Читать интересную книгу Анабиоз - Илья Бушмин

Распахнув дверь, я увидел здоровенного детину в костюме. Детина попытался изобразить скорбную мину, от которой за версту воняло дежурным лицемерием.

– Здравствуйте. Я представляю похоронное бю…

– Зубы или глаз? – спросил я.

Детина растерялся.

– Что?

– Тебе выбить зубы или подбить глаз?

– Что вы…

Я послал его на три буквы.

– Еще раз здесь появишься, сломаю челюсть, обе руки, засуну их в задницу и скачу тебя, м… дило, с лестницы. Усек?

Детина открыл рот, но не придумал, что ответить. Но мне было неинтересно. Я захлопнул дверь.

Был день. Первым же поездом я добрался до Москвы, оказавшись на Казанском вокзале около 10 утра. Сразу рванул к матери. По пути домой я ломал голову, в которую лезли самые жуткие мысли. А вдруг отца убили? Вдруг это связано? Вдруг это вообще один большой заговор?

Никакого заговора не было. Все в жизни намного прозаичнее. Был лишь несчастный старик. И его несчастное сердце, которого не смог пережить бесследную пропажу любимого сына.

Я взял на себя все, что смог. В этот день я толком даже не присел. Дважды мотался в похоронное бюро – агентство ритуальных услуг, которое матери посоветовала подруга – и один раз на кладбище, где отцу зарезервировали место. С матерью мы сходили в банк, где она сняла с их общего с отцом счета все их скромные сбережения. На похороны хватало впритык.

Вечером к матери приехала группа поддержки. Подруга и тетя Света – двоюродная сестра матери и по совместительству крестная мать Сергея. Я сообразил, что будет лучше оставить мать с ними. Так у меня появился шанс уйти и отвлечься самому.

Сам не знаю, почему, но я спустился в метро – после плацкартных вагонов оно мне уже не казалось проклятым исчадием ада – и покатил к Жене. Сидя в углу вагона, я пытался собраться. Хотелось плюнуть на все, отправиться в бар и пить там до полной отключки, чтобы весь тот непонятный клубок кошек, беснующихся внутри меня и раздирающих своими когтями то, что верующие называют душой, наконец заткнулся. Но я не мог. Похороны – утром.

– Как ты?

Этот вопрос Женя задала сразу, как только я появился на ее пороге. Отправляясь в Москву, я позвонил ей и сообщил, что возвращаюсь. Объяснив заодно, по какому поводу возвращение.

– Буду жить, – пообещал я.

Вопрос был в точку. Как я себя чувствовал? А как вообще себя чувствуют люди, которые теряют близких? Учитывая, что через это рано или поздно проходит каждый. Лично я – понятия не имел. В этой жизни я привык полагаться только на себя. Последние же недели – сначала исчезновение брата, теперь смерть отца – показали со всей очевидностью, что реальности плевать на твои привычки и взгляды.

В детстве я просто любил родителей, не задумываясь. Есть папа и мама, ты их сын, а еще у тебя есть младший братик, о котором нужно заботиться. Все просто. Потом все стало усложняться, и этот процесс рос в геометрической прогрессии все последующие годы. Я пытался привлечь внимание отца. Потом смирился с тем, что был нелюбимым сыном. Но родителей я любил. Это были родители, и этим все сказано.

Я не знал сейчас самого главного. Страдал ли я. Была пустота. А еще была растерянность. Возможно, я еще не осознал, что произошло. Говорят, так бывает.

– Завтра похороны, – пробормотала Женя и посмотрела на меня, словно ища поддержки. – Как ты думаешь… Мне нужно идти?

– Ты сама должна решать.

– Я им никто. Я ведь и дома-то у них всего два раза была. Вместе с Сергеем.

Я сказал то, что она хотела услышать.

– Тебе не обязательно.

– Думаешь? Неудобно как-то. Вроде положено…

– Ты никому ничего не должна, Жень. Те, кто там будут, тебя даже не знают. Кроме матери. Но она сейчас замкнулась на своем горе и не замечает ничего и никого. А отцу вообще все равно. Он мертв.

Женя покивала. Было заметно, что она испытала облегчение, услышав это – как камень с души упал.

– Будешь что-нибудь?

Пива. И водки. Неси любой алкоголь, что есть. Или сбегай в магазин. Покупай все спиртное, которое сможешь унести, и тащи сюда. И побыстрее.

– Чаю выпил бы, – вместо этого сказал я.

Женя зазвенела чашками. Она была в светлом спортивном костюме. Штаны обтягивали ее тело. Сквозь них проглядывались швы трусиков. Я мысленно обматерил себя и отвел глаза.

– Ты говорила, что нашла номер, – вспомнил я вчерашний разговор по телефону.

– Да! Точно! Сейчас.

