Юна засмеялась.
— Гурман ты, однако, дорогой Алтын. Почему именно от чёрной? А от красной отказался бы?
— Нет, — ответил эскимос, подумав. — Я бы и корочкой хлеба не побрезговал. Кстати, вы знаете, что икра входит в число товаров и услуг при расчёте потребительских цен?
Роман и Юна переглянулись.
Ылтыын осуждающе качнул головой.
— Не знаете, как и каждый среднестатистический интеллектуал. А эти вещи знать необходимо, надо понимать, как нас дурят. Кроме икры в пакет необходимых — якобы — товаров входят варенье, джем, книга детективного жанра, цветы, помывка в бане, пользование общественным туалетом, поездка в Китай и даже изготовление гроба.
Юна фыркнула.
— Вот именно, — согласился Ылтыын. — И все эти вещи нам страшно необходимы, просто дозарезу! Особенно поездка в Китай. Кстати, где здесь туалет?
Юна фыркнула ещё раз.
— Понятно. — Ылтыын исчез за дверью. — Пойду искать.
Какое–то время оба смотрели ему вслед.
— Пойду тоже, — встал Роман.
Юна поглядела на него снизу вверх, поднялась.
— Останься.
Он непонимающе заглянул ей в глаза.
Она шагнула к нему, как слепая, протянула руки к лицу, погладила по щеке пальцами со странной нежностью. Потянулась к нему губами. Когда их губы встретились, между ними словно проскочила искра.
Он жадно обнял её, прижал к себе, чувствуя ток крови в крови щёк, начал целовать волосы, лоб, шею, губы, вдыхая её пленительный запах, наслаждаясь каждым прикосновением.
Новое, неведомое прежде чувство узнавания родилось в нём, и вместе с ним пришла уверенность: пусть всё летит в тартарары — он не бросит её никогда и не исчезнет нелюбимым и никому не нужным! Потому что Юна любила его больше жизни!
Он позабыл обо всём на свете: что они попали в чужое и незнакомо организованное пространство, что за ними началась охота, что впереди нет ничего светлого и стабильного, что их ждут неведомые испытания и враги, которым несть числа!
Он воспринимал сейчас лишь эту женщину, без которой не мог жить, её аромат, тепло, плоть, упругую и мягкую, дико желанную, биение сердца, блеск влажных глаз.
Мир вокруг исчез, испарилась лемурийская «кают–компания», растворилась в пустоте сама Колыбель, забылось всё, что привело их сюда!
Осталось только зыбкое ощущение жизни , соединившее их в одно целое…
Очнулись оба, абсолютно раздетые, внезапно.
— Мы сошли с ума! — прошептала Юна с закрытыми глазами.
— Я готов сходить с ума и дальше, — ответил Роман хрипло, чувствуя, как постепенно успокаивается бурно торжествующее сердце.
— Давай одеваться… пока Алтын не пришёл.
— Не придёт, — уверенно сказал Роман. — Он всё понимает.
— Тебе повезло с друзьями.
— Мне повезло с тобой.
— Знаешь, кому везёт?
— Знаю.
Юна засмеялась, начала одеваться.
Роман натянул лемурийский скафандр, мимолётно подумав, что его буквально притянуло туда, откуда был взят скафандр.
Позвал мысленно:
«Алтын!»
«Здесь я, — отозвался бывший разведчик. — То есть не знаю где. Но я нашёл что–то очень интересное!»
«Что?»
«Откуда я знаю? Сами увидите. Ползал по лестницам, хорошо, что дверей между этажами нет, забрёл в нижний отсек».
«Дверь была открыта?»
«Нет, я подошёл, она сама открылась».
«Странно».
«Может, потому что я маленький и похож на лемурийца?»
«Шутник. Жди, мы сейчас придём, только не суйся никуда».
— Ты разговариваешь с Алтыном? — догадалась Юна.
— Он обнаружил отсек, а в нём…
— Живой лемур?!
Роман улыбнулся.
— Этой древней базе миллионы лет. Вообще удивительно, что она сохранилась в таком состоянии. Однако никого живого здесь нет, кроме нас.
— Понятно. Алтын отправился искать туалет, нашёл?
— Вряд ли. Я в прошлый раз не нашёл. Хотя спросим. Держись за мной.
Они вышли из «кают–компании», двинулись к лестнице.
Роман сориентировался, ещё раз прошёлся «локатором» третьего глаза по внутренним ячеям базы и начал спускаться по ступенькам винтовой лестницы вниз.
