В начале февраля 1834 года таинственные звонки обрушились на дом майора Эдварда Мура (1771 - 1848), члена Королевского общества, проживавшего в Билингсе, графство Суффолк; звон продолжался до 27 марта 1834 года. 2 февраля слуги доложили вернувшемуся из церкви майору, что несколько раз сами собой звонили комнатные колокольчики. Майор с сыном тщательно все проверили, но не нашли никаких естественных причин: "Погода была тихая, термометр стоял на 29 градусах, барометр - в обыкновенных пределах. Никаких особенных атмосферических явлений заметно не было". А звонки продолжались, продолжались и поиски их естественных причин. Майор был "совершенно убежден, что этот звон происходил не от человеческих рук"; одновременно он высмеивал некоторые из предложенных объяснений, замечая, что "его дом вовсе не изобилует крысами и что он не держит обезьяну".
Пережитое настолько поразило Мура, что он стал коллекционировать подобные события и в 1841 году издал книгу, где описал двадцать случаев самозвонящих колокольчиков, сведения о которых получил из первых рук.
Механические звонки звонили сами собой как до наблюдений майора Мура, например в 1753 году в одном из монастырей России, так и после; иногда звон сопровождался и другими проделками шумных духов. В 1868 году эпидемия звона и опрокидывания мебели обрушилась на один из домов в штате Массачусетс в явной связи с приходом молодой служанки. Провода звонков оказывались оборванными, а сами колокольчики - подвешенными к высокому потолку, но продолжали звонить при свете дня и на глазах у всех. Служанка же занималась своим делом в другой комнате. В начале 1905 года дверные звонки в одном из домов английского города Блекхета звонили как бы по собственному желанию, несмотря на то что рядом стояла и за всем наблюдала полиция. В нашем веке, когда механические звонки вышли из потребления, при полтергейсте сами собой звонят электрические.
Один из наиболее знаменитых и выразительных полтергейстов прошлого века разразился в семье американского священника Элиакима Фелпса из небольшого городка Стратфорд, штат Коннектикут. Вспышка началась в воскресенье, 10 марта 1850 года, и закончилась 1 октября 1851-го. Феллс, которому тогда было уже около шестидесяти, женился на вдове с четырьмя детьми: девочками шестнадцати и шести дет и мальчиками одиннадцати и трех. Он интересовался спиритизмом, ясновидением и даже практиковал "месмерическое" лечение, то есть выступал в качестве экстрасенса. Вскоре после первого проведенного в доме спиритического сеанса с участием домашних начались несусветные странности. Это был один на первых случаев, когда сеанс, как не раз бывало впоследствии, спровоцировал полтергейст.
10 марта Фелпсы, а полном составе возвратившись с воскресного богослужения, обнаружили в доме страшный беспорядок: в комнатах разбросаны вещи, опрокинута или передвинута мебель. Стали выяснять причины, обыскивать и обследовать все закоулки дома. Вот свидетельство современника тех далеких событий:
"Пока дом Фелпса подвергался тщательному осмотру от погреба и до чердака, в одной из комнат таинственным образом появилось одиннадцать сделанных из одежды чучел ангельской красоты. Они были так грациозно расположены, что казались живыми. Кроме одной, все фигуры были женскими, большинство - в молитвенной позе, с Библией в руках, указывая на различные тексты с очевидным намерением подвести под Священное писание наблюдаемые странности. Некоторые из фигур стояли на коленях около кроватей, другие - со склоненными головами, в позах, 'преисполненных самого глубокого смирения. В центре группы располагался карлик, одетый весьма причудливым образом, а сверху висела фигура, которая, казалось, летала по воздуху".
Стали еще более тщательно наблюдать за людьми и комнатами, но чучела возникали и в закрытых на ключ помещениях, а также тогда, когда было твердо известно, что в комнате никого не было. "Все это, - сообщает очевидец, - было чрезвычайно красиво и живописно, отличалось прелестью, непринужденностью и выразительностью. Одежды, из которых создавались фигуры, каким-то образом попадали в комнату, где это все происходило, со всех частей дома, несмотря на самый тщательный контроль. За очень короткое время появлялось столько изящно одетых и грациозно расположенных фигур, сколько смогли бы сделать за несколько часов непрерывной работы до полудюжины самых опытных хозяек. Всего было создано до тридцати фигур. Некоторые из них казались до того живыми и естественными, что младший сын Фелпсов, вбегая в комнату, принимал одну из них за склонившуюся в молитве мать".
