Читать интересную книгу "Прикосновение смерти - Элис Вайлд"

ароматом.

– О! – восторгаясь, восклицает Персефона. – Эрос, это твоих рук дело?

– Подумал, что тебе понравится, – говорит он с яркой ухмылкой, удивленно оглядываясь на нее. – Чтобы собрать некоторые из этих растений, мне пришлось отправиться в царство смертных, и хорошо, что я это сделал. Многие из них исчезли в их мире с тех пор, как я был там в последний раз.

Мой взгляд мечется между ними, я вижу, как его взгляд смягчается от ее восторга, и снова задаюсь вопросом, не слишком ли быстро я осудила Эроса. Возможно, в нем есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Но, открыв рот, он снова все портит.

– В последний раз, когда я был там, я столкнулся с некоторыми из самых очаровательных смертных. Я могу рассказать вам истории о том, как я провел с ними время… чему я их научил, – хвастается он, вскидывая бровь. – Не удивлюсь, если они до сих пор шепчутся о нашем времяпрепровождении за закрытыми дверями. Но не то чтобы я опустился настолько низко, чтобы присоединиться к их сплетням, конечно.

После этой его фразы воцаряется неловкое молчание и улыбка Эроса мгновенно уходит с лица.

– Наши комнаты, Эрос, – сквозь стиснутые зубы произносит Смерть.

Персефона фыркает, а я делаю шаг к Смерти. Прохлада его тела служит приятным напоминанием о том, что мы вместе проходим через это все. Что мне не придется в одиночку противостоять Эросу и тому, что ждет меня впереди.

Может, моя вера в Эроса и нестабильна, но, по крайней мере, я не одна. За этот маленький факт я бесконечно благодарна.

– Сюда, – говорит Эрос, и его самодовольный тон внезапно пропадает.

Мы молчим, пока идем, а наши шаги отражаются гулким эхом от жемчужного мрамора залов. Вдалеке я слышу, что собрание, на котором мы присутствовали ранее, снова в самом разгаре, и от звуков удовольствия, слышащихся повсеместно, у меня начинают гореть щеки.

Тут я понимаю, что вряд ли смогу заснуть в таком месте, и на меня резко нападает тоска по хоть и очень холодным, но темным и тихим залам дворца Смерти.

Меня вдруг осеняет, насколько комфортно мне там было, даже несмотря на то, что я находилась так близко к Смерти. Тепло дворца Эроса уравновешивается прохладой Смерти.

– Полагаю, ты не останешься с нами, Персефона, – говорит Эрос, наконец нарушая молчание, когда мы поднимаемся по лестнице.

– Ты прав, – отвечает она.

– Жаль. Я надеялся, что ты присоединишься к нам.

– Я обязательно буду заглядывать к вам как можно чаще, – говорит она, одаривая Смерть многозначительным взглядом. – Кроме того, кто-то же должен убедиться в том, что у тебя действительно есть время на подготовку.

– И как ты собираешься это сделать? – неожиданно спрашивает Эрос, поворачиваясь к ней.

– Я что-нибудь придумаю.

– Я могу дать тебе молоденькую суккубу, – предлагает он. – Я знаю одну особенно хорошенькую, которая несомненно позаботится о том, чтобы твой муж…

– Нет, – перебивает его Персефона, и ее веселый настрой мгновенно омрачается. – Я же сказала, что сама справлюсь со своим мужем.

– Как хочешь, – говорит он, пожимая плечами.

Свернув в другой зал, я обнаруживаю, что он уставлен элегантными дверями, расположенными редко и далеко друг от друга. Моя нервозность только усиливается, когда я наблюдаю, как с каждым шагом Эроса и с каждой дверью, мимо которой он проходит, растет его волнение.

Я крепче прижимаюсь к Смерти, и он осторожно притягивает меня ближе, как только я понимаю, что осталась всего одна дверь. Эрос подводит нас к богато украшенным двойным дверям в дальнем конце зала.

– Вот мы и пришли, – говорит Эрос, одарив нас яркой ухмылкой, и распахивает двери.

Мои глаза расширяются, когда я вижу комнату. Дальняя стена полностью сделана из необычного опалового стекла, сквозь которое открывается вид на сады и здания всего города. Свет, проходящий через него, окрашивается пастельными радужками и оставляет блики на золотой мебели, обитой кремовым бархатом. В центре комнаты стоит кровать, застеленная плюшевым покрывалом и покрытая золотистыми подушками разных форм и размеров, а также дополненная легким развевающимся балдахином нежно-белого цвета.

Именно так я себе и представляла спальню во дворце бога или, я бы даже сказала, она неким образом превзошла все мои самые смелые ожидания.

