– Меня зовут Эркюль Пуаро. К вашим услугам, мадам.
Помолчав какое-то мгновение, она произнесла:
– Эркюль Пуаро… Теперь я вспомнила. Да, это Судьба.
И, прямая, немного скованная в движениях, она удалилась из вагона.
– Voilà une grande dame [47], — сказал месье Бук. – Что вы о ней думаете, друг мой?
Но Пуаро только покачал головой.
– Меня гораздо больше волнует, – сказал он, – что она имела в виду, говоря про Судьбу.
Глава 7
Показания графа и графини Андрени
Cледующими пригласили графа и графиню Андрени. Однако граф появился в вагоне-ресторане один.
При ближайшем рассмотрении он оказался, без сомнения, красивым мужчиной, по меньшей мере шести футов [48] роста, с широкими плечами и узкими бедрами. Одет граф был в хорошо пошитый костюм из английского твида. Его легко можно было бы принять за англичанина, если б не длина усов и не изгиб скул.
– Итак, джентльмены, – начал он, – что я могу для вас сделать?
– Как вы понимаете, месье, в свете всего произошедшего я обязан задать всем пассажирам некоторые вопросы, – ответил Пуаро.
– Ну конечно, конечно, – легко согласился граф. – Я вполне вас понимаю, хотя, боюсь, ни я, ни моя жена не сможем вам чем-то помочь. Мы спали и абсолютно ничего не слышали.
– Вы знаете, кто этот убитый, месье?
– Как я понимаю, это американец – человек с очевидно неприятным лицом, который во время еды сидел…
И граф кивком указал на столик, за которым обычно сидели Рэтчетт и Маккуин.
– Да, да, месье, вы абсолютно правы. Я имел в виду имя убитого.
– Нет. – Казалось, вопрос Пуаро сильно удивил графа. – Если вам нужно его имя, – заметил он, – то я уверен, что вы найдете его в паспорте убитого.
– В паспорте стоит имя Рэтчетт, – сказал сыщик. – Но это имя, месье, не настоящее. Его звали Кассетти, и он был виновником громкого дела о похищении ребенка в Америке.
Произнося эти слова, Пуаро внимательно наблюдал за графом. Однако на мужчину эта новость не произвела никакого впечатления. Он только пошире раскрыл глаза и произнес:
– Что ж, это наверняка многое объясняет. Невероятная страна эта Америка.
– Полагаю, что вы там бывали, месье граф?
– Я провел в Вашингтоне около года.
– Возможно, вы знавали там семью Армстронгов?
– Армстронг, Армстронг… трудно вспомнить – столько встреч… – Граф улыбнулся и пожал плечами. – А если вернуться к нашему делу, джентльмены, – поменял он тему разговора, – чем еще я могу вам помочь?
– Во сколько вы отошли ко сну, месье граф?
Эркюль Пуаро бросил взгляд на план вагона. Граф и графиня Андрени занимали соседние купе, полки 12 и 13.
– Мы попросили приготовить постель в одном купе, пока мы будем обедать. Вернувшись, мы немного посидели в другом…
– В каком номере?
– В тринадцатом. Мы играли в пикет. Около одиннадцати моя жена решила лечь. Проводник расстелил постель в моем купе; я тоже лег и спал не пробуждаясь до самого утра.
– Вы заметили, как остановился поезд?
– Нет, я узнал об этом только утром.
– А ваша жена?
Граф улыбнулся:
– Когда мы едем на поезде, моя жена всегда принимает снотворное. Так что она приняла свою обычную дозу трионала. – Мужчина помолчал. – Как видите, к сожалению, я ничем не смогу вам помочь.
Пуаро протянул ему лист бумаги и ручку.
– Благодарю вас, месье. Это простая формальность, но не могли бы вы написать ваше имя и адрес?
Граф медленно и аккуратно выполнил его просьбу.
– Хорошо, что я сам написал это, – произнес он приятным голосом. – Для людей, не говорящих на моем языке, название моего поместья представляет некоторую сложность.
Граф протянул бумагу сыщику и встал.
– Полагаю, что моей жене приходить нет никакого смысла, – сказал он. – Она не сможет рассказать вам ничего нового.
В глазах Пуаро появилось какое-то свечение.
– Не сомневаюсь, нисколько не сомневаюсь, – сказал он, – но тем не менее я хотел бы перекинуться с мадам графиней несколькими словами.
– Я уверяю вас, что это совершенно не обязательно. – В голосе графа послышались повелительные нотки.
Пуаро мирно заморгал глазами.
– Это простая формальность, – сказал он. – Но мне она необходима для составления отчета.
– Как вам будет угодно, – нехотя согласился граф и, коротко кивнув на иностранный манер, вышел из вагона.
