Ко мне подошел мужик в дорогом пальто и шляпе.
— Ты Андрей Петров? Я от Сергей Львовича.
— Очень приятно! Это вы со мной поедете?
— Нет, я самолетом до Мин. Вод. И встречу тебя на месте. Меня зовут Семен! — уловив мой удивленный взгляд — засмеялся. Типичный кавказец. — У нас по разному детей называют. Меня — в честь Буденного. Слушай, я сейчас пропуск оформлю, нужно подождать.
Пожал плечами. Где то через час заехал на территорию. Сдал задом к воротам номер десять. Они открылись, и показлись вроде как грузчики и еще кто то. Вылез, открыл двери полуприцепа. Из помещения начали таскать и раскреплять в кузове коробки, маркированные на английском как мебель. Установив их в торце полуприцепа ближе к кабине, начали таскать мешки. Плотно набитые обычные бумажные мешки.
— Бумажные мешки, — Уловив мой взгляд, — пояснил Семен, — я директор фабрики по производству костной муки. Нам не в чем отгружать продукцию. А за план с меня спрашивают. Вот и срочность.
Снова пожал плечами. Мужик не производил впечатления хозяйственника. И вообще, странная погрузка какая то. Грузчики носились мухой, и были не то что трезвые, а даже не с бодуна. Мешки какие то срочные. Тут проходящий мимо грузчик уронил один, и он порвался. Из него посыпались такие же мешки, только плотно свернутые.
Минут за сорок все погрузили. Я закрыл двери, повернул запор, накинул амбарный замок. Протянул Семену ключ.
— Пусть у тебя будет, мало ли что — сказал он, — давай еще опломбируем.
Повесили две пломбы. Под его пломбир и под мой. Он залез ко мне в кабину, и мы поехали на выезд. Остановившись на обочине Магистральной, я выслушал инструкции. Вот документы на груз. Вот схема проезда к его фабрике в Нальчике. Вот телефоны, по которым его можно найти. Когда тебя ожидать?
— Или завтра, поздно ночью, или послезавтра рано утром. Останавливаться буду только на заправку.
Он мне протянул пачку десяток.
— На расходы — пояснил он. Если приедешь когда сказал — не обижу.
Пожали руки и он ушел к метро. Пешком. Странная какая то история. Как бы не наркоту мне подкинули. Но люди были не криминальные. Точно. И в коробках виднеются мебельные щиты под сборку. И мешки — это мешки. Зря не отказался. Но теперь чего уж. Посмотрел в зеркало, включил поворотник, тронулся. Поехали.
На Каширке, на выезде из города мня тормознули на посту ГАИ. К грузу не полезли, там нужно протокол составлять, и потом самим пломбировать. Но меня вывернули наизнанку. Знак, огнетушитель, отметка о ТО, надави тормоз, не травит? Ну ка, схожу послушаю. А я чет уперся. Хотя было понято. Номера МКЗ, гайцы хотят денег. Дай трешку, и езжай. Но я нудно повторял что у меня все нормально, авто утром с ТО. В конце концов, гаишник сказал:
— Вот же кооператоры! Наворовали, есть на что машины содержать!
И протянул мне документы.
Я выехал из Москвы и задумался. Сначала я подумал что тогда у меня, шло расставание с иллюзиями. К примеру я распростился с иллюзией о романтике дальнобоя. Нет там романтики. Тяжелая работа. И не видишь ты ничего. Кроме дороги. И если кто то говорить что еду я, а вокруг — красота! Врет. Так, мельком иногда отметишь, что небо синее. И дальше не дорогу.
А потом подумал про наворовали. Я не обиделся. И не такое слышал.
Мы просто зарабатываем. Потому что в месяц мы закрываем минимум пятьдесят смен. В деньгах это пятнадцать тысяч рублей. Серега и я получаем по пять тысяч. И еще остается. А тягач за три недели о вовсе заработал десятку один.
Пять тысяч — вроде бы много. Но на них ничего не купить в обычных магазинах. А если идти в комок то это уже другие цены и выясняется что пятерка — не очень то. Джинсы, 501 Левис — триста. Пачка сигарет двадцать пять. Кожан — тысячи полторы-две.
И уж никак, под определение наворовали, не подходит эпичная продажа портового крана. На бирже сказали что есть еще желающие. У вас больше нет кранов?
