— Дай мне закончить.
— Кончить? Я же разрешил тебе кончить ночью. Можно и сейчас тоже. Я все еще предлагаю стол.
Аня легла на этот самый стол, почти хрюкая от смеха.
— Не хочешь? Ладно, — пожал я плечами, сбегал наверх и надел майку, как она и просила. Пастушки — это прекрасно, но дома ждет нимфа. А вот пробежкой лучше не пренебрегать. Хотя я бы предпочел кардио в виде секса, но… Некоторые тут работают.
Вспомнив, что обещал не мешать ей, я окончательно смирился с отказом. Она сама попросит. Скорее рано, чем поздно, учитывая то, что я получил и увидел вчера. Аня действительно не готова ко всему, что с ней происходит, но она достаточно быстро принимает свои желания. С ней точно не стоит форсировать события. Она как та бабочка, что сядет на плечо, едва перестанешь ее ловить.
Именно поэтому, я оставил свою нимфу дома и побежал. Потрясающий горный воздух бодрил, чуть холодил кожу. Идеальная погода, идеальный пейзаж идеального маленького городка в Альпах. Я дышал полной грудью, наслаждаясь пробежкой, как никогда. Даже чуть разреженый воздух высоты не мешал мне.
Я заряжался, оглядывая окрестности, отстукивая ногами привычный темп. Пять миль для меня лучше, чем кофе. Ну ладно, кофе круто, но сначала всегда пробежка. Возвращаясь к шале, я завернул на задний двор встал под прохладный душ прямо на улице у купели. Контраст температур сегодня полезно влиял не только на иммунитет, но и на мое приподнятое настроение в предвкушении встречи с Аней.
Без лишнего стеснения, я прошел до дома голым. Горы скрывали меня от любопытных глаз, а Ани я не стеснялся. Правда, она, едва меня увидела, снова закрыла глаза руками. Звякнула вилка о кафель пола. Я повел носом, балдея от запаха. Что это такое вкусное мы готовим?
— Обалденно пахнет, кариньо. Это французские тосты?
Я прошел к плите, возле которой на столешнице дымился завтрак. Это лучшее утро за долгое время.
— Боже, Дани, за что ты так ненавидишь одежду? Почему обязательно нужно ходить голым? — пробормотала Аня, пытаясь побороть смущение.
— Я вспотел и ополоснулся на улице. Смысл мне надевать грязные шмотки?
— А почему не надеть чистые?
Аня нагнулась, чтобы поднять вилку и я бессовестно уставился на ее попку. Черт, сразу разыгралась фантазия и началась естественная реакция.
— Так они наверху, в спальне. А тут так вкусно, что я просто не мог пройти мимо, — объяснил я, заключая ее в объятия.
— Оденься и поешь, — прошептала она мне в губы.
— Я же не про еду, детка, но…
— Но?
Аня увидела сомнения и борьбу на моем лице, отстранилась. Я кивнул, поощряя ее осторожность.
— Да, я оденусь, пожалуй.
Я прочитал в ее глазах сожаление. Потрясающе, это так по-женски, сначала упираться мне в грудь ладошками, отталкивая, а потом обидеться, потому что я не настоял. Ох, Аня, Аня. Нам будет так весело. Особенно, когда перестанешь дергать воображаемый ручной тормоз.
Я оделся и вернулся на кухню, как самый послушный мальчик на свете. Ах, нет, наверно все же не тяну на паиньку с голым торсом, но штаны делают меня почти культурным.
Аня уже расставляла на столе тарелки. К тостам она добавила немного мяса и сыра, масло, икру, копченый бекон, кофе, сок. Пища богов.
Я уселся на высокий стул, вонзил зубы в теплый румяный тост и замычал от удовольствия.
— Потрясающе. Ты волшебница.
Она закатила глаза.
— Ничего особенного, Дани. Это просто хлеб, молоко и яйца.
— Я не буду тебя уговаривать, но останусь при своем.
Я подмигнул ей, и Аня драматично вздохнула, не ввязываясь в дальнейшую перепалку.
— Ты успела все сделать? — сменил я тему на нейтральную. — Есть планы на день? Кроме тех, где ты весь день соблазняешь меня.
Она фыркнула, но снова не повелась на провокацию.
— Да, у меня свободен остаток дня. Я хотела сегодня дойти до Церматта.
— Дойти? — уточнил я.
Мне редко попадались девушки, которые были фанатками пешего туризма. От Таша до Церматта часа два ходу, если нигде не останавливаться.
