1934
Прадед. — Впервые: «Известия», 1934, 18 сентября.
Командарм
Вот глаза закроешь —и полвекана рысях, пройдет передо мной,половина жизни человека,дымной опаленная войной.Вот глаза закроешь только —сновасиних сабель полыхает лед,и через Галицию до Львоваконница Республики идет.Кони в яблоках и вороные,дробь копыт размашистых глуха,запевают песню головные,все с кубанским выходом на hа:— hады отовсюду, но недаромдлинных сабель развернулся ряд,бурка крыльями над командармом,и знамена грозные горят.Под Воронежеми под Касторнойвсе в пороховом дыму серо,и разбиты Мамонтови черныйнаголовугенерал Шкуро.Это над лошажьей мордой дикойна врага,привстав на стремена,саблею ударилаи пикойполстраны,коли не вся страна.Сколько их сияло,сабель острых,сколько пик поломано —о томможет помнить Крымский полуостров,Украина, и Кубань, и Дон.Не забудем, как в бою угарно,как ходили красные полки,как гуляла сабля командарма —продолжение его руки.Командарм —теперь такое дело —свищет ветер саблею кривой,пятьдесят сражений пролетелонад твоею славной головой.И опять — под голубою высьючерез горы, степи и леса,молодость раскачивая рысью,конные уходят корпуса.Песня под копытами пылится,про тебя дивизия поет —хлеборобу ромбы на петлицытолько революция дает.Наша революция,что с боювсе взяла,чей разговор не стих,что повсюду и всегда с тобоюсилою луганских мастерских.И когда ее опять затронутяростным дыханием огня —хватит песен,сабельи патронов,за тобой мы сядем на коняи ударим:— С неба полуденного… —Свистнут пальцы с левого крыла —это значит — песня про Буденноговпереди конармии пошла.
1934
Командарм. — Впервые: «Известия», 1934, 24 ноября. Посвящено 15-летию разгрома армии Деникина.
«Стрелка голубая часовая…»
Стрелка голубая часоваядвинулась к двенадцати часам.Мы сидим, невзгоды забывая,пиво-мед стекает по усам.
Мы сидим веселые, хмельные —торжества прекрасная пора, —стынут поросята заливные,семга и зернистая икра.Все смеются.Радостные лица,дыма лиловатая змея.Мы — геологи, и металлурги,и поэты — равная семья.Вот и полночь —произносят речии едят сазанов и язей…Встреча новогодняяи встречирадостных и молодых друзей.Мы гордимся крепкою погодой,кровь по жилам каждого поет.Самый старый и седобородый,самый почитаемый встает.Говорит:— Товарищи, поверьте,горе — дыми непогода — дым.Я до самой настоящей смертибуду вашим,буду молодым.Старость, как ненужную обузу,словно пепел ветром, унесло,по всему Советскому Союзунас таких — несметное число.Мы идем сквозь ветер непогоды,мы берем, как надо, в оборот,мы за наступающие годы,мы за наступление вперед.На морях,на небесах,на льдинахмы зимою, летом и весной,всюду — на Памиреи в Хибинах,на Днепре,в Карелии лесной… —Он закончил громом по железу,и улыбка ива его усах…Музыка играет «Марсельезу»,стрелка на двенадцати часах.
1935
«Стрелка голубая часовая…» — Впервые в сборнике «Поэтический год, 1962».
Мама
Ну, одену я одежу —новую, парадную…Ну, приеду…Что скажу?Чем тебя порадую?Золотыми ли часами?Молодыми ли усами?Встреча добрая такая —по часам и по усам,ты узнаешь, дорогая, —зарабатываю сам.Помнишь,ты меня родила,на руках меня носилаи счастливою была.Ты всегда меня просила —будь моя утеха-сила, —и Борисом назвала.Помнишь, ты меня кормила,и слезою хлеб солилаи картошки напекла —полагаю, не забыла,сколько горя в жизни было,как печальная была.Ты, наверно, постарела.(Постареем, мама, все.)Красота твоя сгорелана июльской полосе.Скоро я к тебе приеду —рослый, шляпа на боку,прямо к жирному обеду,к золотому молоку.Я пройду красивым лугом,как и раньше — молодцом,вместе с мамой,вместе с другом,вместе с ласковым отцом.Я скажу,а вы поверьте,плача,радуясь,любя,никогда —до самой смертине забуду я тебя.