Пуаро протянул руку к его паспорту. В нем были указаны его имя и титулы. В особых отметках стояло: путешествует в сопровождении жены. Имя: Елена Мария, девичья фамилия – Гольденберг, двадцати лет от роду. Какой-то неаккуратный клерк посадил на страницу жирное пятно.
– Дипломатический паспорт, – заметил Бук. – Надо быть осторожнее, мой друг, чтобы никого не обидеть. Эти люди могут не иметь к убийству никакого отношения.
– Не волнуйтесь, mon vieux, я буду очень тактичен. Это просто формальность.
Сыщик понизил голос, так как в этот момент в вагон вошла графиня Андрени. Она выглядела смущенной и совершенно очаровательной.
– Вы хотели меня видеть, господа?
– Это простая формальность, мадам графиня. – Пуаро галантно поднялся и проводил ее к стулу, стоявшему напротив их стола. – Просто чтобы спросить вас, не видели или не слышали вы что-то прошлой ночью, что может пролить свет на это печальное происшествие.
– Совсем ничего, месье. Я спала.
– А вы не слышали, например, шум в купе, соседнем с вашим? Американка, которая в нем едет, была в истерике и вызывала проводника.
– Ничего не слышала, месье. Понимаете, я приняла снотворное…
– Ах вот в чем дело! Понятно. Тогда я не буду вас больше задерживать.
Когда она быстро поднялась, Пуаро опять заговорил:
– Еще минуточку. Вот эти данные – ваша девичья фамилия, возраст и так далее, – они соответствуют действительности?
– Абсолютно, месье.
– Тогда, может быть, вы подпишете вот этот меморандум?
Она быстро подписала: Елена Андрени. У нее был приятный почерк с легким наклоном.
– Вы были с вашим мужем в Америке, мадам?
– Нет, месье. – Она улыбнулась и слегка покраснела. – Тогда мы еще не были женаты. Мы в браке лишь год.
– Ах, ну да, благодарю вас, мадам. Кстати, ваш муж курит?
Она посмотрела на него, уже готовая уйти.
– Да.
– Трубку?
– Нет – сигареты и сигары.
– Еще раз благодарю вас.
Она слегка задержалась – ее глаза с любопытством разглядывали сыщика. Это были очаровательные глаза, темные, миндалевидной формы, с очень длинными черными ресницами, которые выгодно оттеняли изысканный цвет ее щек. Ее губы, накрашенные алой помадой, как это бывает у иностранок, слегка приоткрылись. Она была красива экзотической красотой.
– А почему вы меня об этом спрашиваете?
– Мадам. – Пуаро легко взмахнул рукой. – Детективам приходится задавать разные вопросы. Вот, например, не скажете ли вы, какого цвета ваш халат?
Она недоуменно уставилась на него, затем рассмеялась.
– Шифон, цвета спелой кукурузы. А что, это так важно?
– Очень важно, мадам.
– Так, значит, вы настоящий детектив? – с любопытством спросила графиня.
– К вашим услугам, мадам.
– А я думала, что на поезде, пока тот идет через Югославию, нет детективов. Что они появляются только в Италии.
– Я детектив не из Югославии, мадам. Я международный детектив.
– Значит, вы работаете на Лигу Наций?
– Я работаю на весь мир, мадам. – В голосе Пуаро появились торжественные нотки. – В основном я работаю в Лондоне. Вы говорите на английском языке? – добавил он по-английски.
– Соовсем ниимного, да.
У нее был очаровательный акцент.
Пуаро еще раз поклонился.
– Мы больше не смеем вас задерживать, мадам. Как видите, это было совсем не страшно.
Женщина улыбнулась, склонила голову и вышла из вагона.
– Elle est jolie femme [49], — в восхищении произнес месье Бук. Потом он вздохнул. – И опять это мало что нам дало.
– Вы правы, – согласился Пуаро. – Эти двое спали и ничего не видели и не слышали.
– Что же, давайте приглашать итальянца?
Какое-то время Пуаро молчал. Он внимательно изучал жирное пятно на венгерском дипломатическом паспорте.
Глава 8
Показания полковника Арбэтнота
Пуаро встал и слегка потянулся. Когда он посмотрел в нетерпеливые глаза месье Бука, то в его глазах появился блеск.
– Мой дорогой старый друг, – произнес он. – Понимаете, я превратился в сноба! И полагаю, что с первым классом надо разобраться в первую очередь. Поэтому, думаю, теперь мы поговорим с красавчиком полковником Арбэтнотом.
Выяснив, что французский полковника сильно ограничен, Пуаро беседовал с ним на английском. Сначала были уточнены полное имя полковника, его возраст, домашний адрес и занимаемая им должность. После этого Пуаро продолжил:
– Так вы едете домой из Индии на побывку, или, как это у нас называется, en permission? [50]