моего дома было проклятьем, наложенным Датэ и Сатакэ. Они сговорились захватить Асина. Однако эта битва окончится по-другому. Возрождение Правителя Золотого Века Асины Мориудзи больше не позволит этим юнцам действовать, как им заблагорассудится. Я покажу им истинную мощь клана Асина.
— Оставляю это на вас, Асина-доно. Не сомневаюсь, что вы заполучите голову Одноглазого Дракона Датэ.
— Лесть мне не нужна.
— Это не лесть: я говорю от всей души. И кое о чем еще мне бы хотелось вас попросить.
Двое с момент пристально смотрели друг на друга. Еще более настороженно.
— Полагаете, вы меня приняли? — пробормотал Асина Мориудзи; черты лица его духовного сосуда исказились.
На угловатом лице Уэсимы появилась хитрая улыбка:
— Пожалуйста, сим вечером ни о чем не тревожьтесь.
«Удивительно…»
Наоэ, который весь разговор подслушал с помощью жучков, прицепленных в доме, был слегка ошарашен.
«Асина и Могами, вместе…»
Наоэ уже слышал о воскрешении Асины, но даже и не думал, что они уже заключили союз. И более того, что они уже расставили сети вокруг Датэ…
«Они действительно хотят уничтожить Датэ…»
И еще одно он уловил…
«Дзикэ-кеккай?»
Дверь неожиданно открылась, и вышло несколько человек — среди них был и тот самый мужчина в японской одежде… вероятно, Асина Мориудзи. Наоэ напрягал глаза в темноте. Низенький, средних лет человек с узким вытянутым лицом и седыми волосами.
«Он…»
Наоэ вздрогнул, внезапно узнав его.
«Это что, представитель Diet Хирабаяси Микио?»
Он был лидером партии Хирабаяси, политической фракции, которой принадлежал Уэсима. Бывший премьер-министр и, вне всяких сомнений, могущественный, влиятельный голос в своей партии — и сосуд для души Асины Мориудзи!
При учете этой связи, разумеется, вполне естественно, что Хирабаяси и Уэсима заглядывали друг к другу, однако занимать тела людей такой политической власти, это конечно… Да, Могами занял тело Уэсимы не случайно, но со стороны Асины делать вместилищем такого известного человека, как Хирабаяси?
«Да что же они замышляют?»
Как только черный БМВ исчез в темноте, жучки передали женский голос:
— Твой гость уже воротился домой? — красивая женщина средних лет появилась из внутренних покоев.
Есиаки оглянулся и усмехнулся:
— Он засобирался довольно рано. Интересно, думает, что мы подсыпали ему отраву?
— Чтоб мы свершили такое…
Есиаки откинулся на стуле и выдул длинную струйку дыма из трубки:
— Эти сосуды, которые мы занимаем, невыносимы. Ну, верно, что они ничто иное как старые глупцы, хотя их власть в широком смысле несомненно более полезна, чем низкий уровень силы.
Дым поднялся к обшарпанному потолку.
— Сила, что позволяет двигать миром, а?
— Три года минуло с тех пор, как мы переродились в этот мир. Теперь основа заложена наконец.
— Ммм, нам понадобилось довольно времени, дабы достигнуть теперешнего положения, однако, сдается, мир людей совсем не изменился.
Есиаки кончиком трубки начертил в воздухе круг:
— Деньги и влияние. Люди даже души свои продать готовы, только чтоб защитить себя. Или, как в нашем случае, тела.
— Глупцы.
— Верно, они глупцы. Они, забыв битвы, сгнили за своим ограниченным эгоизмом. Правительство, сотворенное никчемными людьми, само становится никчемным. Вот так обстоит дело, Еси.
Женщина проникновенно смотрела на Могами Есиаки:
— Аниуэ[53], неужто ты намереваешься снова бросить этот мир в пучину войны?
— Я не желаю войны. Я не присоединюсь к войне, но теперь у нас есть сила, способная изменить мир. Поэтому-то я и завладел этим вместилищем. Для блага Могами.