<1935>
Мама. — Впервые: «Известия», 1935, 15 июня.
Память
По улице Перовскойиду я с папироской,пальто надел внакидку,несу домой халву;стоит погода — прелесть,стоит погода — роскошь,и свой весенний городя вижу наяву.
Тесна моя рубаха,и расстегнул я ворот,и знаю, безусловно,что жизнь не тяжела —тебя я позабуду,но не забуду город,огромный и зеленый,в котором ты жила.
Испытанная память,она моя по праву, —я долго буду помнитьречные катера,сады,Елагин острови Невскую заставу,и белыми ночамипрогулки до утра.
Мне жить еще полвека, —ведь песня не допета,я многое увижу,но помню с давних порпрофессоров любимыхи университетахолодный и веселый,уютный коридор.
Проснулся город, гулок,летят трамваи с треском…И мне, — не лгу, поверьте, —как родственник, знакоми каждый переулок,и каждый дом на Невском,Московский,Володарскийи Выборгский райком.
А девушки…Законыдля парня молодогонаписаны любовью,особенно весной, —гулять в саду Нардома,знакомиться —готово…Ношу их телефоныя в книжке записной.
Мы, может, постарееми будем стариками,на смену нам — другие,и мир другой звенит,но будем помнить город,в котором каждый камень,любой кусок железанавеки знаменит.
<1936>
Память. — Впервые: «Новый мир», 1936, № 5.
Путь корабля
Хорошо запеть, влюбиться —все печали далеки.Рвутся с наших плеч, как птицы,синие воротники.Ты про то запой, гитара,как от нашей от землина моря земного шараотплывают корабли.Нас мотает и бросаетзыбью грозной и рябой,и летит волна косая,дует ветер голубой.Впереди морские дали,кренит набок на бегу,и остались наши кралина далеком берегу.Как у девушек бывает —не всегда им быть одним,к ним другие подплываюти причаливают к ним.Только, помнится, отчаенпри разлуке наш наказ —мы вернемся,и отчаляточень многие от вас.
<1936>
Путь корабля. — Впервые: «Юный пролетарий», 1936, № 7–8. Положено на музыку И. Дунаевским для фильма «Путь корабля».
Зоосад
Я его не из-за того лине забуду, что у негооперение хвостовое,как нарядное хвастовство.Сколько их,золотых и длинных,перегнувшихся дугой…Он у насизо всех павлиновсамый первый и дорогой.И проходим мы мимо клеток,где угрюмые звери лежат,мимо старыхи однолеток,и медведей,и медвежат.Мы повсюду идем, упрямои показываем друзьям:льва,пантеру,гиппопотама,надоедливых обезьян.Мы проходим мимо бассейна,мимо тихих,унылых вод, —в нем гусями вода усеянаи утятами всех пород.Хорошо нам по зоосадуне спеша вчетвером пройти,накопившуюся досадурастерять на своем пути.Позабыть обо всем —о сплетнях,презираемых меж людей,встретить ловких,десятилетних,белобрысых наших детей.Только с нимидавно друзья мы,и понятно мне: почему…Очень нравятся обезьяныкучерявому,вот тому.А того называют Федей —это буйная голова…Он глядит на белых медведей,может, часили, может, два.Подрастути накопят силы,до свиданья —ищи-свищи…Сапоги наденут,бахилы,прорезиненные плащи.Через десять годов,не боле,этих некуда сил девать…Будет Федя на ледоколемладшим штурманом зимовать.Наша молодость —наши дети(с каждым годом разлука скорей),разойдутся по всей планетепоискать знакомых зверей.Над просторами зоопарка,где деревья растут подряд,разливается солнце жарко,птицы всякое говорят.Уходить понемногу надоот мечтаний и от зверей —мы уходим из зоосада,как из молодости своей.
<1936>