База действительно была построена существами вдвое меньшими по размерам, нежели человек, поэтому гостям все коридоры и помещения с низкими потолками казались тесными. Тем не менее Колыбель её владельцы оставляли без спешки, и было видно, что она консервировалась намеренно, с соблюдением всех норм этого процесса. Во всяком случае коридоры не были завалены хламом, брошенными впопыхах предметами быта, а боксы и отсеки представляли собой аккуратно упакованные складские помещения.
Ылтыын ждал их на самом нижнем горизонте Колыбели.
— Наконец–то, — проворчал он. — Я обнаружил вход случайно. Никаких дверей не видно, иду мимо, ищу хитрый домик известного назначения, и вдруг как клацнет!
— Короче.
— Вот, пожалуйста. — Эскимос двинулся по коридорчику, так же как и верхние, окольцовывающему осевое ядро, сделал несколько шагов.
Лязгнуло.
Юна вздрогнула, уцепилась за локоть мужа.
Перед Ылтыыном в стене возникла тусклая сиреневая щель, начала расширяться, превратилась в метровой ширины проём на всю высоту коридора.
— Поняли? — оглянулся он.
— Ты внутрь заходил?
— А как же, смотрите.
Ылтыын вытянул вперёд руку. Тотчас же в проёме засветилась решёточка красных лазерных лучей.
— Назад! — отреагировал Роман.
— Я так и сделал, — снисходительно сказал Ылтыын. — Потом подумал: а если защита отключена? Сунул в эту сетку пистолет — ничего. Ну, я и вошёл.
— Система безопасности…
— Сдохла!
— Тебе просто повезло.
— Ну, я известный дурак и пьяница.
Юна рассмеялась.
— Алтын, ты бесподобен! Вы стоите друг друга.
— Подождите теперь.
Роман настроился на ментальное сканирование, сконцентрировал мыслеволю на «тайновидении», пока не добился состояния резонанса с электромагнитными полями и пси–излучениями. Теперь эти излучения и поля, пронизывающие тело, «застревали» в нервных окончаниях, оставляя тающие следы, и он стал видеть всё, чем было заполнено окружающее пространство.
Длилось состояние резонанса недолго, полминуты, но на анализ обстановки этого хватило.
Роман очнулся.
Голова качалась и «плыла», но информация от миллионов рецепторов, образующих систему нервных связей, никуда не делась. Он знал теперь, что хранится за стенками помещения и как оно защищено.
— Тебе действительно повезло. Контур доступа мёртв, не пропускает сигнал от опознающей системы. Да и энергии в нём нет. Так что можем войти.
— Что там? — жадно спросила Юна. — Надеюсь, не хранилище каких–нибудь смертоносных вирусов?
— «Бомба недоступного смысла».
— Что?!
Роман шагнул в проём входа, продолжая автоматически искать угрозу со стороны защитных механизмов отсека. Но эти механизмы молчали. Срок их пригодности истёк.
Помещение было абсолютно круглым. В его центре слабо светился трёхметрового диаметра цилиндр, выходящий из пола и пропадающий в ребристом белом потолке. Цилиндр усеивали небольшие шестиугольные углубления, напоминающие пчелиные соты. Он светился, внизу сильнее, чем вверху. Изредка то одна, то другая ячейка вспыхивала, и тогда цилиндр в этом месте опоясывал световой обруч, звучала тихая музыкальная гамма, ячейка гасла, а за ней угасал и обруч.
— Что это?! — прошептала Юна, следовавшая вплотную за Романом.
— Ты был здесь? — спросил Ылтыын.
— Нет, не был, — покачал головой Роман. — Прошлый раз я не стал спускаться сюда, хотя уловил энергетику отсека.
— Это и в самом деле бомба?
— Да, в смысле — информационная. Это инкубатор, хранилище генетических файлов лемурийской цивилизации. Миллионы лет назад лемурийцы создали такие хранилища на тот случай, если их цивилизация погибнет.
— Она и погибла.
— Значит, если запустить этот инкубатор, — возбуждённо заговорила Юна, — родятся… монстры?!
— Лемурийцы. А они монстрами не были.
— Откуда ты знаешь?
— В кают–компании, где мы… отдыхали, — Роман кинул косой взгляд на Ылтыына, откашлялся, — на стене в нишах видны изображения лемурийцев. Не заметили? Они и в самом деле походили на наших нынешних лемуров.
— Может быть, это изображения их домашних животных? Может, лемуры для них были что кошки для нас?
— Вряд ли.
Ылтыын вышел из–за спины Романа, приблизился к цилиндру.
Раздался знакомый лязг, и вокруг цилиндра возникла обнявшая его сетка из красных лазерных лучей.
— Не подходи близко! — посоветовал Роман. — Защитная система отсека не функционирует, насколько я это вижу, но кто знает, что может включиться.
— Как ты догадался, что таит в себе эта… гм, гм, «бомба смысла»?