Казалось бы — огромные деньги! Но. Автомобиль жигули — девятка имеет сейчас две цены. Восемь тысяч, но не купить. И девяносто тысяч. — пожалуйста, в Южном порту.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вступление в кооперативы, обошлось нам на двоих около ста пятидесяти тысяч. Именно столько стоит вся эта гребаная сантехника. И взносы в сам кооп. У Сереги двадцать семь тысяч. У меня тридцать пять. С учетом того, что человеку с улицы в Москве сейчас продают однокомнатную квартиру с правом прописки, минимум за полтинник — не так уж и дорого.
И мы с января начнем торговать нефтянкой. Это — совсем другие деньги.
К этому моменту я уже проехал Новомосковск. Пошел дождь. Начало темнеть. Пристроившись в хвост тяжело груженой колонны, налил кофе из термоса, и выбросил лишнее из головы.
Между Ефремовым и Ельцом не только окончательно стемнело, но и лег туман. Мимо неслись машины Совтрансавто, даж не понимаю, куда можно так торопится.
После Ельца погода наладилась и я пригазовал. И просто, и без затей, в шесть утра въехал в Ростов-на-Дону. Тысяча километров за пятнадцать часов — не плохо. Нагло проехал к Главпочтампту. Запарковался в переулке, и завалился спать.
Через полтора часа проснулся, попил кофе. И поехал на выезд из города. На выездной заправке какой то вавилон. Под полторы сотни машин. Причем не на заправку, а просто стоят. Заправился. Пока лилась соляра огляделся. Пацан-кавказец, лет тринадцати, виртуозно загонял задом КамАЗ с полуприцепом. Судя по всему его отец — махал ему руками. Недалеко стоял старый, правительственный ЗиМ. На заднем сидении пенсионер выпивал с молоденькой проституткой. Мимо меня проехала черная Волга. В машине сидели два кавказца в черных костюмах. И посмотрели на меня крайне неприветливо. Ну его, подумал. Позже умоюсь. Закрыл баки, и выехал с заправки. Не доезжая Тихорецка, съехал с дороги и подъехал к речке без названия. Умылся по пояс. Погода, кстати, весьма. Светит солнышко, градусов семнадцать Посадки за рекой еще не облетели, я даже поймал некий дзен любуясь степью и попивая кофе.
Аэропорт Минводы я проехал в шестнадцать. Пятигорск через час. В Нальчик въехал после семи вечера. Согласно предложенной схеме, доехал до зачуханого заводика. И постучался в проходную. Попросил у сторожа разрешения позвонить. Тот сначала сам куда то позвонил, а потом подвинул телефон мне.
— Отлично Андрей! Жди меня, я скоро буду — сказал Семен. — передай трубку сторожу.
Сторож выслушал, открыл ворота и знаками показал куда ехать. Я заехал во двор, развернулся на ход, потянул ручник. Заглушил двигатель. Приехали.
Открылись ворота. Въехало два бортовых ЗиЛа. Подъехали ко мне, остановились, заглушили. Никто из машин не вылез. Опа! В ворота въехала черная волга с теми двумя кавказцами. Точно. Краснодарские номера. И рожи те же. Что бы это значило?
Оба чернокостюмника вылезли и подошли ко мне.
— Привет — сказал один, доброжелательно, впрочем улыбаясь. — мы для разгрузки прибыли. Открывай прицеп, давай документы.
И пошли к дверям полуприцепа.
— Давай ключ от замка.
— Ребята, ничего личного, но прошу двери не трогать. Ключ, документы, отдам Семену. Он уже едет.
— Слушай. Он нас прислал, да? Не выделывайся.
— Без обид мужики. Но только с Семеном.
Я слегка отошел, чтоб спина была прикрыта стеной. Вряд ли они что то смогут мне сделать, если стрелять не начнут. Но оружия не просматривается. Побегаем, если чо. Вокруг авто. Я умею.
Но тут снова открылись ворота, и к нам подъехала белая шестерка жигулей. С пассажирского места выскочил Семен. Заговорили на своем. Немного поорали друг на друга. Потом Семен подошел ко мне, пожал руку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Открывай.
— Минутку. Подпиши вот тут, что груз доставлен.
Он с минуту смотрел на меня, потом засмеялся, подписал. Протянул мне пачку сотенных. Десять тысяч рублей. В принципе, сейчас нормальная цена — три рубля километр. Но срочность. Нормально.
— Открывай.
Я достал колюч, и щипцы. Срезал пломбы, скинул замок, распахнул обе двери. Отошел к заказчику.