– Здесь будет жить смертная, – говорит Эрос, удивляя меня.

– Нет, – без колебаний отвечает Смерть.

Эрос фыркает, поворачиваясь в сторону Смерти, а я снова задаюсь вопросом, насколько он способен видеть этот мир. Ну, даже если и вовсе не способен, он явно чувствует внезапный всплеск ярости, который сейчас накатывает на Смерть.

Я смотрю на них, а затем обвожу взглядом комнату, гадая, что именно его так расстроило. Возможно, здесь кроется нечто большее, чем я предполагаю.

– Она не останется в твоей опочивальне, Эрос, – рявкает Смерть.

Я вздрагиваю от осознания, мгновенно понимая недовольство Смерти.

– Почему? – спрашивает Эрос.

– Эрос…

– Она же моя гостья, разве она не заслуживает самого лучшего? Разумеется, ты, как никто другой, должен понять, что я не могу предложить ей нечто меньшее. Назови мне хоть одну причину, по которой она не может остаться в этой комнате, кроме той, что она принадлежит мне.

Эрос с вызовом поднимает бровь, на его губах играет дразнящая улыбка. Он явно пытается вывести Смерть из себя, но Смерть остается все таким же холодным и спокойным. Выпрямившись, он смотрит на Эроса, а свет начинает переливаться вокруг нас, и ни один из них не колеблется в своей решимости.

Кажется, что этот момент тянется вечно, и я решаю наконец-то обратиться взглядом к Персефоне, взывая о помощи, но та лишь слабо улыбается и отрицательно качает головой.

– Ты и есть сама причина. Я же прекрасно знаю, что ты ни за что не откажешься от своей постели, – говорит Смерть. – Я поклялся защищать ее, в том числе и от таких, как ты.

– Неужели ты думаешь, что я позволю себе причинить вред хотя бы даже маленькому волоску на ее голове, – говорит Эрос с таким едким и опасным смехом, что у меня по спине пробегает дрожь. – Неужели даже после стольких лет ты все еще так мало доверяешь мне?

– Нет. Я вообще ни капли тебе не доверяю, – холодно отвечает Смерть. – Я знаю твою натуру, Эрос. Я знаю, что ты не остановишься ни перед чем, лишь бы получить желаемое, так что я не оставлю ее наедине с тобой.

Слова Смерти оказывают мгновенное действие на Эроса: его изящество и осторожный тон тут же улетучиваются, и перед нами предстает существо куда более ужасающее. Хотя он по-прежнему потрясающе красив, но только теперь от него веет уже не высокомерием, а яростью.

Из спины Эроса внезапно вырываются огромные белые крылья, и в одно мгновение двое мужчин занимают собой пространство. Тени Смерти начинают виться вокруг них, а напряжение в комнате достигает пика, пока они смотрят друг на друга.

– Правда? – молвит Эрос; его голос звучит мягко, но одновременно смертоносно. – А что, если я скажу тебе, что она хочет меня так же сильно, как я хочу ее?

Я резко вдыхаю, но Смерть лишь сужает глаза:

– Я тебе не верю.

– Тогда почему бы не спросить ее саму, – предлагает Эрос. – Спроси свою смертную, приняла бы она меня, Бога Желания, в свою постель… Или ты слишком боишься узнать ее ответ?

Смерть сжимает руки в кулаки, и на мгновение мне кажется, что он вот-вот бросится на Эроса. Но тут вдруг мороз в воздухе ослабевает, до нас доносится теплый ветерок и наполняет наши легкие пьянящим цветочным ароматом.

Персефона делает шаг вперед, и напряжение ослабевает настолько, что я расслабляю плечи, а она прокладывает путь между двумя мужчинами. Крошечная богиня прижимает ладонь к груди каждого из них, заставляя их отступить на шаг, а затем хмурится, глядя на двух мужчин, и на ее прекрасном лице вспыхивает гнев. От ее прикосновения крылья Эроса складываются и исчезают, а тени Смерти успокаиваются.

– Хватит! У нас нет на это времени, – шипит она. – Эрос, ты ведешь себя как упрямый осел, а меня в последнее время начали жутко выводить из себя упрямые проблематичные мужчины. И неважно, кто они: Боги или нет. Смерть, Хейзел останется в этой комнате, и точка.

– Кто ты такая, чтобы диктовать…

– Она должна остаться здесь, – огрызается Персефона, сильно топая ногой по мраморному полу; вокруг ее ног рассыпается множество лепестков, а она устремляет свой взгляд на Смерть.

– И почему же? – рявкает он в ответ, и тени снова начинают собираться у его ног.

– Потому что только в моей комнате она будет в полной безопасности, – перебивает Эрос, привлекая