— Да, именно дойти. Возможно, обратно на поезде, но туда пешком. Очень хочу увидеть Альпы изнутри.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я снова был восхищен и впечатлён. Может она и покататься захочет? Я уже был в Церматте, правда, в сезон. Но и сейчас склоны вполне подходят для катания. Но сначала я должен был напроситься на прогулку до самого Церматта.
— Могу я составить тебе компанию?
— О боже, Дани, конечно, можешь. У меня не хватит сил и совести бросить тебя дома, как пса. Хотя я бы и пса взяла с собой.
— О, ну спасибо. Я буду твоим смирным и ласковым лабрадором.
Вывалив язык, я имитировал тяжелое собачье дыхание. Думал, Аня оценит шутку, но она, наоборот надулась. Я не сразу понял, где накосячил, но быстро осенило. Ох, она же вспомнила мой ласковый язык у себя между ног.
Я сам моментально завелся, поняв это. Румянец на щеках Ани был еще одним доказательством и поводом для возбуждения. Меня чертовски заводило то, как она смущалась, а потом раскрепощалась, принимая свои инстинкты и желания с моей помощью.
В этот раз я тоже не смог сдержаться и перегнулся, чтобы слизнуть с уголка ее рта крошку.
— Не смущайся, кариньо. Нам будет очень весело.
— Не сомневаюсь, — пробормотала она, пытаясь безуспешно скрыть улыбку.
Мы вышли сразу после завтрака. Стоит признать, идея Ани прогуляться до Церматта оказалась превосходной. Можно было, конечно, сесть на поезд, но разве сравнится это с щебетом птиц и ароматом трав.
Ох, ладно. Забудьте о птицах, травах и горах. Я почти все время пялился на Аню. Дорога была несложная, почти безопасная, кое-где, конечно, были прикручены страховочные тросы вдоль тропы, но я ими не пользовался. Аня, правда, время от времени притормаживала и хваталась за веревку, медленно семеня за мной, вдоль горы.
Но вскоре спуск стал пологим, и мы пошагали рядом. Я взял ее за руку, поцеловал пальчики и наконец решился спросить:
— Что насчет тебя, Анна?
Она вздрогнула. Я поднял брови, не понимая ее нервного состояния.
— Ты сказал это прямо как Алекс, — пояснила Аня свою реакцию.
Я сам себе удивился.
— Да, бывает. Тебя это напрягает?
— Эээ, не знаю. Нет.
— Ты скучаешь по нему? Хотела бы, чтобы он был вместо меня? — забросал я ее вопросами.
— Дани…
— Ладно, не отвечай, — пощадил я ее, отпустил руку и обнял за плечи. — Наверно, лучше не знать всех ответов. Расскажи о себе. Ты гуглила и знаешь обо мне все, а я все еще без ума от прекрасной незнакомки.
Аня сморщила нос.
— Нечего обо мне знать, Дани. Родилась, училась. Работала — уволилась. Вышла замуж, развелась. Уехала путешествовать.
— Оу, ты была замужем?
— Да, а что? По мне не скажешь?
— Нет, я не об этом. Просто странно, что ты так говоришь об этом.
— Как?
— Равнодушно.
— Пожалуй, это девиз наших отношений. Нет, в начале были какие-то искры, но потом мы, кажется, просто жили вместе. Это было удобно, пока он не нашел вариант удобнее или интереснее. Или просто влюбился. Не знаю точно.
— Ты не спросила мужа, почему он уходит от тебя?
— Мне было все равно. Немного печально, но даже не обидно. Знаешь, я намного счастливее одна. Ой… — Аня прикрыла рот ладошкой. — То есть… Я не хотела…
— Да ничего страшного, кариньо. Я не обижаюсь. Признаться, я и заметил тебя в клубе, потому что ты была одна и… Ты была так счастлива, что сложно было на тебя не смотреть.
— Да, кажется, после развода я перестала нуждаться в мужчине, чтобы почувствовать себя счастливой.
— Ага, — продолжал смеяться я. — Зато после клуба тебе нужно было сразу два для удовлетворения.
— Боже, Дани, ты… — Она не нашла слов и пихнула меня в грудь кулаком. — Ты специально мне это припоминаешь каждый раз? Издеваешься?
— Нет. Просто мне нравится это вспоминать. Хотя и смотреть, как ты смущаешься тоже. Двойное удовольствие.
— Невыносимый, — пробормотала она себе под нос, снова пряча улыбку.