ознаменовали начало нового утра. Впервые за все время Альберто был вынужден прервать его. Но прежде чем они успели уйти, на кладбище зашел кто-то еще.
– Скорее, Тито. Прячься, – прошептал Альберто. Но он мог бы и не говорить этого. Едва взглянув на приближающегося мужчину, Тито юркнул за надгробие и скрылся из виду.
Альберто смотрел на подходящего мужчину. Была ночь, и он не мог его хорошенько разглядеть. Мужчина был высоким и казался темным; он не просто шагал, а маршировал.
– Здравствуйте, – сказал Альберто, когда тот приблизился настолько, что игнорировать его дальше стало невозможно.
Незнакомец подскочил и сунул руку в карман. В лунном свете блеснула белым рукоять пистолета.
– Странное время для посещения кладбища, – сказал вооруженный мужчина.
– И тем не менее, – ответил Альберто, не в силах подавить дрожь в голосе, – мы оба здесь.
Темный незнакомец подошел ближе. Разглядев фигуру Альберто, он перестал так сильно сжимать пистолет.
– Точно подмечено. Вы смотритель?
– В некотором роде. Я гробовщик.
В глазах мужчины промелькнул интерес.
– Тогда вы, наверное, сумеете мне помочь. Я ищу кое-кого. Свою жену. Она должна быть где-то здесь. Фамилия – Бонито.
– Так вы на месте. – Альберто указал на могилу перед ними. Он уже подозревал, что этот человек и есть отец Тито – было что-то похожее в форме их лиц, но теперь гробовщик знал это наверняка.
– Да, действительно, – сказал мистер Бонито. Его глаза пробежались по надгробной плите и остановились на чем-то маленьком и белом, что торчало из травы внизу. – Что это?
– Цветок, – сказал Альберто.
Мистер Бонито поднял цветок и сломал тонкий стебель пополам. Тут же появились капельки сока, словно это была утренняя роса.
– Цветок свежий, его только положили.
– Да. – Альберто сместился влево, чтобы загородить плиту, за которой прятался Тито. – Я только что оставил его здесь.
– Ты? – мистер Бонито вскинул глаза сначала с удивлением, а потом с подозрением. – С какой бы стати тебе… – Он сделал шаг вперед. Его огромная тень нависла над старым гробовщиком. – Оставлять цветок на могиле моей жены?
– Потому что я знал ее, – сказал Альберто, сдерживая волнение.
Брови мистера Бонито поднялись.
– Ах вот как? И каким же образом ты с ней познакомился?
– Я делал ее гроб. Сказал же: я гробовщик.
– А… – Подозрения мистера Бонито поутихли, но не окончательно. – А ты приносишь цветы всем, кому делал гробы?
– Нет конечно. Столько цветов у меня не растет.
– Так зачем класть их на могилу моей жены?
– Потому что больше никто этого не делает.
– А с какой стати? – До этого мгновения мистер Бонито вел себя достаточно сдержанно, но сейчас его голос рассекал воздух, точно плеть. – Она думала, что сможет забрать его у меня, но не смогла. Ведь мальчик должен быть с отцом. Он мой, и я верну его. За это она была наказана. Смерть стала ее проклятием, и так будет с каждым, кто помогает ей. – От гнева на его губах выступила пена, как на море после бури.
– Мистер Бонито, – спокойно сказал Альберто, – никто не избежит смерти. Даже вы.
– Что ж… – Голос Бонито стал ледяным, как ночной зимний воздух. – Я не оставлю здесь ни единого цветка. – Он пнул ногой упавший на землю сломанный цветок. – Она не заслужила никаких цветов. Хотя я уверен, что одна маленькая ручка не преминет принести еще.
– Если вы говорите о своем сыне, то я бы не был так в этом уверен. Мисс Бонито прожила в этом городе больше года, и никто никогда не видел этого так называемого сына. Ни разу.
– Но я знаю, что он здесь был, – сказал мистер Бонито. – Я нашел его вещи, и она всегда брала его с собой.
– Но, возможно, его здесь больше нет. Не забывайте о жгучем холоде. Он такой сильный, что здесь почти замерзает море. Сомневаюсь, что ребенок мог выжить тут в одиночестве.
– А кто сказал, что он живет один?
Альберто нахмурился.
– Что вы имеете в виду? Если здесь не видели мальчика, значит, никто ему и не помогал.
– Но и никто не говорил, что видел его. Это совершенно разные вещи.
– Ну да, такая возможность существует, – признал Альберто. Было бы подозрительно это отрицать.
– И причем очень реальная, – продолжил мистер Бонито. Некоторое время он смотрел на море, словно раздумывая о чем-то, а затем повернулся к гробовщику. – Ты прав, – сказал он. – Должно быть, кто-то ему помогает.
– Ну, этого нельзя сказать с уверен…
– Можно, – рявкнул мистер Бонито. – Там была миска с рагу. И она сильно отличалась от другой посуды в том доме. – В его глазах вспыхнул триумф. – Я все ждал, когда мальчик вернется туда. Но если ему помогают, нужно сделать кое-что другое.
Не сказав больше ни слова, мистер Бонито развернулся на каблуках и двинулся обратно к выходу, перешагивая через могилы.
Гробовщик проводил его глазами. Прошло немало времени после того, как карабинер скрылся из виду, когда Альберто наконец перегнулся через плиту, за которую спрятался Тито, и прошептал:
– Тито, ты еще там?
Мальчик медленно выпрямился. Могильная плита была настолько большой, что он полностью оставался в ее тени.
– Он меня видел? – еле слышно спросил Тито.
– Не думаю.
Мальчик расслабился, но когда он заговорил снова, в голосе его звучало беспокойство.
– Все, что я говорил, – правда. Я не обманываю. Он действительно обижал мою маму и совершал ужасные поступки. Клянусь.
Услышав отчаяние в голосе Тито, Фиа высунулась из его куртки (она уже была так велика, что не помещалась в кармане) и нежно поводила клювиком по подбородку мальчика.
– Знаю, Тито, – сказал Альберто. – Я тебе верю.
– Пожалуйста, не дай ему забрать меня.
– Постараюсь, Тито.
– Но этого недостаточно. Каждый раз моя мама старалась увезти меня, но он всегда ловил нас. Пообещай, что поможешь мне.
Альберто не хотел давать обещания, которые, возможно, не мог сдержать, но он понимал, что Тито нельзя мучиться и переживать. Поэтому, хоть Альберто и боялся, что однажды ему придется нарушить свое слово, он все же раскрыл рот и сказал:
– Обещаю, Тито. А сейчас иди сюда. Больше нет нужды прятаться за могильными плитами.
Гробовщик-мореплаватель
Теперь, когда Тито знал, что его отец в городе, у него пропало всякое желание выходить из дома Альберто. Даже задний дворик казался мальчику слишком опасным. Поэтому, когда на смену зиме пришла весна, он по-прежнему оставался внутри, и держал его там не запертый замок, а страх: Тито боялся, что отец обнаружит его и увезет отсюда.
Время года сменилось, но мистер