"Непробиваемые! Они (далеко не простые матросы, почти все с инженерным, многие с военным образованием) то, переругиваясь меж собой, то совершенно без стеснения хохоча, живо принимались строить планы по техническому перевооружению России. Некоторые с таким завидным энтузиазмом, что казалось всю жизнь только и ждали подобного случая.
И всё у них то серьёзно, то шутя…, и пойди разбери".
— Вы Константин Иванович теперича носитель секретной информации, вас теперь жандармы царёвы запросто могут упечь в острог, дабы исключить любую попытку лишней болтовни.
— Я болтать не собираюсь….
— Так выкрадут агенты-шпиёны иностранных разведок. А под пытками, того чего и не знал расскажешь. У вас есть пистолет…, э-э-э револьвер? Обязательно прикупите. Всяко может статься — пригодится.
Шутки шутками, но зарубочку себе сделал.
За то время, что Константин Иванович провёл среди потомков, перед телевизором и за основательными беседами, на его бедную голову свалилось столько, что он порой ощупывал её — не опухла ли.
О! Без сомнения — ему было жутко интересно, но мозг просто не успевал перерабатывать и осмысливать полученную информацию.
— Ваша проблема, что вы пытаетесь разобраться в принципах, понять, как работает та или иная техническая штука. То же самое в культурологическом плане. Не сто #769;ит заморачиваться, э-э-э…, усложнять себя. Не это главное. Принимайте как данность, — советовал ему капитан, — главное, что это возможно, это работает и так будет.
— Господа, господа, — недоумевалось в ответ, — мне, несомненно, льстит ваше внимание, но позвольте…, зачем вы уделяете мне столько времени. У вас будут гости поважней.
— Совершенно верно! Предполагаю, что встречи предстоят на самом высоком уровне. Сейчас мы практически всем экипажем заняты подборкой материалов — что предложить руководству империи, скорей всего самому царю. Только вот мы немного не в теме, так сказать. Что-то будет, простите, для аборигенов совершенно не понятно, что потребует оговорок, что-то вообще будет звучать, например, оскорбительно.
И пусть на начальном этапе (и в основном) нам предстоит общаться с благородиями, тем не менее — вы среднестатистический подданный. Мы на вас тренируемся, как бы ни цинично это звучало.
Но почему-то больше всего его пробрало, когда капитан ледокола, как змей искуситель (всё ж фамилия его никак не притиралась на слух и язык), пригласил к себе в каюту, включил один из своих приборов с экраном.
— Тэ-экс! — Пощёлкал кнопками, зачитывая, — шхуна "Бакан", переименована в пароход "Лейтенант Скуратов". С восемьсот девяносто девятого по девятьсот девятый — командир Престин Константин Иванович. Вижу ссылки, но открыть не могу. Извините, у меня информация привязана к судам и кораблям заполярья и северных морей. Но тоже немало. А?
Оказывается, потомки сохранили о нём память.
Сигареты из будущего лёгкие и легко истлевали. Пассажиры, разглядывая скудный на цвета #769; северный пейзаж, переговариваясь меж собой, скурили уже по второй.
Престин сделав ещё пару распоряжений, засобирался на берег:
— Господа, вам придётся пока обождать. Мне прежде надо будет доложить начальству. Не знаю, сколько это займёт времени, сами видите, в сколь ранний час мы прибыли. Так что за вами вышлют либо шлюпку, либо санный экипаж. Либо то и другое — перевезём на другой берег ваш груз. И где-нибудь вас разместим.
— А не проще было сразу следовать в Архангельск? Или уж если приплыли сюда, начинать эти перегрузы, загрузы…. Подождали бы.
— У меня изначально была инструкция, сиречь приказ — следовать в Александровск, — Престин немного смутился, точно помня, что ранее говорил об этом. Видимо сами гости уж и позабыли, — и я…, просто не знаю, насколько быстро будет принято решение по вам. А на судне пребывать не очень всё же комфортно. Прошу прощения.
* * *
Через час пассажиры покинули пароход, отбыв вместе со всей своей поклажей.
Через час потянулись первые любопытные, выспрашивая матросов: "видали ль те судно-корабль, про который шуму было столько?".
Те важно отмалчивались или не менее многозначительно косились в сторону строгого мичмана, изредка проявляющего на палубе.