Младшая сестра Есихимэ, которая также приходилась матерью Масамунэ — Охигаси-но-Ката — сузила упрямые глаза:
— Коли они не будут осмотрительны в разговорах, это может достигнуть его ушей.
— Его, да? — в глазах Есиаки плескалось веселье. — Так даже Демоническая Принцесса Оу боится его?
Лицо Есихимэ, когда она смотрела на брата, окаменело:
— Я боюсь его. Я не могу помыслить ни о чем, кроме того, что он несет нечто ужасное на северо-восточные земли.
— Ты излишне тревожишься, Еси. При любом раскладе, а Кодзиро? Когда Сэндай падет перед нами, я думаю поручить ему Ямагату и сделать моим доверенным лицом. Несомненно, он не уступает Масамунэ и станет хорошим главнокомандующим.
— Верно.
Голос, донесшийся из другой комнаты, прервал их разговор. Они обернулись и увидели кое-что неожиданное: худощавый молодой человек стоял по другую сторону бумажной двери. Сколько же он прислушивался к беседе? Есиаки и Есихимэ побледнели, но юноша проговорил приятным дискантом, не обращаясь к недавнему разговору:
— Не волнуйтесь, Могами-доно. Кодзиро-доно из Датэ — выдающийся молодой воин. Мы отлично понимаем друг друга. Однако, Могами-доно, в комнате есть крысы.
— Чт!
Усмехнувшись, юноша вошел. Он щелкнул по полотну с пейзажем, что висело в алькове.
— А!
Юноша улыбнулся, когда Есиаки вскрикнул.
— Уши большой крысы, — повторил он и, показав жучок, раздавил в ладони его крохотный микрофон.
— Крыса, там!
— !
Подслушивающее устройство взорвалось шумом помех. Наоэ тут же отключил приемник, осознавая, что это предвещает катастрофу.
«Они заметили?» — подумал он, когда машина покачнулась. Сссад! Он почувствовал, как автомобиль проседает.
«Что!»
Автомобиль громко треснул, окутанный сверхъестественной силой. Обжигающий ветер опалил воздух вокруг. И в это мгновение…
— !
Ужасный оглушительный взрыв — и Сефиро превратился в столб пламени.
— Не пытайся улизнуть, нуэ! — обладатель этого резкого голоса перемахнул через ограду, держа ярко-красный огненный шар.
Сефиро гудел, сгорая в длинных языках темно-красного пламени. Наоэ, которому с грехом пополам удалось выбраться из машины, дрожа, скорчился на земле, сжав рукой правое плечо.
«И это их сила?»
Что-то взвыло позади. Наоэ обернулся и увидел огромную пасть алого пламени в броске. Сила Наоэ разбила огонь на части, но тут около него возникли пылающие сгустки с искаженными человеческими лицами в центре. Их слишком большие рты разверзлись, по мере того, как они приближались к Наоэ.
«Это каки!.».[54]
Одно из лиц атаковало, яростно брызжа слюной. Наоэ впился в него взглядом и высвободил силу. Лицо с отвратительным воплем разлетелось на куски, но спустя мгновение куски снова соединились и приняли прежний вид.
«Что?!»
Каки были сгустками эмоций погибших в огне — тип нематериальных цукумогами[55], что вызывали катастрофы, связанные с пожарами. Так как они были всего лишь остаточными эмоциями, то должны были исчезнуть, когда Наоэ силой рвал их на части.
«Это не простые каки!»
Он отбивался от все новых и новых каки, но они просто разлетались и снова собирались в целое. Битва не кончалась. Разбив силой очередного врага, Наоэ внезапно осознал — ну конечно!
«Это не просто сгустки эмоций!»
То были нуэ, окутанные эмоциями… онре!
«Значит, тебуку!»
Наоэ сосредоточился и собрал силу. Все пламенные маски бросились в атаку одновременно, и, когда