— Якуб Ганецкий (1879 – 1937) (настоящее имя — Яков Станиславович Фюрстенберг, партийные псевдонимы: Генрих, Куба, Микола и Машинист). Родился в Варшаве в семье промышленника. Учился два семестра на естественном факультете Берлинского университета, затем в университетах Гейдельберга и Цюриха. С 1896 г. — в рядах социал–демократии Королевства Польского. Ближайший соратник Ф. Э. Дзержинского. До Февральской революции 1917 г. в России практически не появлялся. Принимал участие в работе берлинской секции Бунда (Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше, России). Именно он в 1914 г. способствовал освобождению В. И. Ленина из австрийской тюрьмы и его переезду в Швейцарию, а после Февральской революции участвовал в организации возвращения В. И. Ленина и других российских социал–демократов в Россию в так называемом запломбированном немецком вагоне. Его имя тесно связано с именем известного демона революции Александра Львовича Парвуса. Ганецкий был исполнительным директором экспортно–импортной фирмы «Фабиан Клингслянд» в Стокгольме, а Парвус — её основателем. Наконец, он особо доверенное лицо Ленина, через которого якобы Германия финансировала большевистскую партию.
А. Ф. Керенский в статье «Парвус — Ленин — Ганецкий» (журнал «Новая Россия», Париж) писал: «Временное правительство точно установило, что денежные дела Ганецкого с Парвусом имели своё продолжение в Петербурге, в Сибирском банке, где на счету на имя родственницы Ганецкого, некоей Суменсон, а также небезызвестного Козловского хранились очень большие денежные суммы, которые через Ниа–банк[900] в Стокгольме переправлялись из Берлина при посредничестве всё того же Ганецкого…»
В Россию он вернулся после Октябрьской революции и сразу был назначен помощником главного комиссара Государственного банка. Связи Ганецкого с Германией и Парвусом стали причиной партийного разбирательства в РСДРП(б). В начале 1918 г. Яков Станиславович даже был исключён из партии, но в результате личного вмешательства Ленина восстановлен и в октябре 1918 г. даже стал товарищем (заместителем) главного комиссара Народного банка РСФСР, а в ноябре — и.о. главного комиссара. Видимо, Парвус хорошо научил его считать деньги. На этой должности Ганецкий оставался вплоть до упразднения Банка в январе 1920 г. В конце карьеры с 1932 по 1935 г. руководил Государственным объединением музыки, эстрады и цирка, а в 1935 г. стал директором Музея Революции СССР. В 1937 г. был, естественно, репрессирован и расстрелян.
4октября 1921 г. декретом Совнаркома за подписью В. И. Ленина был учреждён Государственный банк РСФСР. 7 октября того же года декрет утвердила IV сессия ВЦИК. В условиях НЭПа без него было невозможно обойтись. Банк не был самостоятельным, он напрямую подчинялся наркому финансов, его задачей было «способствовать кредитом и прочими банковыми операциями развитию промышленности, сельского хозяйства и товарооборота», а также развитию «правильного денежного обращения».
16 ноября 1921 г. Госбанк начал свою работу. Ему предоставили монопольное право на проведение операций с валютой и валютными ценностями. После появления в октябре 1922 г. твёрдого червонца Госбанк стал также эмиссионным центром — начал выпускать банковские билеты. В отличие от так называемых совзнаков, червонцы «обеспечивались в полном размере устойчивой иностранной валютой, золотом, драгоценными металлами и прочими активами Госбанка». Когда в 1922 г. было разрешено создавать коммерческие банки, Госбанк стал координировать их деятельность.
Первым председателем 13 октября 1921 г. стал Арон Львович Шейнман (1886-1944). Младший ребёнок купца (по другим сведениям, банкира), имевшего также двенадцать дочерей. Как и многие другие дети из богатых еврейских семей, рано увлёкся радикальными идеями переустройства мира. Ещё в 1903 г., обучаясь на «счетовода» в коммерческом училище, он познакомился с большевиками. Желая отвлечь сына от нежелательных связей, отец отправил Арона, служившего тогда банковским конторщиком, учиться за границу, в Швейцарию и Германию, где он имел несчастье встретить Ленина и уже упоминаемого Я. С. Ганецкого.