В отсутствие старшего таинственно "хмыкали", чухали затылки, важничали, набивали цену, рассчитывая на берегу в питейном чарку за рассказ.
Потому что рассказать было о чём, тем более что по-перво #769;й, ещё в море, офицеры стращали от лишней болтовни, а потом вдруг "махнули рукой", и даже поведали кто таковы эти на "красном чуде", куда следуют, и чего ищут.
* * *
— Американского миллионщика кораблина. Землю Санникова шукають, бают золото там есть. Во!
— Да нешто? А сказывают пассажиров вы привезли? Русских американов.
— Ага. Чудные, вроде по-русски лопочут, а не понятно. Табак у них тонко-тонко в папиру скручен. И хфильтр хитрый, шоб горло не першило. Так оно и без того не дерёт — слабоват табачок.
— А ты пробовал? Врёшь поди…?
— Угощали. Вот те крест! А свояк мой Кондрат — трюмный, покуда в дрейфе стояли, его на вёсла кинули с досмотровой партией. Так он даже на борт того огромадного корабля подымался. В каюте мичманской их держали, покуштовать аккурат туда, аки барям носили. И картинки всяки давали со скуки поглядеть….
— Брешешь!
— …так он охальник, один лист выдрал и припрятал. Да вон он идёт. Хошь поспрашай.
Первым подсуетился крутившийся поблизости заштатный корреспондент губернских новостей, прилипнув к матросу: "покаж, да покаж картинку".
Кондрат и не пошевелился, пока Аркаша (так звали пронырливого представителя прессы) не поднёс дармовую чарку. Опрокинув в рот горячительное, занюхав рукавом, матрос степенно полез за пазуху и достал сложенный вчетверо лист:
— Тута, зверюга кошачий пятнами и краля почти в исподнем….
— Ты ж пошто так измял его весь, дурень?
— Дык, припрятать надоть было….
Шустрый газетный писака сразу оценил чёткость и яркость картинки, даже угадал наитием, пробормотав:
— Как фото в цвете….
Перевернул.
— А на обратной стороне буковки, — Кондрат крякнул после второй, — пробувал я читать, хоть в грамоте и не шибко, но сказано неруси писали….
Корреспондентик зашевелил губами, пробираясь по вполне читаемому тексту об амурском тигре, о его среде обитания и прочих подробностях жизни зверюги, как вдруг наскочил на фразу:
"Всемирный фонд дикой природы в 2007 году вывел их из статуса вымирающего подвида".
"Опечатка"?
А вслух:
— Продашь?
— А чего бы и не продать? "Синенькую" положишь? **("Синенькая" — в царское время пятирублёвая (изумрудно-синего цвета) купюра.)
— Да побойся бога!
Сошлись на рубле.
* * *
Не избежали своих расспросов, а так же простого праздного интереса и офицеры "Скуратова", весьма вольно и с иронией отвечая:
— Да какое там!!! Что там матросы понимают. Они вам после чарки ещё и не такое нарасскажут. У страха глаза велики.
Мы к нему на шлюпке подошли, оно понятно — бортом нависает, вот им и показался таким громадным. Но спорить не стану, раза в два крупнее "Ермака" будет.
— …про золото и Землю Санникова ничего не ведаю — опять матросики навыдумывали.
— …нет. Не военный. Орудий нет, да и кто военный корабль будет красной краской мазать.
— …собираются они к полюсу. Ищут пропавшую с девятьсот третьего года американскую экспедицию Циглера-Фиала.
— …да, американцы. И русскоговорящие среди них — когда-то покинули отечество.
Ох! Ну, откуда…. "Русская Америка на Аляске" — не слыхали? Вот оттуда видимо.
* * *
А спустя сутки начальник особого Беломорского отдела пограничной стражи полковник Бруннеман Евгений Вильгельмович отослал рапорт командиру первого округа (г. Санкт-Петербург), уведомляя оного, что "второго мая сего года, направленный на патрульную службу пароход "Лейтенант Скуратов" имел рандеву в море с судном под американским коммерческим флагом. По заверению командира "Скуратова" встреченное судно приспособлено для хождения в северных широтах, способно преодолевать льды толщиной в 6 (шесть) футов и обладает водоизмещением не менее 20 (двадцати) тысяч тонн".