Однако чучелами, изящными и столь живописными, дело не ограничилось. Со временем оно приняло совсем дурной оборот: по дому невидимо разбрасывались всякие предметы и вещи, бились вдребезги оконные стекла - число разбитых превышало семьдесят, много вещей было попорчено, появлялись таинственные надписи и записки, слышались стуки. Это и многое другое повторялось очень часто и с необычайной силой несколько дней подряд, а после краткого затишья возобновлялось вновь в продолжение почти восемнадцати месяцев.
Иногда люди видели, как стул сам собой отрывался от пола и тут же ударялся о него с такой силой, что сотрясался весь дом. Большой металлический подсвечник был невидимо снят с камина и поставлен на пол, где стал биться об него с такой яростью, что сломался. Щетка, лежавшая на камине, полетела в окно и разбила стекло, то же сделал стоявший на полке стакан. От большого зеркала отделился обломок кирпича и с силой упал на пол. Откуда-то с потолка падали записки. Прямо на глазах изумленного семейства из узоров ковра "вырастала" репа с вскрытыми какими-то иероглифами листьями, другая репа падала с потолка. Каминная лопата и щипцы, вместе с железной подставкой для них, выползли на середину комнаты и пустились в пляс, большой обеденный стол поднялся в воздух на полметра. Горевшая на камине лампа спустилась на пол, пересекла комнату и подожгла лежавшие на кровати бумаги. За обедом ложки и вилки вылетали из тарелок, а однажды несколько ложек были согнуты пополам. Все это лишь незначительная часть того, чему оказались свидетелями семейство Фелпсов и те, кто навещал их.
Со временем стало очевидно, что странности были связаны с одиннадцатилетним Генри, приемным сыном священника: они возникали в его присутствии, поблизости, и ему доставалось больше всех. Головные уборы и одежда мальчика разрывались на куски, были свидетели, которые видели, как его что-то как бы понесло по комнате и мягко опустило на пол, а однажды бросило в цистерну с водой. Когда его отдали в школу в Пенсильвании, мальчика что-то стало колоть и щипать, рвались его книги и одежда, стуки преследовали Генри и в школе. Семья, в которую его поместили, встревоженная всем этим, отказалась держать мальчика у себя, и его отправили домой, после чего началась порча и уничтожение имущества, главным образом фаянсовой и стеклянной посуды. А летом в доме начались самовозгорания.
Поскольку жизнь в доме стала невыносимой, Фелпс прислушался к совету установить связь с шумным духом при помощи закодированных стуков. Таким образом, он узнал, чего же от него добивались. Требование было исполнено, и 1 октября 1851 года шумные духи навсегда покинули чем-то приглянувшийся им дом Фелпсов.
Невидимки продолжали и продолжают досаждать землянам и в текущем столетии. Их выходки не стали менее разнообразными, но люди успели распознать некоторые особенности поведения феномена. Однако от этого жертвам полтергейста легче не стало - явление редкое, и с ним встречаются не каждый день. Вот что произошло в одной немецкой семье вскоре после второй мировой войны.
В 1945 году бездетные супруги Шрей удочерили двух девочек, чьи родители погибли при бомбежке в конце войны. В июле 1946 года беженцы поселились в баварской деревне Лаутер. Первое время все было хорошо, но потом со старшей из приемных дочерей, Эдит, произошло неладное: она вдруг стала злобной, неуправляемой, раздражительной. К осени она начала впадать в какое-то полубессознательное состояние, и то же время в самых разных и неподходящих для испражнений частях дома стали появляться невероятно большие кучи кала и огромные лужи мочи. Они возникали вроде бы из ничего. Правда, вначале родители думали, что это проделки дочерей, но кучи и лужи продолжали множиться, становясь с каждым разом все больше и больше, что превышало все мыслимые возможности человека.
Вскоре и младшая, Ирма, стала впадать в такое же состояние, а в доме началась чушь уж вовсе несусветная: помидоры и овощи вылетали из закрытых кладовок, письменные принадлежности, бритвенные лезвия и даже тяжелые металлические ящики обнаруживались разбитыми на мелкие кусочки. Затем невидимки принялись за девочек. У них чем-то типа тупых ножниц были отрезаны длинные косы, на головах стали появляться раны. Однажды они оказались столь серьезны, что Ирму пришлось госпитализировать. Лечащие врачи, выслушав родителей, сообразили, что это, видимо, полтергейст, и связались с немецким парапсихологом Гансом Бендером. Тот посетил "нехороший" дом и убедился, что семья стала жертвой феномена. Но помочь ничем не смог, однако успокоил: все само собой пройдет, как только девочки достигнут возраста половой зрелости. Так оно и случилось. Чего только не испытали родители, пока все не кончилось!