написали, что это был мужчина лет шестидесяти, европеец, и он был убит ножом лет семьдесят назад. Так?
— Так.
— Таким образом вы подтвердили догадку. Теперь дальше. Министерство сообщает, что дальние родственники этого маркиза решили захоронить его в Португалии. Очень порядочные люди, не так ли?
— Так.
— Вас это не пугает? Нет? А меня пугает. Потому что в Португалии наверняка проведут повторное обследование скелета и тогда обнаружат… знаете, что обнаружат?
— Но я… — начал было оправдываться доктор.
— Они обнаружат, что скелет принадлежал человеку, который умер не семьдесят лет назад, а тридцать, и лет ему было не шестьдесят, а тридцать, и убит он был не ножом, он повесился. Так?
— Но я…
— Что вы? Я сразу понял, что это тот самый скелет, который бегал у вас по кабинетам и который вы отнесли в кладовку.
— Я не относил. Я сам не знаю, как он там оказался.
— Значит, вы признаетесь, что найденный в каморке скелет — это тот самый, который был у вас в биологическом кабинете?
— Но я думал…
— Я тоже думал, что его похоронят — и дело с концом. Ан нет. Теперь этот скелет отправят в Португалию.
— Я просто не хотел, чтобы все эти истории с хождением скелета по кабинетам и его бегством стали известны местным, они бы приняли меня за сумасшедшего. Кроме того, я не хотел вмешивать в историю мою дочь, она собирала и разбирала этот скелет, это могло не понравиться.
— Зато теперь понравится. Вы воспользовались тем, что на острове нет патологоанатомов, и теперь грабителя, который повесился в камере, отпоют в соборе, в большом-большом соборе, и похоронят с почестями в семейном склепе каких-то маркизов. Судя по всему, очень именитых. Знал бы грабитель, где его похоронят! Так что можно считать, что хоть с вечным покоем ему повезло.
— Что теперь делать?
— Когда у вас кончается срок командировки?
— Через два месяца.
— Вольтер говорил: «Лучшее, что надлежит предпринимать в сложных ситуациях, — это надолго отбыть за границу». Послушаемся мудрого француза. И будем надеяться, что…
Посланник задумался и вспомнил слова Шолохова о том, что доктор стал лучше спать, потому что кто-то подсыпает ему снотворное.
— Вы по ночам не кричите?
— Нет. Я хорошо сплю, не просыпаюсь.
— А вот я плохо сплю. Может быть, вы посоветуете мне какое-нибудь снотворное, только не в таблетках, а что-нибудь народное.
— С удовольствием, — обрадовался доктор. — На ночь я пью чай с манговым вареньем. Засыпаю моментально.
— Чай с манговым вареньем? — переспросил посланник.
— Да. Чудесное варенье.
— И сразу засыпаете?
— Сразу.
— Как давно вы узнали про чудесное свойство этого варенья?
— Месяца два назад.
— А ваша дочка тоже пьет чай с этим вареньем?
— Она не любит манговое варенье.
— И плохо спит?
— Да. Но я…
— Ладно. Вернемся к скелету. Ваша дочка тоже знает про скелет?
— Да.
— Она может разболтать?
— Нет, нет. Я с ней говорил. Она обещала. Я ей верю.
— Пришлите ее ко мне, я с ней поговорю. И готовьтесь к отъезду.
34. Две Тони и один скелет
Минут через десять Света доложила:
— К вам Тоня, дочка доктора. Говорит, что вы ее вызывали.
— Вызывал. Пусть заходит.
Тоня осторожно вошла в кабинет:
— Вы меня вызывали?
— Ты знаешь, где у твоего отца лекарства?
— Знаю.
— Принеси мне снотворное и банку мангового варенья, которое твой папа ест на ночь. Или, если принесешь варенье, то снотворное уже не понадобится?
— Я вас не понимаю. Лучше я вам поколю глюкозу.
— Не понимаешь? Объясню. Некоторое время назад мы взяли банку мангового варения из твоей квартиры на анализ…
Тоня помолчала, потом зло буркнула:
— Это Шолохов донес? Не зря мы его…
— Что вы его?
— Да ничего.
— И что он мог донести?
— Не знаю.
— А я знаю. Ты подсыпала снотворное в варенье твоего отца и ночью передвигала скелет. Ведь так?
Тоня молчала, опустив голову.
— Одного я не могу понять. Зачем надо было передвигать скелет?
Тоня молчала.
— Расскажи. Расскажи.
— Там, где он стоял раньше, было темно, там нет окна. А в химическом кабинете большое окно. Я думала, отец обалдеет, но скелет передвигать назад не станет. А он… Я ночью передвинула, прихожу утром, а он опять стоит на старом месте. И я его снова в химический кабинет, а утром он опять на старом месте. А тут еще этот Шолохов объявился. Начал выискивать, расспрашивать.
— И ты решила оттащить скелет в кладовку.
— Да.
— Как ты его донесла? Кто тебе помогал?
— Сама.
— Тебе помогал Шолохов?
Тоня возмутилась:
— Чтобы я с этим козлом! Мы его отключили…
— Кто мы?
Тоня молчала:
— Кто мы?
Тоня повернулась, подошла к двери, открыла и позвала:
— Антонина, заходи.
И появилась другая Тоня, Тоня Ловчева.
— Он всё знает.
— Это про что?
— Как мы скелету ноги приделали.
— Ну и что?
Вмешался посланник:
— А ничего. Хочу представить себе полную картину. Как вы вырубили Шолохова?
— Я взяла у папы пачку слабительного и сказала Тоне, чтобы она положила ему в кока-колу одну таблетку, а она…
— Вы понимаете, — начала оправдываться Тоня Ловчева. — Пришлось целый вечер с ним в обнимку ходить. И таскать по барам. Так я со злости всю пачку на него перевела. Вот он и отключился. До сих пор из дома не выходит.
— Нарушение работы кишечника с обильным выделением дурно пахнущих газов, — объяснила Тоня Лекарева. — Сама видела: собака бежала по улице, добежала до его дома, остановилась и перебежала на другую сторону.
— Я виновата, — признала Тоня Ловчева. — Но знаете, Сергей Иванович, я не против, если в годах. Это если с одногодками, то нужно, чтобы красивенький был. Умный или нет — все равно. А вот если постарше, тогда уж точно, чтобы умный. Чем старше, тем умнее. Умный, с хорошими манерами, седой. Полный отпад.
— Необязательно седой, — поправила ее Тоня Лекарева. — Вот Сергей Иванович еще не седой, но скоро поседеет.
— А вот это верно, — согласился посланник. — Скоро поседею. Кто из вас узнал про каморку?
— Я узнала, — призналась Тоня Ловчева. — Бегала за книжками, теми, что про эротику. Все думала, куда их спрятать, куда спрятать… И нашла эту дверь. Мы там спрятали много книг.
— Но когда нашли скелет, книг там не было.
— Мы их все в Москву отправили. Там пригодятся.
— Как вы их отправляли?
— По-разному. Была здесь скрипачка. Когда мы ей показали книги, она была в восторге. Все время за скрипку хваталась. Посмотрит на картинки и за скрипку хватается. Согласилась провезти целую коробку.
— Про коробку я слышал. Передвигали скелет обе?
— Обе.
— И перетащили вдвоем?
— Да.