То же самое в вопросах религии. Сходство между бессвязной нелепостью заклинаний и заговариваний, пускаемых в ход диким шаманом или жрецом какого-нибудь племени, прячущимся в толпе, и склàдной риторической чепухой какого-нибудь архиерея бросается в глаза. Главное в вопросах религии – не в форме и красоте заклинания, а в вере в какой-то мир, существующий вне границ материального мира, действующий без тела, чувствующий без нервов, рассуждающий без мозга и сверх всего
Стр. 224
1–8 Вместо: Чем развитее ~ рассуждать // И пока в нем остается что-то потустороннее – развитие также может идти до определенной границы – но не далее. Вещь, наиболее трудно переходимая в государстве, – это граница.
Католицизм – религия масс и олигархов – нас притесняет более, но не так суживает ум, как буржуазный католицизм протестантизма. Но церковь без церкви, рациональный деизм, притязающий в то же время на самую убогую логику, и незаконнорожденная религия, – неискоренима у людей, не имеющих ни довольно ума, чтобы доводить до конца свои размышления, ни довольно сердца, чтобы верить не размышляя.
17 Перед: Нет той логической // Моисей знал хорошо свой народ, когда он вносил в первую заповедь запрещение обожествлять всякий предмет
22 После: являются другие // из менее плотного вещества
27 Вместо: фатализм // фетишизм
30 Вместо: химического процесса // элементов, заговоры, замышляемые химическим сродством
31–41 Вместо: Как ни смешны ~ в прах, и пр. // Немного есть на свете предметов более жалких, чем пышные диссертации протестантов, доказывающих с иронией и горечью, как в наш век нелепо верить в чудеса, производимые кровью св. Януария, и нисколько не сомневающиеся в метеорологическом действии молитвы архиерея. Как будто для господа бога трудней вскипятить кровь св. Януария, чем мочить в сентябре протестантские поля. Это смешно, но тут иногда заключается такая темная глупость и такое тупое добродушие, что уже и не возмущаешься. Идеалистическое ханжество в физиологии или геологии гораздо более возмущает. Это уступка, компромисс между познанной истиной и принятой ложью, между совестью и личными взглядами; это предательство науки, это симония другого рода – или поразительное отклонение диалектики: что можно сказать натуралисту, который приходит в ханжеский восторг перед бесконечной благостью и безграничной мудростью провидения, снабдившего крыльями именно птиц… Без крыльев эти бедные создания упали бы вниз… и они свернули бы себе шею! Не правда ли – именно потому они и поют каждое утро свою орнитологическую молитву!
Стр. 224–225
13-2 Вместо: будет казнить зря ~ незыблемее // будет увлечен страстями и вызовет либо бунт, либо страдательную оппозицию недоверия и страха, смешанного с презрением, как в России, где покоряются решению суда, как покоряются горячке, несчастью встретиться с медведем. Иное дело в странах, где законодательство уважается и той и другой стороной, – незыблемость там гораздо больше
Стр. 225
3 После: пациента // играющего первую роль
11–16 Вместо: Неразвитость ~ толпу // Неразвитость толпы не дает ей возможности понимать новый порядок вещей, а боязливая озабоченность собственников не желает этого. Самый деятельный и могучий класс наших дней – буржуазия – готова предать свои убеждения – преклонить колена без веры пред алтарем, пасть ниц перед троном, унизиться перед аристократией, которую она ненавидит, и оплачивать солдат, к которым питает отвращение, быть, наконец, ведомой на цепочке – лишь бы не обрубали веревку, на которой держат толпу.
25–26 После: аристократий // и если подумать, что ее здоровая и мыслящая и сильная часть – представлена буржуазией
Стр. 226
6–7 Вместо: Это приводит ~ прав Р. Оуэн //… Через все это пробивается на свет вопрос серьезный и исполненный грусти, вопрос, гораздо более важный, чем установление того, прав ли был Оуэн или неправ…
9-13 Вместо: История ~ чувствами // Мы видим в истории, что люди, живя вместе, постоянно стремятся к разумной автономии – и что они всегда остаются в нравственной неволе. Стремление, расположение не гарантирует возможность успеха. Что человеческий мозг является органом, не дошедшим до состояния полного развития, и что он имеет стремление достигнуть его – трудно отрицать; но достигнет ли он его или погибнет на полдороге, как погибали мастодонты и ихтиозавры, или остановится в status quo, как мозг существующих животных, – это вопросы, которые нелегко разрешить. И если они и будут разрешены – то, конечно, не вследствие любви к человечеству и не вследствие сентиментальной и мистической декламации.
