что если прошло определённое время, а ты не жил где-то, то это место тебе уже не принадлежит (там под паром стоят довольно лакомые для застройщика бывшие арабские куски территории).
Если зайти издалека, то вот вопрос: какова временная грань, за которой что-то, например могила перестаёт быть неприкасаемой и охраняемой и становится добычей археологов? Понятно, если выкопать покойника, к примеру, двадцатилетней давности, к тебе тут же придут скучные люди с обыском, да и общество не одобрит, но если разрыть могилу десятивековой давности, то можно защитишь диссертацию.
Так где грань? А разговоры с людьми ясности не привносят. В лучшем случае тебе рассказывают (в который раз) о том, что евреи любые кости считают неприкасаемыми и нетревожимыми. Это, безусловно, прекрасная позиция, потому что она логична и последовательна. Впрочем, еврейские археологи не менее хитры и научились спрашивать «у другого равви».
http://rara-rara.ru/menu-texts/pravo_vremeni
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
14 ноября 2021
История про то, что два раза не вставать (2021-11-16)
Всё это должно было называться "Крепок русский карантин".
Рифаа Рафи ат-Тахтауи, в книге «Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже» (1834) пишет: «Согласно их правилам, приезжающих из других стран, прежде чем допустить в город, содержат в карантине. Вспомним здесь, что говорилось о карантине улемами Магриба.
Как рассказывал мне один уважаемый и достойный доверия магрибинец, имела место полемика между ученейшим шейхом Мухаммадом ал-Манаи ат-Туниси, преподавателем в мечети аз-Зайтуна, и ученейшим шейхом Мухаммадом Байрамом, автором нескольких книг о традиционном и рациональном, а также „Истории Османского государства“.
Спор шел о дозволенности или запретности карантина. Первый настаивал на запретности, второй — на дозволенности и даже обязательности и написал на эту тему трактат, в котором доказывает свою правоту ссылками на Коран и Сунну. Первый тоже написал трактат, в котором обосновывал запретность карантина тем, что это попытка избежать предначертанного»[3].
Осененные этой восточной мудростью, мы уже можем перейти к отечественной истории.
Собственно, это история про холеру.
Вещи там понятные, можно сказать, известные, — кроме атрибуции одного письма и его адресата и адресанта.
Ну и ещё часто иллюстрируют русскую коррупцию пушкинским рублём — это как раз ровно наоборот.
Я думаю, что достаточно всех запутал, чтобы читатель заглянул в http://rara-rara.ru/menu-texts/holera_yasna
Но, по-моему, главная польза от этого текста в том, что есть ссылка на один текст, что гуляет по рукам (и социальным сетях) как письмо одного высокопоставленного чиновника — другому. Это какая-то срамота, когда текст оторвался от своего автора и адресата и цитируется как нечто "вообще существующее". Если уж махаться исторической дубиной. то по правилам цитирования. Нате, пользуйтесь. Я своё дело сделал: Письмо Н. А. Муханова министру внутренних дел [гр. А. А. Закревскому] (<конец сентября> 1830) (черновик) // Сборник старинных бумаг, хранящихся в музее П. И. Щукина. Шестая часть. — М.: Товарищество типографии А. И. Мамонтова, 1900. С. 61–62.
Конец сентября я выставил по количеству холерных случаев: судя по мемуаристике, в октябре было гораздо больше. Муханов так вообще там был как-то в отпуске, чем-то вроде частного лица, что не помешало — и проч., и проч.
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
16 ноября 2021
История про то, что два раза не вставать (2021-11-26)
А вот вам история про один успешный лоялистский роман. Лояльный к власти роман вовсе не лоялистский.
Роман (к примеру "Два капитана" — лоялен к власти, но имеет совершенно другую природу, и совсем иные задачи. При этом "лоялистский" вовсе не обязательно написанный по заказу (В своё время Слонимский написал такой роман по собственному почину, и ничего хорошего (для него в том числе) не вышло).
https://fitzroymag.com/istorija/pesni-juzhnyh-slavjan-orest-malcev-1906-1972
Есть несколько вопросов, которые встают перед честным обывателем (и не вошли в этот концепуальный текст).
1. Хорошо ли жил автор стремительно написанного заказного романа после его публикации. Тут есть разные мнения (кроме процитированных в тексте по ссылке)
Вот, к примеру, есть воспоминания Ирины Ракши*, которая в 1958 году работала у Мальцева литературным секретарём. Она описывает его как «мило-голубоглазого, спокойно-обыденного полу-поляка»: «Недавний любимец недавно ушедшего Сталина! И пока еще опасный был литгенерал! Конечно, в тёплом его гараже стояла машина «Победа», а к ней — шофёр на гос. окладе. В Переделкино двухэтажная дача, как терем! С башенками, мансардами, лесенками переходов. А так же с тёплыми флигелями на территории. И вот этот Орест Мальцев стал подыскивать себе литературного секретаря. В литературных кругах и в литинституте среди студентов. Но обязательно пишущего и одаренного. И Михаил Аркадьевич Светлов посоветовал ему меня. Так я была оформлена в Литфонде Союза писателей СССР литературным секретарем, с окладом в 80 рублей и трудовой книжкой. (Для поступления в ВУЗ мне как раз не хватало, помимо целинных, каких-то нескольких месяцев трудового стажа. А рабочий стаж должен быть по закону двухлетним.). И стала я в том тереме служить, как положено, в день по 8 часов с перерывом, час на обед. Служили тогда у Мальцева и другие люди. Дворником, например, был поэт Лев Халиф, молодой красавец и сибарит, аля-Байрон. Он работал дворником ещё и у известного турка коммуниста Назыма Хикмета, которого называли «турецкий Пушкин» <…> У Мальцева с деревянной лопатой в руках, в протертых ботинках, он скреб тропинки меж соснами. Таясь от посторонних, как партизан, боролся с чужими сугробами. До чиста скреб крыльцо, и берега прудика, что перед дачей. А вечером, с пачкой стихов в кармане, спешил на соседнюю улицу к Назыму Хикмету, почитать свои вирши, и, конечно, поесть. Мальцев был очень скуп, никого не кормил, а турецкий поэт напротив — щедр и обслугу кормил.
Надо сказать, что в те годы большие писатели, орденоносцы и лауреаты высоких Госпремий имели право за счёт Литфонда иметь в обслуге трех работников. Например — сторожа или шофёра, дворника или медработника, литсекретаря или машинистку. Выбирай на вкус. Так что для Лёвки работа вседа была.
А шофером у Ореста Мальцева был на его серой “Победе”, уголовник Паша. Он амнистирован был по УДО. “Невинный” такой, очень стеснительный парень,