В канун Октябрьской революции Шейнман возглавляет Совет депутатов армии, флота и рабочих Финляндии, где, по оценке Л. Д. Троцкого, зарекомендовал себя «человеком осторожным и бюрократического склада, но шедшим в то время в ногу…».
В 1918 г. он становится комиссаром финансов Петроградской трудовой коммуны и замнаркомфина РСФСР. Далее можно перечислить множество его различных должностей — ротация в то время была сумасшедшей. До 1921 г. Шейнман поработал и финансовым атташе полпредства в Стокгольме, и членом коллегии Наркомата продовольствия, замнаркомвнешторга, и даже полпредом в меньшевистской Грузии (он сменил на этом посту в сентябре 1920 г. С. М. Кирова).
Следует сказать, что в Скандинавии во время пребывания там нашего героя происходили серьёзные события. В Швеции он знакомится с банкиром Улофом Ашбергом, сотрудничавшим со многими российскими большевиками, в частности с Л. Б. Красиным. Об этом бизнесмене, принявшем участие не в одной крупной финансовой махинации, у нас речь пойдёт дальше. Летом 1922 г. Шейнман, безусловно, помогал своему партнёру Улофу Ашбергу получить концессию на создание Российского коммерческого банка в Москве, преобразованного позже во Внешторгбанк.
А в январе 1919 г. Шейнман возвращается в Москву не совсем добровольно — его вместе с В. В. Воровским, М. М. Литвиновым, М. М. Бородиным и другими большевиками выслали из Швеции.
Арон Львович является одним из главных идеологов и организаторов НЭПа. Во многом по этой причине именно его в июле 1923 г. назначают первым председателем правления Госбанка. Он активно участвует в проведении знаменитой денежной реформы, его подпись стоит на каждом советском червонце.
Будучи директором–распорядителем первого треста в Союзе, Северолеса, я как–то позвонил Шейнману, директору Госбанка, и просил его увеличить размер кредита для этого треста; в зимние месяцы мы тратили все деньги на заготовку леса на экспорт, который начинался лишь с открытием сезона навигации между Россией и Англией, а потому нам до весны всегда нужны были средства. Обращаясь к Шейнману по телефону, я сказал приблизительно следующее:
— Пойдите нам навстречу и дайте нам лишних несколько миллионов аванса под лесные операции.
На это последовал следующий ответ:
— А, вы хотите, чтобы я пошел вам навстречу? Хорошо. Вот вы в Лубянском переулке, а я на Кузнецком. Мы выйдем одновременно и как раз встретимся на Лубянке. Подходит вам это место встречи?[901]
В 1925 г. Шейнман — нарком внутренней торговли, но уже с января следующего года вновь председательствует в Госбанке, являясь одновременно замнаркомфина и членом Совета труда и обороны СССР.
В июле 1928 г. Шейнман получает разрешение Политбюро ЦК ВКП(б) уехать в двухмесячный отпуск в Германию. Оттуда он пишет письмо председателю Совета народных комиссаров (СНК) А. И. Рыкову, в котором жалуется на «довольно паршивое» здоровье, мучительные боли и нехватку денег, а также выражает опасения по поводу своего будущего: «Неполучение указаний от начальства для человека, находящегося в моём юридическом положении, штука весьма неприятная и вряд ли способствующая улучшению моего состояния».
В стране действительно уже началось свёртывание НЭПа и борьба с «правым уклоном». 18 сентября 1928 г. в «Правде» была опубликована статья И. В. Сталина «Коминтерн о борьбе с правыми уклонами». А вскоре на апрельском 1929 г.