16–18 Вместо: Это ~ то другого // Это словно маяки, границы, nес plus ultra, между которыми колеблется, движется и утекает действительная жизнь. Возгласы маяков,
24–26 Вместо: Опыт ~ пример // Подготовлены ли мы более к свободе совести, к нашей личной самостоятельности, к нашей нравственной автономии – всеми речами и учениями пророка-предвестника? Опыт обязывает нас быть осмотрительными. Вот пример
Стр. 227
6-12 Вместо: III отделения ~ император… // и Иерусалимской улицы. Преследования на Юге за мнения и слова – с их хваленым знаменем «Рабство или смерть!» – ни в чем не уступают преследованиям короля неаполитанского или австрийского.
19–31 Вместо: Чем страна ~ не имеем права // – т. е. в самых свободных странах Европы. Можем ли мы заключить из того, что чем страна менее угнетается своим правительством, тем более ее угнетает толпа, что снисходительному правительству соответствует общественное мнение, преследующее подобно инквизиции. Семья, приход, клуб шпионят за вами, отравляют вам жизнь… не знаю, так ли это, но сомнение возможно. История напоминает игру общественных стремлений к независимости личности, к разуму – стремления, которые как бы осуществляются, – но осуществление их на самом деле полностью несовместимо с существованием государства… Систола и диастола человеческого круговорота. Мы откровенно признаемся, что не знаем ответа на этот вопрос… но мы не хотим также соглашаться с решением, окончательно принятым – за нашей спиной.
34–35 Вместо: что человечество ~ А нам // не только, что человечество достигнет когда-нибудь рационального устройства, но что мы накануне того дня, когда потребуем нашу вирильную тогу… Что касается этого последнего утверждения, то нам
Стр. 228
1 Вместо: проходит с // удовлетворится еще маленькими игрушками и
5 После: пробиться // через мертвецов и призраки
20–24 Вместо: Сбитый ~ все вокруг! // Человек, сбитый с толку, продолжает существовать в мире оптических обманов, теряет инстинкт истины, природный вкус и должен иметь огромный ум, чтобы заметить это, и, быть может, еще более смелости, чтоб пожертвовать всем, если надобно, и вырваться – уже шатаясь и одурманенный болотной лихорадкой, которая его окружает
Стр. 228–229
33-3 Вместо: «Что сделал ~ из школы // N. Lanark был там, во плоти и костях, чтоб ответить всем этим святым Фомам политической экономии, – все туда отправлялись – министры, герцоги, фабриканты, лорды и даже епископы
Стр. 229
5 После: доктор // II Мак Неб
Стр. 229–230
12-8 Вместо:
New-Lanark был ~ N. Lanark пал! // Как же это случилось, что N. Lanark, будучи на вершине своего благосостояния, несмотря на самую энергичную, самую пламенную деятельность Оуэна, лопнул и превратился в школу – несколько менее вульгарную, быть может, чем другие, но очень вульгарную? Разорился ли Оуэн? Были ли ссоры между учителями, недовольство родителей, неподчинение со стороны детей?.. Ничего подобного – наоборот, фабрика работала превосходно, доходы росли, работники полностью оставляли пьянство и воровство, школа удивляла мир. Какое же несчастье пало на N. Lanark?
В одно прекрасное утро в школу N. Lanark’а вошли две зловещие, одетые в черное, комически важные фигуры в низеньких шляпах и намеренно уродливо скроенных сюртуках. То были два славных и набожных квакера – совладельцы N. Lanark’a. Они насупили брови, увидев плотски веселые лица детей, они помрачнели, услышав, как поют песни сего мира, и опустили долу взоры, заметив, что маленькие мальчики были без «невыразимых!» Господи боже ты мой!
Эти несчастные дети не испытывали никаких угрызений совести по поводу грехопадения Адама – и квакеры грустно покачали головой… Оуэн, чтоб отбить первую атаку, ответил с гениальной находчивостью – цифрой приращения доходов. Эта ежегодная цифра была так велика, что остановила на некоторое время религиозное усердие квакеров. Но несколько времени спустя их совесть проснулась вновь – и на этот раз, герои долга и исполненные решимости не уступать, они потребовали уничтожения танцев, светского пения, групповых движений – вместо этого они разрешали детям отдыхать, распевая псалмы.