. Соответственно при нужной сноровке, супер скорость превращается в