Поставив передо мной чашку, она умчалась в комнату. Через мгновение вернулась с распечаткой звонков Сергея. Той самой, которую раздобыл Тимур. Женя уселась рядом и принялась листать распечатку. Вся поверхность бумаги была покрыта ее записями, сделанными шариковой ручкой. Около каждого номера была своя строчка. Сейчас бумаги выглядели так, словно кто-то решил от руки написать на них книгу поверх старого и ненужного машинописного текста.

– Ты не представляешь, сколько мне пришлось повозиться. Сергей не трепло, как некоторые – это я на себя намекаю, знал бы ты, сколько я с подружками болтать могу! Но у него была целая тьма звонков.

– Я знаю. Я же дал тебе эту распечатку.

– А, ну да. Прости. В общем, я восстановила все, что смогла. То есть, почти все. Процентов 99. Те номера, что не были записаны у меня в телефоне или в бумажках Сергея, я вручную искала в интернете. Почти все незнакомые номера – это разные всякие фирмы, с которыми Сергей по работе созванивался.

Женя действительно оказалась треплом. Раньше она говорила редко, осторожно, взвешивая и обдумывая слова перед тем, как произнести. Чем больше мы общались, тем более словоохотливой она становилась. Сейчас поток сознания лился сам по себе. Я улыбнулся.

– Так что с тем звонком?

– Да-да, я как раз… Вот он, смотри. – Женя ткнула пальцем в 11-значный номер. – Звонок был в 23.03. И длился две минуты. Тот самый звонок, когда его на работу вызвали. Ну, «типа» на работу.

Я смотрел на эти 11 цифр.

– А еще этот номер где-нибудь в распечатке попадается? Сергею с него еще звонили?

– Ни Сергею не звонили, ни он сам не звонил. Ни разу. Я все проверила.

– Странно. Может, позвонить на него?

– Думаешь, я не пробовала? Отключен. Все время. Я пару дней подряд несколько раз названивала на него. Если бы телефон хоть раз включили, мне бы пришло сообщение. Но телефон в постоянной отключке.

– Тем более странно.

– Вот именно! Еще как странно. Леш, ты был прав. Здесь что-то не так. Ему позвонили, он мне соврал. Уехал, вернулся сам не свой. А потом эта командировка, куда он просто рвался. Кровь в машине. Намеки, которые он тебе делал. Потом еще этот угон…

Я вспомнил, как отцу стало плохо на территории подземной парковки прямо под тем местом, где мы сейчас сидели. Черт. А ведь тогда я видел отца в последний раз. «Это все из-за тебя», – так, кажется, сказала мать.

Женя была сообразительной. Она ойкнула и взяла меня за руку.

– Блин, прости. Я не хотела напоминать.

– Напоминать о том, что мой отец умер? Я итак помню.

От нее приятно пахло. Какими-то духами. Она сидела слишком близко. А я был слишком опустошенный событиями последних дней. Я высвободил руку и кашлянул.

– У меня есть один след. Самара. После похорон я поеду туда.

Я рассказал все, что знал. Женя круглыми глазами смотрела на меня, проглатывая каждое слово.

– Напоили, и у него память отрубило? Слушай, а ведь… А ведь такое может быть! Еще как может! Блин, ты настоящий молодец. Нашел зацепку!

Я покачал головой.

– Женя, губу раскатывать не надо. Не нужно молиться, чтобы Сергей оказался в Самаре. Я давно заметил одну вещь. Чем больше ждешь, тем меньше получаешь. Чем больше ты будешь надеяться, что Сергей там, тем больше будет облом, если это все окажется липой и тупиком.

– Все равно, – не сдавалась Женя. – Ладно, я поняла твою мысль, и я согласна даже. Но… Леш, ты… Не знаю, как сказать. Ты единственный, кто реально ищет Сергея. И даже если… Ну, если окажется…

Я вздохнул.

– Женя, мы договорились, помнишь?

Она кивнула. Очень неуверенно. И грустно. В ее глазах была обреченность. Она не верила, что Сергей жив. Я даже догадывался, почему. Время – с каждым днем надежда таяла. Интернет – я буквально видел, как она часами напролет сидит в сети и читает всякие ужасы про пропавших людей. Статистика – 90 процентов пропавших людей оказываются мертвыми. Сухие цифры, сухие факты.

– Он купил кольцо, – ляпнул я. И тут же пожалел об этом. Лицо Жени вытянулось. Она круглыми глазами смотрела на меня.

– Что?

– Кольцо. – сказал «А», говори и «Б». Я проклинал свой язык. – Сергей купил кольцо, чтобы сделать тебе предложение. Он даже показывал…

Женя закусила губу. Взяла кружку, чтобы сделать глоток чая. Но так и не сделала. Кружка стукнула об стол, а Женя закрыла глаза ладонью и зарыдала.

Гопник-утешитель. Второй раз за день я обнял человека, чтобы хоть как-то утешить. Женя прижалась ко мне и тряслась, всхлипывая. Каким-то образом ее слезы попали на мои губы. Конечно, соленые.